Невеста принца - Миллер Линда Лаел (прочитать книгу .TXT) 📗
Анни помимо воли улыбнулась, тихонько скользнула вниз в короткий коридор и поднялась на капитанский мостик. Корабль стоял на якоре, и, как она вскоре поняла, на нем почти никого не было. Отец, успокоившись на ее счет, вернулся в замок Сент-Джеймс, вероятнее всего, со всей командой.
Анни большую часть детства провела на корабле, так что ей не составило труда спустить на воду одну из спасательных шлюпок и спуститься в нее по канату.
Еще никто ничего не заметил, а Анни уже плыла к берегу, рассекая веслами черную звездную воду.
Несмотря на все ее умение грести, Анни понадобилось более пятнадцати минут тяжелого труда, чтобы добраться до мелководья. Но едва ли не еще труднее было найти дорогу в темноте. Время от времени Анни слышала стук копыт и пряталась во рву, боясь попасть в плен к мятежникам или, что еще хуже, встретить людей своего отца.
Уже светало, когда Анни нашла потайной вход и вошла в замок. Непреклонные и покоренные, башни замка устремлялись в небо. Обычно заметный отовсюду королевский флаг был спущен.
Анни стало страшно. Может быть, Рафаэль уже мертв, и ее отец тоже. Если же нет, то как ей спасти их?
У Анни не было никакого реального плана, но ее сердце не позволяло ей повернуть обратно, не попытавшись прийти им на помощь. Рафаэль — ее муж, отец ее ребенка, а Патрик Треваррен дал ей жизнь. Она не могла бросить ни того, ни другого.
Стараясь, чтобы ее не заметили, Анни шла к дому. Вокруг было пустынно, будто все вымерли.
Проходя по одному из запущенных садов, Анни нахмурилась, вспомнив о подземных ходах, которые ей показывал Люсиан. Она решила, что непременно найдет хотя бы один, вооружится чем-нибудь и отыщет Рафаэля.
Заметив маленькое каменное строение с другой стороны зарослей ежевики, Анни остановилась и огляделась. Колючки впивались ей в бриджи, когда она полезла через кусты.
Дверь оказалась тяжелой, и, когда она поддалась, петли глухо заскрипели. Анни скользнула внутрь. Сердце у нее бешено колотилось. И из груди вырвался хриплый стон, когда две стальные руки обхватили ее сзади. Одна рука зажала ей рот и, хотя она отчаянно сопротивлялась, ей было ясно, что вырваться не удастся.
Незнакомец свободной рукой закрыл дверь и задвинул засов, прежде чем отпустить ее. Он зажег свет, пока она приходила в себя, и Анни увидела в мерцании керосинового фонаря мрачное лицо Эдмунда Барретта.
— Вы? — изумился он. — Не могу поверить своим глазам.
У Анни закружилась голова от радости, и она не стала скрывать, зачем возвратилась в замок Сент-Джеймс. Она сложила на груди руки.
— Где Рафаэль?
— В подземелье, — ответил Барретт. — Они собираются повесить его завтра утром.
У Анни подогнулись колени. Прислонившись к стене, она старалась сохранять спокойствие.
— Вы видели моего отца?
— Нет, — сказал Барретт, — но замок большой. Он может быть где угодно.
— Откуда вы знаете, что мятежники хотят повесить Рафаэля?
— Они поставили во дворе виселицу, — ответил он, глядя в сторону. Казалось, прошла вечность, прежде чем он заговорил вновь. — Они уже казнили Люсиана.
Анни судорожно проглотила застрявший в горле комок.
— Боже мой! Почему? — в ужасе прошептала она. — Ведь он был с ними, разве нет?
— Кто любит предателей? — ответил вопросом мистер Барретт, и, хотя он говорил довольно спокойно, Анни знала, что ему жалко Люсиана.
Анни тоже не могла смотреть в глаза Барретта, поэтому, оглядывая комнату, заметила большую дыру в центре прогнившего пола.
— Подземный ход, — проговорила она, как нечто само собой разумеющееся, и почувствовала гордость оттого, что ее догадка оказалась правильной. — Он ведет в подземелье?
Барретт тяжело вздохнул и пригладил грязной рукой волосы.
— Не знаю, — признался он. — Я пробовал пройти по нему, но там слишком узко для меня.
Крысы, пауки, кроты и прочая нечисть не могли поколебать ее решимость.
Друг Рафаэля силой удержал ее.
