Заморская невеста - Патни Мэри Джо (читаем книги .TXT) 📗
А еще она вскоре поняла, почему на волынках играют только под открытым небом, – для помещений они звучат слишком резко. Когда первая мелодия закончилась и слушатели зааплодировали, Трот тихо заметила, обращаясь к Кайлу:
– А я думала, волынку можно услышать лишь в горах на севере Шотландии.
– Да, но все шотландцы искренне горевали, когда после восстания якобитов горские костюмы и обычаи оказались под запретом. Теперь килты и волынки снова разрешены, их любят все шотландцы, особенно с тех пор, как шотландские полки покрыли себя славой в войне с Наполеоном. Он называл горцев дьяволами в юбках.
Джеймс Монтгомери выступил вперед, держа в руках два меча, церемонно скрестил их, положил на землю и объявил:
– А теперь муж моей сестры Энни, сражавшийся в полку Шотландских горцев при Ватерлоо, исполнит танец мечей.
Трот уже успела познакомиться с худощавым и немногословным Тэмом Гордоном, но не знала о его воинском прошлом. Волынщик вновь заиграл, Тэм выступил вперед. Исполняя па танца с поразительным проворством, он кружился возле мечей, вскинув руки. На его лице было написано ликование.
Кайл зашептал на ухо Трот:
– Если танцору удавалось закончить танец, ни разу не коснувшись мечей, считалось, что на следующий день шотландцам обеспечена победа в бою.
– А вы умеете танцевать танец мечей?
– В детстве я учился ему, но исполнять его полагается в килте. Панталоны слишком тесны для неистовых горских танцев. – Кайл положил горячую ладонь на плечо Трот. – Доминику нравятся шотландские обычаи, но он не так влюблен в Шотландию, как я. Может, все дело в том, что я ношу горское имя, а он – нет.
На миг Трот представила себе Кайла в полном облачении воина-горца. При виде его затрепетало бы сердце любой женщины. Трот вздрогнула, вспомнив, как они предавались любви под яблонями в Дорнли. На краткое время они отбросили все сомнения и доводы рассудка…
Танец мечей завершился, волынщик заиграл рил. На круг вышло несколько пар, Кайл притянул к себе Трот и закружил ее под музыку.
– В такую ночь только человек с каменным сердцем не почувствует себя шотландцем!
– А мое сердце вовсе не камень, милорд! – Смеясь, она отдалась ритму быстрых движений, ее юбки взметались, волосы растрепал ветер, она ощущала всю сладость свободы своих предков. Под черным небом, в зыбком свете факелов Трот забыла о прошлом и настоящем, забыла обо всем, кроме неистовых звуков волынки и мужчины, сильные руки и тело которого пробуждали в ней желание.
Она старалась напомнить себе, что близость с Кайлом немыслима. Но боль и гордость вдруг стали далекими, почти призрачными, а зов крови – горячим, неумолимым и властным.
Возможно, по пути в горы они сумеют вновь подарить друг другу наслаждение, какими бы ни были последствия.
41
Несмотря на то, что праздник закончился далеко за полночь, на следующее утро Трот проснулась рано, бесшумно вышла из коттеджа и занялась упражнениями ци и вин чунь. Она надеялась, что Кайл присоединится к ней, но он так и не появился. Наверное, он махнул рукой на свой последний шанс.
После долгих танцев вчера ночью упражнения пошли на пользу усталым мышцам. Но воздух был зябким. В разгар весны утра в Шотландии еще оставались холодными, а сад Трот сочла не самым удобным местом для занятий. Но привычные движения согрели и успокоили ее.
Из мечтательных раздумий ее вывел голос бабушки:
– А это что еще за языческий танец, детка?
Трот обернулась, смущенная оттого, что ее застали в свободной китайской одежде.
– Это не танец. В Китае верят, что жизненная энергия ци присутствует повсюду, а особые упражнения помогают привести ее в равновесие.
Мейрид скептически подняла брови.
– Поразмяться иной раз бывает неплохо, но как бы ты не подхватила чахотку, вертясь в саду в этих неприличных штанах. Я вышла спросить, не пора ли тебе завтракать после такой бурной ночи.
– Праздник был чудесный, и позавтракать я не откажусь. – Стоя неподвижно, Трот вскоре замерзла. Она охотно последовала в дом за бабушкой и поспешила переодеться, пока Мейрид готовила яичницу и жарила хлеб.
