Только любовь - Лоуэлл Элизабет (книга регистрации .TXT) 📗
Крепко обняв Шеннон, Бич запечатал ее рот столь же яростным поцелуем. Содрогания тела Шеннон постепенно слабели, а когда они стихли, Бич снова возобновил движения внутри нее.
Новая молния опалила Шеннон.
— Бич? — ошеломленно, почти испуганно спросила она.
— Все в порядке, сладкая девочка, просто я хочу знать.
— Ч-что?
— Как ты способна меня завести. С каждым разом ты это делаешь все сильнее.
— Я? — прерывисто выдохнула Шеннон. — Это не я, а ты…
Она не закончила фразу, тоненько вскрикнув от удовольствия, когда Бич приподнял ей бедра и крепко прижался к ним всем телом и вошел в нее энергично, мощно, глубоко.
Задыхаясь, Шеннон при каждом толчке повторяла имя Бича, чувствуя, как накатывают волны наслаждения, лишая воли и сжигая ее. Мощная разрядка Бича сплавила любовников в единое целое, дотоле нечто неведомое ни одному из них.
Наконец Бич медленно, осторожно опустил Шеннон и отодвинулся в сторону. Не говоря ни слова, он чиркнул спичкой и зажег фонарь, который стоял неподалеку на деревянном ящике.
И при свете фонаря стали видны два тяжелых седельных вьюка. Поверх одного из них лежало золото.
Едва бросив на вьюки взгляд, Шеннон поняла, что она потеряла Бича. Она проиграла — Бича позвали солнечные восходы, которые он еще не видел.
— Шеннон, сладкая девочка, я…
Она покачала головой, прикрыла пальцами рот Бича и посмотрела на него сухими, без слез глазами. Слезы приходят, когда появляется надежда, а у Шеннон ее не было.
— Я всегда буду тебя любить, — прошептала Шеннон. — А теперь поезжай, мой дорогой, мой непутевый бродяга и странник. Поезжай — и все…
21
Шеннон вошла в лавку Мэрфи в сопровождении Красавчика. Взятый у Чероки шестизарядный револьвер висел у пояса. Она не могла сказать, сколько времени прошло после отъезда Бича. Она знала лишь, что при нем листья осины были сочными и зелеными, а сейчас приобрели какую-то безжизненную декоративную позолоту.
Ей казалось, что она чем-то похожа на эти безжизненные листья. Было время яркого солнечного света, буйной зелени и бурлящей радости; а затем мир изменился, и все в нем тоже изменилось.
«Как жаль, что меня не может сорвать ветер и унести прочь, как уносит он позолоченные осиновые листья. Но конечно же, я не лист, я женщина, и Чероки нуждается во мне. Нога у нее скорее всего никогда окончательно не заживет.
Может быть, когда-нибудь я смирюсь с потерей Бича, привыкну к этому, как Чероки привыкла к больной щиколотке… Может, боль у меня притупится, и мне не будет казаться, что потеря произошла лишь вчера».
Пока Шеннон молча рассматривала продукты и товары, неизвестный ей золотоискатель вступил в препирательство с Мэрфи по поводу веса лежащего на весах куска бекона.
— Что? Пять фунтов? — возмущался золотоискатель. — Черта лысого, жулик бесстыжий! Да у меня дома сука принесла щенков, так каждый из них больше, чем этот несчастный кусок бекона!
— Может тебе, приятель, есть смысл топать домой, да прикоптить одного из щенков, да и съесть вместе с бобами, а не отнимать у меня время, и не заниматься пустой болтовней, и не…
Мэрфи поперхнулся и замолчал, увидев, что из-за штабеля товаров появился Красавчик. Хозяин лавки юркнул за прилавок с такой поспешностью, что весы закачались, заскрипели и показали другой вес.
— Ага, три с небольшим фунта, — с удовольствием констатировал золотоискатель. — Это уже больше похоже на правду… Мне в Каньон-Сити говорили, что ты настоящий сукин сын и ворюга, но я думал, что они говорят о каком-то другом Мэрфи.
Расстроенный лавочник что-то пробурчал себе под нос, взял деньги у золотоискателя и без лишних слов стал взвешивать остальные продукты. Когда покупатель, забрав продукты, повернулся к выходу, он увидел Шеннон.
— Боже мой, вы только посмотрите на эту милую красотку, — восхитился он, делая шаг навстречу Шеннон. — Ты Клементина или Бетси?
— Ни та, ни другая, — сдержанно ответила Шеннон. — Я… вдова Молчаливого Джона.
Брови у Мэрфи поднялись, но он ничего не сказал.