— Нет, Анни. Рафаэль никогда не простит мне, если с вами что-нибудь случится.
Анни вырвалась, и в ее яростном шепоте прозвучало отчаяние:
— Рафаэль не доживетдо того, чтобы прощать или не прощать вас, если мы не поторопимся!
Барретт еле слышно выругался.
— Будьте осторожны, — вздохнул он.
Анни прыгнула. Она стояла на четвереньках, ничего не видя в темноте, но едва не задыхаясь от резкого запаха пыли, гнилых корней и грызунов.
— Я буду ждать, Анни, — прозвучали сверху слова Барретта. — Только не делайте глупостей!
Анни уже бежала к центру замка и не ответила ему. Она бежала, потом ползла, стараясь не прислушиваться к писку в темноте, и в душе оплакивала Люсиана Сент-Джеймса. Он мог бы стать совсем другим, намного лучше, если бы не его зависть. Ему было так мало лет, и, возможно, останься он в живых, он бы осознал свои ошибки.
В конце концов Анни доползла до завала. Ей стало трудно дышать, и Анни подумала, как у нее мало шансов на успех. Не найдя выхода, она принялась разбирать завал, а потом поползла дальше.
В некоторых местах старые стены так сближались, что она боялась застрять между ними. Ей было легко вообразить, как лет через сто обнаружат ее кости и заплачут над ними.
Воспоминания о матери, которая выбиралась по такому же подземному ходу из дворца султана, придало Анни смелости. Шарлотта Треваррен все преодолела, и она тоже сможет.
В конце концов, это семейная традиция.
Прошло много времени, и вдруг Анни ударилась макушкой обо что-то металлическое. Чертыхнувшись, она подняла повыше руки и толкнула что-то, молясь про себя, чтобы по ту сторону не оказалось своры мятежников.
Это что-то, очень тяжелое, упало на каменный пол, подняв такую тучу пыли, что Анни на мгновение ослепла. Тогда она поползла, кашляя, на свет, пробивающийся из высокого окна, и поняла, что находится в пустой камере. Перед ней лежал разбитый шкаф, который она перевернула.
Она ждала, почти уверенная, что сейчас ворвется охрана и арестует ее, но никто не появился. Анни подошла к двери и прижалась к ней ухом, стараясь услышать голоса или шум шагов, но все было тихо. Она не была уверена, что находится в нужной части замка, так как подземный ход оказался извилистым и путаным, но надеялась на лучшее.
Когда Анни попыталась открыть дверь, стало ясно, что этой камерой не пользовались много лет. Она уже решила, что ей не хватит сил, но тут петли заскрипели, и она выбралась в коридор.
Здесь не было окон, в темноте Анни мечтала о свече или хотя бы о спичке. Она продолжала свой путь, цепляясь за стену и вздрагивая, когда паутина ложилась ей на плечи. Наконец она опять увидела свет и узнала место, где была с Люсианом. Теперь она знала, что тюрьма рядом.
Закусив губу, Анни смело, но с благоразумной осторожностью двинулась дальше. Она уже давно потеряла свою шапку, и волосы упали ей на спину. Она уже столько времени провела в пыли и грязи, что не могла припомнить, когда бы так мечтала о хорошей ванне. Даже во время своих прежних дурацких эскапад ей не удавалось так вымазаться.
Услышав голоса, Анни остановилась и затаила дыхание. Она ужасно боялась, как бы ее не выдало биение сердца.
— Зачем тащить его на виселицу? — спросил один мужчина. — Он все равно в лихорадке и ничего не поймет.
Анни сдержала крик ужаса.
— Это вопрос принципа, — ответил другой. — Кто-то должен заплатить за преступления Сент-Джеймсов.
Анни прижалась к стене.
Мужчины продолжали разговор, время шло, тени удлинялись, а они все не уходили.
Она не знала, сколько прошло времени, когда наконец стражники отправились перекусить. Анни тотчас же покинула свой тайник и приблизилась к камере Рафаэля. Она оказалась запертой, и ключа нигде не было.
Принц показался Анни тенью, забытой в углу.
— Рафаэль! — в отчаянии позвала она. — Где ключ?
Принц не ответил и не пошевелился.
— Рафаэль!
Он застонал, и Анни очень захотелось прикоснуться к нему, погладить его. Она просунула руку через решетку и попробовала дотянуться до него. Увы, она быстро поняла, что это невозможно.