Одевшись, как требовали правила приличия, Трот с удовольствием принялась за завтрак, переговариваясь с бабушкой. Джеймса и Джин уже не было дома. Когда Трот допивала чай, Мейрид вышла и вскоре вернулась с перевязанной пачкой писем, которую положила на чисто выскобленный сосновый стол.
– Это письма твоего отца. Думаю, тебе не помешает прочесть их, – объяснила Мейрид, снова наполняя свою чашку.
Затаив дыхание Трот взяла первое письмо. Очевидно, его перечитывали бесчисленное множество раз, лист бумаги обтрепался, но разборчивый и размашистый отцовский почерк Трот узнала сразу. Отец привык так писать, когда еще был учителем.
Письмо излучало радость. «У нас родилась дочка! Ли Инь здорова, но сокрушается, что не сумела подарить мне сына, глупышка. Мы назвали малютку Трот Мэй Лянь (Прекрасная ива), я полюбил ее с первой минуты – второго такого же прелестного ребенка не найти во всем свете».
Прикусив губу, Трот читала письма и словно слышала голос отца. За годы, проведенные в Кантоне, она совсем забыла, что значит быть любимой дочерью.
Слезы затуманили ее глаза, строчки сливались и путались. Бабушка протянула ей платок.
– Ты была его единственным сокровищем, Трот. Я жалею лишь об одном – что Хью не смог привезти тебя домой сам.
Трот уткнулась лицом в мягкий квадратик материи с вышивкой, гадая, неужели частые слезы – признак беременности.
– Спасибо, что ты разрешила мне прочесть его письма, бабушка. Мне казалось, что папа стоит рядом…
– Когда мне не удается смириться с мыслью, что его не вернешь, я перечитываю письма, уверяя себя, что он жив – просто уехал далеко от дома. – Мейрид бережно перевязала пачку писем лентой. – Поверь, это очень больно – пережить своих детей.
Ощутив особую близость с бабушкой и желая излить душу, Трот робко произнесла:
– Кажется, у меня… будет ребенок.
Мейрид впилась в нее взглядом.
– Ты уверена?
– Утверждать еще слишком рано, но почему-то мне кажется, что я не ошиблась.
– Наверное, ты права: женщины узнают о таких событиях задолго до того, как признаки становятся явными. – Мейрид улыбнулась. – Значит, ты выйдешь замуж за Максвелла. Ведь это его ребенок? Мне бы не хотелось стыдить мою внучку.
– Да, ребенок от него, но я не знаю, стоит ли мне выходить замуж за Кайла.
Мейрид задумчиво свела брови.
– Джеймс говорил с ним и узнал, что Максвелл готов поступить, как подобает настоящему мужчине. Или он из породы лживых англичан?
Поступить, как подобает… Трот закаменела.
– Уверена, он исполнит свой долг, но я не хочу выходить замуж по необходимости. Я вообще не знаю, хочу я замуж или нет. Мне казалось, после церемонии обручения женщине нечего стыдиться, если пара решит расстаться. Кайлу незачем знать про ребенка – я смогу вырастить его сама.
– У горцев обручение распространено, но здесь к такому обычаю прибегают редко, особенно образованные люди. Но чем тебе не угодил Максвелл? Неужели он бьет тебя?
– О Господи, нет! Он всегда был добр и заботлив ко мне.
– Значит, у тебя есть другие причины отказываться от такого брака. – Мейрид склонила голову набок. – Или так принято поступать в Китае?
Трот невесело улыбнулась.
– Вовсе нет. В Китае мне постоянно твердили о правилах приличия, и, в конце концов, они мне осточертели.
– Ты и вправду дочь Хью. – Мейрид забарабанила пальцами по столу. – Ты взрослая женщина, мы не вправе принуждать тебя. Но подумай хорошенько, разумно ли всегда поступать по-своему. Ребенок – плод двух людей. Ты готова лишить малыша отца, а Максвелла – ребенка? Он не похож на беспечного повесу.
Трот уже раскаивалась в том, что завела этот разговор. Но конечно, хранить тайну ей удалось бы всего несколько месяцев.
– А если я откажусь выйти за Максвелла, я перестану быть здесь желанной гостьей?
