Искушай меня в сумерках (новый перевод) - Клейпас Лиза (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Глава 24
(перевод – Elfni, бета-ридинг – Nara, вычитка – Фройляйн)
В Стоуни Кросс прибыл почтовый дилижанс. И за письмами и пакетами, адресованными в Рэмси-Хаус, отправили лакея. Вернувшийся домой слуга принес почту на вымощенную кирпичом террасу за домом, где Уин и Поппи бездельничали на кушетке, специально принесенной для этого из особняка. Самый большой пакет предназначался Гарри.
– Еще отчеты от мистера Валентайна? – спросила свернувшаяся в клубочек возле Уин Поппи, делая крошечный глоток сладкого красного вина.
– Видимо да, – с самоиронией усмехнулся Гарри. – Кажется, отелем блестяще управляют и в мое отсутствие. Возможно, вскоре я должен буду уйти на покой.
Меррипен подошел к Уин и ласково провел пальцами у нее под подбородком.
– Как ты себя чувствуешь? – мягко спросил он.
Она улыбнулась мужу.
– Великолепно.
Кев наклонился, чтобы чмокнуть Уин в белокурую макушку, и уселся в ближайшее кресло. Было заметно, что он пытается спокойнее воспринимать мысль о беременности жены, но фактически каждая клеточка его тела излучала тревогу за нее.
Гарри занял другое кресло и раскрыл пакет. После прочтения нескольких первых строк верхнего листа, он издал расстроенный возглас и заметно вздрогнул.
– Черт побери.
– Что там? – поинтересовалась Поппи.
– Один из наших постоянных постояльцев – лорд Пенкарроу – получил травму вчера поздно вечером.
– Боже мой! – Поппи нахмурилась. – Такой славный пожилой джентльмен. Что случилось? Он упал?
– Не совсем. Он съезжал по перилам главной лестницы с мезонина на первый этаж. – Гарри смущенно замолчал. – И сумел проделать весь путь до конца баллюстрады... где врезался в украшение на верхушке нижней стойки.
– Зачем мужчине за восемьдесят делать такие вещи? – в недоумении спросила Поппи.
Гарри послал ей сардоническую усмешку.
– Полагаю, он был под хмельком.
Меррипен скривился.
– Можно только порадоваться, что его "плодотворные" годы остались позади.
Гарри умолк, чтобы прочесть еще пару строк.
– Конечно же, вызвали доктора, и, по его мнению, ущерб не носит долговременного характера.
– Еще какие-нибудь новости? – с надеждой спросила Уин. – Что-нибудь чуть более веселое?
Гарри услужливо продолжил чтение, на этот раз вслух:
– Сожалею, что приходится сообщать еще об одном прискорбном происшествии, произошедшем в пятницу вечером в одиннадцать часов с участием... – он оборвал фразу, быстро пробегая глазами по странице.
До того, как Гарри сумел принять невозмутимый вид, Поппи поняла, что что-то случилось. Он покачал головой, избегая смотреть на нее.
– Ничего интересного.
– Можно мне? – тихо спросила Поппи, дотронувшись до письма.
Его пальцы напряглись.
– Тут нет ничего важного.
– Разреши мне, – настаивала она, потянув за листок бумаги.
Уин и Меррипен затихли, обменявшись взглядами.
Откинувшись назад на кушетку, Поппи стала бегло просматривать страницу.
– ...с участием мистера Майкла Бэйнинга, – вслух прочитала она, – который без уведомления или предупреждения появился в вестибюле, совершенно пьяный и враждебно настроенный. Он потребовал встречи с вами, мистер Ратледж, и отказался поверить в то, что вас нет в отеле. Пугая нас, он размахивал... – она остановилась и сделала вдох, -...револьвером и угрожал вам. Мы пытались проводить его в контору, чтобы успокоить без свидетелей. Произошла драка, и, к сожалению, мистер Бэйнинг сумел выстрелить прежде, чем я смог разоружить его. К счастью, никто не пострадал, хотя впоследствии поступило множество тревожных вопросов от постояльцев отеля, а потолку в конторе теперь требуется ремонт. Мистер Лафтон от пережитого сильного испуга начал испытывать боли в груди, и доктор прописал ему постельный режим, заявив, что он должен следовать ему столь же точно, как дождик, который обязательно пойдет завтра. Что касается мистера Бэйнига, то он в целости и сохранности был доставлен домой, и я взял на себя смелость заверить его отца, весьма обеспокоенного возможным скандалом, что никаких обвинений не последует...