Мужчина, похоже, был озадачен ответом, однако желания поговорить с Шеннон у него отнюдь не поубавилось.
— Простите, мэм, — после некоторой заминки сказал он. — Не хотел вас оскорбить. Мне никто не говорил, что в долине Эго свободных женщин больше, чем две… Я могу с вами поужинать?
— Благодарю вас, нет.
— А могу я зайти к вам? — спросил золотоискатель, делая еще один шаг к Шеннон.
Верхняя губа Красавчика приподнялась, послышалось громкое рычание.
Мужчина замер на месте.
— Нет никакого смысла заходить ко мне, — сдержанным тоном объяснила Шеннон. — Я никогда не оказываю тех услуг, которые вас интересуют.
— И если ты не хочешь нарваться на крупные неприятности, — послышался из-за прилавка голос Мэрфи, — то тебе, приятель, стоит запомнить, что эта женщина человека по имени Бич Моран. Он лично сказал мне об этом, перед тем как отправился искать золото… Он ушел месяц или два назад, а вернуться может со дня на день. Бич рассвирепеет, как тысяча чертей, если узнает, что кто-то приставал к его женщине.
Шеннон хотела было возразить, что она больше не женщина Бича, что Бич ушел вовсе не на поиски золота и что он вообще никогда сюда больше не вернется. Но затем она решила не спешить с подобными заявлениями.
По крайней мере в течение некоторого времени репутация Бича будет служить ей такой же защитой, как раньше служила репутация Молчаливого Джона.
— Бич? — несколько растерянно спросил золотоискатель. — Это тот самый, кто отправил в преисподнюю всех четырех Калпепперов?
— Ага, — со злорадным удовольствием подтвердил Мэрфи. — А если тебе этого недостаточно, то добавлю, что брат Бича — известный на всей территории Колорадо самый быстрый стрелок Рено.
Физиономия золотоискателя стала еще более кислой.
— А еще Бич мне сообщил, — не унимался Мэрфи, — что Калеб Блэк и Вулф Лоунтри считают девчонку членом своей семьи. И всякий, кто привяжется к ней, будет иметь дело с ними… Опять же, приятель, сам видишь, какой пес. Прямо скажем, не подарок.
Шеннон искоса взглянула на Мэрфи, удивляясь про себя, когда и каким образом Бич успел потолковать с хозяином лавки и вложить ему в голову все то, что он теперь говорил. Как бы то ни было, стало ясно, что Мэрфи отнесется к Шеннон с полным уважением.
Мысль о том, что и на расстоянии Бич проявляет о ней заботу, кольнула Шеннон, словно острый нож. До своего отъезда Бич забил все отсеки ее кладовки продуктами, коптильню Чероки олениной, рыбой и птицей, а поленницы заготовленных им дров возле каждой хижины доходили до крыши. Рено нашел достаточное количество золота, чтобы Шеннон могла уехать из долины Эго и с комфортом жить в любом месте, где она пожелает.
Не вызывало сомнений, что Бич искренне заботился о ней.
Однако не до такой степени, чтобы остаться с ней.
«Да хранит тебя Бог, вечный странник, — молча помолилась Шеннон, как делала уже много-много раз с момента отъезда Бича. — Да поможет тебе Господь найти то, чего ты хочешь».
— Простите, мэм, — вежливо сказал золотоискатель. — Я, пожалуй, пойду.
Мысли Шеннон вернулись в лавку, где перед ней стоял нагруженный покупками мужчина и настороженно смотрел на Красавчика.
— Собака преграждает мне путь к двери, — объяснил он свою нерешительность.
— Красавчик! — Шеннон сделала шаг в сторону. — Иди ко мне и сиди спокойно.
Пес негромко зарычал и затих. Когда Шеннон подошла к прилавку, он не спускал своих волчьих глаз с золотоискателя.
Дверь лавки захлопнулась. На мгновение в помещение ворвался поток холодного сентябрьского воздуха.
Почувствовав прохладу, Шеннон поплотнее запахнула поношенную куртку. Сентябрь принес грозы и пронизывающие студеные ветры. Лоси и олени уже покинули высокогорье в предчувствии приближающихся обильных снегопадов.
Это и заставило Шеннон выбраться в город. Ей нужно было купить теплую одежду для себя и кое-какие продукты для Чероки. Сама Чероки была не в состоянии совершить подобное путешествие… Хотя Шеннон и подозревала, что Чероки сейчас лежит где-нибудь на тропе в засаде, как это делал Молчаливый Джон, чтобы собственными глазами убедиться в том, что за Шеннон никто не увязался.
