Лепестки на ветру - Патни Мэри Джо (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
Через два часа появилась мадам. Старушку почти не видно было в пелене черных кружев. Она стала легкой, словно птичка, но лицо ее, высохшее и сморщенное, все еще несло отпечаток былой славы и красоты.
— Как ваши успехи, дитя мое? Ваша симпатичная белокурая подружка тоже здесь?
— Нет, мадам. Я пришла к вам потому, что беспокоюсь за нее. Графиня Янош и еще несколько моих друзей исчезли, и мне остается одна надежда: может быть, герб де Августов приведет меня к ним. Расскажите, что вы знаете об этом семействе.
— Увы, милая. Я мало что могу вам рассказать, поскольку главная ветвь увяла. Этот благородный род прервался лет пятьдесят или около того тому назад.
Элен показалось, что она ощутила на вкус горечь разочарования. Хватаясь за соломинку, едва слышно спросила:
— Что произошло пятьдесят лет назад?
— Сейчас посмотрим, — пробормотала старушка, откидываясь в кресле. Надо было перелистать немало страниц памяти, чтобы добраться до событий пятидесятилетней давности.
— У последнего из де Августов была дочь по имени Паулина. Она вышла замуж за графа де Варенна, и таким образом фамилия сошла со сцены. Паулина — мать ныне здравствующего графа. Странная женщина. В де Августах течет плохая кровь.
— Варенн! — воскликнула Элен.
Поблагодарив мадам Доде, она стремглав выскочила из дома и полетела к себе. Пусть она и не знала, как действовать дальше, зато узнала настоящее имя Ле Серпента.
Мишель Росси хмуро взглянул на записи, сделанные им после общения с офицерами в многочисленных клубах и прочих заведениях, где бывалые солдаты могли выпить, поиграть, потужить о старых добрых временах. Упоминание о Лемерсье чаще всего вызывало косые взгляды и брезгливые ухмылки, как будто в самом знакомстве с этим человеком было нечто постыдное, что полагалось скрывать, как прыщ или врожденное уродство.
Росси не был удивлен, скудости добытых сведений. В последнее время все старались вести себя сдержанно, не распускать языки, что было вполне объяснимо. Настораживало другое: то в одном кафе, то в другом проходил слушок о грядущей смене курса. Несколько раз произносилось имя Ле Серпента. О нем говорили как о человеке, способном вернуть Франции былую славу. Двое или трое, кто знал армейскую кличку Мишеля, подошли к нему спросить, не он ли скрывается под таинственным псевдонимом.
Росси решительно отрицал подобные предположения, но намеки на его якобы лидерство при будущем строе показались довольно симптоматичными. Мечта о реванше будоражила многие горячие головы. Эти люди отказывались понимать, какую цену заплатила их страна за мимолетное упоение славой.
Еще более тревожным показался Росси ответ слуги, которого он послал с запиской к Кэндоверу. Герцог ушел вчера до полудня и до сих пор не возвратился. Росси чертыхнулся. Сначала Дндерсон, за ним графиня Янош, теперь и Кэндовер. Чувствовалось, что развязка близка.
Учитывая все это, Мишель тем более не мог усидеть дома. Ему следовало побывать еще кое-где — в кафе «У Сильвы», одном из излюбленных мест сбора бонапартистов. В конце концов, он должен узнать, кто же нанял Лемерсье.
Мегги сидела в кресле-качалке, пытаясь сосредоточиться на скучном французском романе, а Рекс растянулся на полу у ее ног. Перевернувшись на спину, толстый кот стал вытягивать лапы, словно демонстрируя отточенные когти. Мегги улыбнулась пушистому персу. Если бы не его мурлыканье, она бы не смогла с уверенностью сказать, что он живой кот, а не игрушка. В любом случае следовало бы поучиться у него искусству расслабляться.
Мегги оставалось только ждать. Вздохнув, она отложила книгу и нагнулась, чтобы погладить кота, почесать у него за ушком.
Общение с котом доставляло ей большее удовольствие, чем книга. Видимо, слуга, которому было приказано удовлетворять ее просьбы, решил, что женщины любят читать полнейшую чушь. Мало того, что характеры в романе были совершенно не правдоподобные, вся книга строилась на до глупости абсурдном сюжете. Автор, замахнувшись на шпионский роман, понятия не имел, что же это за ремесло.