Поппи замолчала, чувствуя дурноту и дрожа, несмотря на тепло от солнца.
– Майкл, – прошептала она.
Гарри резко бросил на нее взгляд.
Беззаботный юноша, которого она знала, никогда бы не прибег к такой грязной, безответственной театральности. Часть ее переживала за него, часть была повергнута в ужас, а часть – просто разъярена. Ворваться в ее дом – именно так она думала об отеле – устроить сцену и, хуже всего, подвергнуть опасности людей. Он мог серьезно кого-нибудь ранить, даже убить. Господь милосердный, в отеле же были дети – разве Майклу не приходила в голову мысль об их безопасности? И он довел бедного мистера Лафтона до апоплексического удара.
У Поппи встал ком в горле, когда злость и переживания обожгли ее, будто огнем. Она жалела, что не может добраться до Майкла прямо сейчас и накричать на него. И хотела бы накричать и на Гарри, поскольку никто не смог бы отрицать, что произошедшее было следствием его вероломства.
Занятая своими мечущимися мыслями она не поняла, сколько времени прошло прежде, чем Гарри нарушил молчание.
Он заговорил тем тоном, который она ненавидела больше всего: деланно-веселым, вкрадчивым, пренебрежительным тоном мужчины, которому на все наплевать.
– Он мог бы быть и поумнее в своей попытке совершить убийство. Возьмись он за дело как следует, сделал бы тебя богатой вдовой, и тогда бы вас обоих ждал счастливый конец.
Гарри тотчас же понял, что не должен был говорить этого – комментарий сочился хладнокровным сарказмом, к которому он всегда прибегал, когда чувствовал необходимость защитить себя. Он пожалел об этом раньше, чем краем глаза увидел Меррипена. Цыган предупреждающе мотнул головой и провел пальцем поперек горла.
У Поппи покраснело лицо, брови сошлись в сердитой гримасе.
– Что за чудовищные вещи ты говоришь!
Гарри прочистил горло.
– Я сожалею, – бросил он отрывисто. – Я пошутил. Это была плохая... – Он пригнулся, чтобы увернуться от чего-то, полетевшего в него. – Что за черт...
То, чем жена бросила в него, оказалось диванной подушкой.
– Я не хочу быть вдовой, я не хочу Майкла Бэйнинга, и я не хочу, чтобы ты шутил о таких вещах, ты, бестактный тупица!
Когда все трое вытаращились на нее, открыв рот, Поппи вскочила и, сжав руки в кулачки, бросилась прочь.
Совершенно сбитый с толку силой ее внезапной ярости, такой же невероятной, как и укус бабочки, Гарри молча уставился ей вслед. Спустя мгновение, он озвучил первую пришедшую на ум связную мысль.
– Она только что сказала, что не хочет Майкла Бэйнинга?
– Да, – ответила Уин, на губах которой появилась улыбка. – Именно это она и сказала. Идите за ней, Гарри.
Гарри каждой клеточкой своего тела страстно желал подчиниться. Тем не менее, он чувствовал себя, словно стоял на краю обрыва, и одно-единственное неверно выбранное слово грозило сбросить его вниз.
Он бросил на сестру Поппи отчаянный взгляд.
– Что я должен сказать?
– Признайтесь ей в своих чувствах, – посоветовала Уин.
Хмурая гримаса появилась на лице Гарри, когда он обдумал предложение.
– А каков второй вариант?
– Я справлюсь с этим, – сказал Меррипен Уин прежде, чем та смогла ответить. Поднявшись, он забросил свою большую руку на плечи Гарри и повлек того в угол террасы. Вдалеке можно было видеть фигурку взбешенной Поппи. Она шла по направлению к домику смотрителя, развевающиеся юбки и туфельки вызвали крошечную пылевую бурю.
Меррипен заговорил тихим, сочувственным тоном, как будто был вынужден спасать несчастную особь мужского пола от серьезной опасности.
– Прими мой совет, гаджо... никогда не спорь с женщиной, когда она в таком состоянии. Скажи ей, что был неправ и чертовски сожалеешь. И обещай никогда больше так не делать.
