Скандальная репутация - Нэш София (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Ата злобно прищурилась.
– Зато я не забыла. Шотландцы всегда копят, потому что гордость не позволяет им жениться.
Брауни и Ата ощетинились, как кошка с собакой, готовые броситься друг на друга. Люку уже давно не приходилось видеть ничего более забавного. Он вжался в стену, стараясь быть как можно незаметнее.
– Если ты заставишь внука жениться на женщине, которую он не любит, Мерседитас, то горько пожалеешь об этом на смертном одре.
«Вот, значит, как Мерседитас», – подумал Люк.
– Мой внук дружил с Грейс долгие годы, – не сдавалась Ата. – Любовь обязательно придет.
– В твоем браке она пришла? – Не дождавшись ответа, Брауни продолжил: – Ты хочешь связать его с прехорошенькой куколкой, которая обожает званые вечера и прочие светские мероприятия. И он всю оставшуюся жизнь будет мечтать очутиться в постели с Розамундой Берд. – Последние слова он проговорил тихо, но воинствующая герцогиня услышала.
– Я всегда считала, – воскликнула Ата, – что твоя вульгарность не знает границ! И я сомневаюсь, что твоя таинственная блестящая идея решит все проблемы.
Люк оторвался от стены, решив, что пора положить конец спору. Не тут-то было.
– Он должен открыться как автор…
– Не говори больше ни слова, Брауни! – испуганно вскричал Люк.
– …как автор «Словаря Люцифера». Он должен довериться инстинкту издателя. Тем самым повысится спрос на эту книгу, равно как и на следующую, которая выйдет на будущей неделе. – Брауни все больше распалялся. – Кроме того, он обязан жениться на костлявой девчонке, которая любит ходить под парусом.
Люк устало потер ладонями лицо и направился к Брауни, желая вытащить его из кресла и вытрясти всю наглость.
– Ты написал книгу? – удивилась Ата, подходя к внуку.
Люк всмотрелся в ее лицо и в какой-то момент за густой сеткой морщин увидел лицо маленькой шаловливой девочки с проказливыми глазами.
– Думаю, мы вдвоем с ним справимся, – сказал Люк и кивнул в сторону чрезмерно разговорившегося мистера Брауна.
– О, Люк, но почему ты мне ничего не сказал? – мягко спросила Ата. Неожиданно на ее лице появилась понимающая улыбка. – Это та самая книга, о которой говорили гости на балу у Грейс? Та, которую мне подарила Розамунда?
– Возможно, – буркнул он.
– Но чего ты стыдишься?
– Тем более что это может принести богатство, – вмешался мистер Браун.
– Да замолчи ты, старый шантажист! – фыркнула Ата.
– Бабушка, я не могу запятнать герцогство Хелстонов. Поэтому меня не станут считать сопливым занудой от литературы и наше имя не станет синонимом заплесневелых трусливых слабаков.
– Вообще-то пока его считают старой девой – «синим чулком», – округлив глаза, вставил Брауни.
– Что? – Ата была окончательно сбита с толку.
– Все считают, что он женщина, – объяснил Брауни.
– Ну, молись, старик, – буркнул Люк и решительно направился к нему.
– Нет, подожди, – взмолилась Ата. – Почему ты… Ах да, понимаю, все дело снова в твоем отце. Он терпеть не мог видеть тебя и твою мать читающими, поскольку получал удивительно низкие оценки в Итоне и был исключен из Оксфорда. Книги были для него олицетворением неудач.
Люк внимательно посмотрел на миниатюрную старушку.
– Но я уверена, что ты все это знаешь, – заключила Ата. – О, Люк, дорогой мой, ты даже не представляешь, как мне хочется всем рассказать, что мой внук написал такую остроумную книгу! – Она проигнорировала Брауни, который нарочито закашлялся, и спросила: – Насколько я поняла, есть еще одна книга?
Ее слова повисли в воздухе. На Люка устремились два вопросительных взгляда.
Похоже, он живет в сумасшедшем доме. Ему следует дать медаль за то, что он так долго терпит эту престарелую чету, подлинное воплощение благих намерений.
И внезапно Люк понял, в чем заключается его ошибка. Роковая ошибка. Он оказался на распутье, поскольку не действовал. Решительно.