Сейчас Мегги много дала бы за самую нудную из своих служебных обязанностей. Похищения хороши в книгах, но когда они случаются в реальной жизни, это вовсе не так интересно.
Вдруг Мегги услышала странный скребущийся звук. В замке поворачивали ключ. Поскольку ленч уже подавали, гостем мог быть или сам Варенн, или, что еще хуже, его помощник, которому она была обещана в качестве награды. Рекс нырнул под кровать, а Мегги, натянувшись как струна, быстро вытерла о юбку вспотевшие ладони. Увидев Оливера Нортвуда, она едва сдержала облегченный вздох. Да, он грубиян, ничтожество и негодяй, но по крайней мере не обладал ни мудростью, ни злобной расчетливостью Варенна. У Мегги был шанс.
Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы заставить себя забыть о пережитом ужасе изнасилования, забыть об открытом окне как средстве спасения, забыть обо всем, кроме той роли, которую ей предстояло сыграть. Если не удастся исполнить роль с блеском, ночные кошмары оживут, претворятся в жестокую реальность.
Нортвуд повернулся к ней, лицо его выражало животную, ничем не прикрытую похоть. Видимо, он ожидал встретить испуг, и этот предполагаемый ужас и возбуждал мерзавца больше всего. Стоило ей только забиться в угол и взмолиться о пощаде, он тут же вцепился бы в нее.
Мегги прекрасно понимала, что, встретив Нортвуда как желанного гостя, затеяв светский разговор, она лишит его натиск стремительности, заставит играть в свою игру, может быть, даже заденет в нем то доброе, что еще осталось.
— Мистер Нортвуд! Какая радость! — сказала она, вставая и улыбаясь ему самой лучезарной улыбкой. — Я так надеялась, что встречу именно вас, но граф, ох, проказник, ничего мне не сказал. Садитесь, — предложила Мегги, указывая на низкий стульчик рядом с кофейным столиком. — Хотите немного вина?
Нортвуд, совершенно обескураженный, послушно воспользовался приглашением.
Мегги, словно она была не в заточении, а в собственной гостиной, налила гостю немного вина из того, что осталось у нее от ленча.
— Угощайтесь. Я должна извиниться перед вами, вино немного кисловато, но другого у меня, к сожалению, нет.
— Так ты рада меня видеть? — озадаченно спросил Нортвуд, принимая из рук дамы бокал.
— Конечно! Ты же знаешь, я всегда была от тебя без ума.
— Только выражала свои чувства чертовски забавно, Марго Эштон, — пошел в наступление гость. — Будто я не мужчина, а грязь.
Мегги придвинула стул поближе к гостю, словно невзначай поправив на коленях зеленоватый муслин так, чтобы хорошо просматривалось очертание ноги.
Все утро Мегги провела в подготовке к предстоящему свиданию: причесала волосы, немного подправила вырез платья. Судя по виду Нортвуда, труды ее не пропали даром.
— Дорогой, — с томным вздохом произнесла Мегги, — я думаю, ты меня понимаешь. Мы же всегда были родственными душами.
Нортвуд, откинувшись, с удовольствием внимал приятным словам красотки. Тем не менее он решил столь быстро не сдаваться.
— Если так, — продолжал упорствовать он, — почему ты была со мной чертовски холодна и в Лондоне, и тогда на балу? С Кэндовером вела себя совсем по-другому!
— А как могло быть иначе? — с легким раздражением спросила Мегги. — Он страшный ревнивец. Разве я могла флиртовать с другим мужчиной в его присутствии? Но ты оказался куда умнее его. Встретив меня в Париже, Кэндовер только заметил как-то, что я похожа на девушку, которую он когда-то знал. Представляешь, мы были помолвлены, а герцог не узнал меня! Дурачок искренне верит в то, что я венгерская графиня.
Хлебнув треть бокала, Нортвуд самодовольно улыбнулся.
— О, я далеко не прост, но стараюсь не показывать этого дуракам из посольства. Они все там такие важные…
Оливер вдруг нахохлился, как наседка на яйцах. он ожидал встретить испуг, и этот предполагаемый ужас и возбуждал мерзавца больше всего. Стоило ей только забиться в угол и взмолиться о пощаде, он тут же вцепился бы в нее.