Это было совершенно на него непохоже. Очевидно, жизнь на суше превратила его в размазню. Он читал слишком много философских книг, вот и стал больше рассуждать, чем действовать. Пожалуй, сейчас ему необходимо совершить какое-нибудь непотребство – к примеру, напиться и загулять в заведении мадам Летти. Да, именно так и следует поступить. Иначе он навек лишится своего прозвища.
После этого он вернет себе способность мыслить ясно.
Люк решительно направился к двери, не обращая внимания на умоляющие голоса за спиной.
Где-то между последними каплями первой бутылки бренди и первыми каплями второй Люку наконец пришлось смириться с тем, что алкоголь не может принести забвения, к которому он так отчаянно стремился. А некоторое время спустя он, сняв очередной предмет одежды с самой симпатичной милашки из заведения мадам Летти, понял, что и здесь ничего не получится. Поэтому, положив совершенно абсурдное количество монет в ладонь прелестницы, он выругался и ушел.
Все шло не так, как он планировал. Но по крайней мере он инстинктивно понимал, когда следует отступить. Это качество было присуще ему, как и всем хорошим командирам.
Под холодными рассветными лучами герцог ехал по пустынным лондонским улицам и наконец принял окончательное решение. Никаких сомнений больше не осталось. Просто осужденные во все века получали последнюю трапезу, прежде чем взойти на эшафот. Он тоже хотел в последний раз насладиться жизнью, прежде чем подчиниться судьбе всех истинных английских аристократов. Не вышло.
Двенадцатью часами позже он ехал по тем же улицам в своем высоком фаэтоне. Рядом сидела Грейс Шеффи, красивая как картинка, и с улыбкой кивала пассажирам каждой кареты, мимо которой они проезжали. В это время было принято появляться в Гайд-парке! Хотелось верить, что Грейс будет приятно получить именно здесь предложение руки и сердца.
Люк направил фаэтон к деревьям, росшим на краю, лужайки, и остановился. Здесь он решил принести себя в жертву ради продолжения герцогского рода Хелстонов.
– Итак, Грейс, ты уже выбрала дату? – спросил он. Графиня подняла тонкую изящную бровь.
– Попробуй еще раз, Люк: возможно, у тебя получится лучше.
Итак, она хотела насладиться своей победой сполна.
– Ты совершенно права, дорогая. Должен ли я опуститься на одно колено? Думаю, это можно устроить. Но тогда тебе придется выйти из экипажа.
– Нет, не стоит. Ты испортишь панталоны. Итак? Вздохнув, Люк взяла графиню за руку.
– Грейс Шеффи, окажешь ли ты мне высочайшую честь, став моей женой?
– Почему ты это делаешь, Люк? – Она внимательно, с грустью в глазах вглядывалась в его лицо.
– Потому что… Я решил жениться. Мы подходим друг другу. Ты мне всегда нравилась, и я позабочусь, чтобы ты была счастлива.
– Почему? – снова повторила она.
– Грейс, хватит глупостей. Мы всегда были предназначены друг для друга. И ты это знаешь не хуже меня.
Порыв ветра взметнул с земли желтые опавшие листья. Грейс поймала один листочек и начала задумчиво вертеть его.
– Ты знал, что два года назад, перед тем как выйти замуж за графа Шеффилда, я получила восемь предложений?
Люк не ответил.
– А когда спустя три месяца он умер, я получила три предложения в первую же неделю после годовщины его смерти.
Люк почесал голову. Ему не нравилось такое пристальное внимание к деталям. Детали – дурной знак.
– И знаешь, Люк, ни одно из одиннадцати предложений не было таким убого-лаконичным, как твое. – Она отвернулась.
– Грейс, неужели тебе нужна вся эта романтическая дребедень? Мы знаем друг друга сто лет. Но если ты настаиваешь…
– Нет, – прервала она раздраженно и спокойно встретила взгляд Люка. Сломав сухой листок пальцами, затянутыми в безукоризненно белую перчатку, она отбросила остатки, которые сразу были унесены ветром. – Я приняла решение раньше, если точнее – на балу в своем доме. Просто я решила, что не могу отказать себе в удовольствии услышать твое предложение. – Она снова отвернулась, но он успел заметить слезы в ее глазах.
