Пока ты со мной - Желоховцева Л. И. (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
А теперь Сэм, Люси и Дейзи стали ее семьей. О Господи! Как же она сможет жить без них?
Две недели до операции Дейзи прошли как один миг. Хотя ни Сэм, ни Энджи не доверяли банкам, Энджи уже имела представление о том, что происходите деньгами, если держать их в кубышке. Поэтому она положила свои две тысячи долларов в банк в Уиллоу-Крик. Мистер Кравиц, да благословит его Господь, отложил все предыдущие заказы, чтобы изготовить для Дейзи новую пару башмаков, и сделал новую пару для Люси, потому что «бедная маленькая обожженная девочка нуждалась в подарке».
Через десять дней повязки были сняты и с девочек, и с нее, и с Сэма. Молодая кожа была ярко-розовой и мягкой на ощупь, но Энджи могла уже заниматься домашней работой и готовить. Она даже написала благодарственные письма многим людям, подарившим им вещи, в которых они нуждались, чтобы начать жизнь заново.
Много радости принес им приезд Молли и Кена. Молли привезла из Денвера модные шляпы для Энджи и девочек, а также бритву с ручкой из слоновой кости и новый бритвенный ремень для Сэма. Энджи провела прекрасный день, слушая рассказы о чудесах большого города, и всплакнула на вокзале, провожая своих друзей.
Самым тяжелым за эти две недели был период, когда спина Сэма поджила и он смог спать в одолженной у соседей раскладной кровати. Энджи металась и ворочалась в темноте, прислушиваясь к его дыханию в другой половине маленькой гостиной, и томилась по нему. Она надеялась, что он пересечет это ничтожное пространство, преодолеет бездну, разделявшую их.
Но он не дотронулся до нее, старался не прикоснуться к ней даже случайно и большую часть времени проводил в городе, как было, когда он работал. Во время их трапез он шутил с девочками, поддразнивал их и болтал ни о чем, но редко обращался к Энджи с каким-нибудь замечанием или вопросом, почти не смотрел прямо ей в лицо, а по вечерам отправлялся в «Золотой башмачок» и не возвращался до тех пор, пока, по его представлениям, Энджи не уснет. Если она не спала и смотрела, как он раздевается в лунном свете, он притворялся, что не замечает этого.
Ничто не помешало Сэму уйти, когда прибыл мальчик из салуна Сильван в полдень, во время обеда. Сэм открыл дверь, услышав стук. Посетитель спросил Анджелину Бертоли и сообщил ей, что ее ждет телефонный звонок в салуне. Кто-то звонил ей из Чикаго. Сэм молча принес ей шляпу, плащ и перчатки и снова принялся за обед. Когда Энджи вернулась из города, Сэм уже ушел, а с Люси и Дейзи сидела Эбби.
И вот наступил великий день. Вещи были уложены, двери заперты. Мюллеры, Морганы и Черчи проводили их на вокзал и пожелали Дейзи удачи. После беспорядочного шумного прощания девочки повисли на окнах и махали платками, пока поезд с шипением и пыхтением не покатил по рельсам.
– Будет больно? – спросила Дейзи, когда они тронулись в путь и все уселись на деревянных скамейках. Она вцепилась в руку Энджи и смотрела на нее огромными серыми глазами.
– Ты будешь спать во время операции. Но да, солнышко, думаю, потом будет больно. Впрочем, ничего такого, чего не смогла бы выдержать такая отважная девочка, как ты.
– Вы с папой все время будете около меня? Ты не оставишь меня?
– Обещаю, что останусь, пока операция не закончится.
– Они будут резать ногу Дейзи большим ножом, да? – спросила Люси, сидевшая по другую сторону от Энджи.
Сэм восседал прямо напротив и то, как он держал голову, убедило Энджи, что он прислушивается к их разговору.
– Нет, я думаю, что этот нож будет очень маленьким и резать будут очень осторожно и точно.
Дейзи сглотнула сдюну. Ее маленькое личико было обрамлено полями новой соломенной шляпки.
– Я умру?
– Нет, дорогая, конечно, нет. Доктор делал такую операцию много-много раз.
Она искренне надеялась, что это так.
– Все кончится очень хорошо. Ты прекрасно перенесешь операцию, а после выздоровления у тебя будет прямая ножка.
Дейзи дрожа прижалась лицом к боку Энджи.
– Мне страшно.
– Понимаю, что тебе страшно. Я бы тоже боялась. Но, когда все закончится, ты будешь рада.
– Но ведь она может умереть, да? – спросила Люси, перегнувшись через Энджи, чтобы видеть сестру. – Брат миссис Хэмлин умер во время операции, когда ему удаляли аппендикс. – Она посмотрела на Энджи: – Ведь аппендикс вот здесь? – Она ткнула себя пальцем в живот.
– Дейзи не умрет, – резко возразила Энджи, бросая на Люси выразительный взгляд, впрочем, ничуть Люси не впечатливший.
Она протянула руку к Дейзи.
– Если ты умрешь, можно мне взять твою красную нижнюю юбку, которую тебе подарили леди из церкви?
– Люси!
– Но ведь она тогда Дейзи не понадобится.
– Сэм!
В отчаянии Энджи подняла голову, чтобы посмотреть Сэму в лицо, и заметила, что плечи его вздрагивают. Она было решила, что он плачет, и это ее потрясло. Потом осознала, что он корчится от смеха.
– Сэм Холланд, я бы не отказалась от твоей помощи.
– Ты прекрасно справляешься, – ответил он приглушенно.
Дейзи откинулась на грудь Энджи и сказала Люси:
– Если я умру, можешь взять мою красную юбку. Остальные мои вещи отдайте бедным детям.
– Я твоя сестра! Ты должна все оставить мне. Правда, Энджи?
Прищурив глаза, Энджи наблюдала за Сэмом. Он склонил голову почти до колен и зажал рукой рот. Их воссоединение она начала с того, что ударила его. Теперь, на прощание, ей захотелось сделать то же самое. У нее даже рука зачесалась.
Но она и помыслить не могла о том, чтобы так распрощаться с ним.
Глава 21
Сэм нанял экипаж, который и отвез их с вокзала в больницу Колорадо-Спрингс. На золото, добытое в Уиллоу-Крик, был построен город Колорадо-Спрингс. Именно там большинство миллионеров из Уиллоу-Крик построили свои красивые первые особняки. Улицы замостили, поставили электрические фонари, построили хорошие школы, театры и рестораны, которые могли бы поспорить с любыми подобными заведениями в мире. Сэм полагал, что если больница Колорадо-Спрингс была хороша для детей миллионеров, она подходила и для Дейзи.
Но при первом же посещении больницы он ее возненавидел: его смутили сильные запахи и дух безликой суеты. Особенно же он невзлюбил детскую палату. Ряды маленьких тел, лежащих на безупречно белых простынях, казавшихся жесткими и отлично заправленными, вызывали сочувствие к детям и сомнение в том, что им удобно и уютно.
Войдя в крохотную приемную, он вспомнил операционную, которую ему показали, и палату, полную бледных и молчаливых детей. Он думал об этом дне последние три года, но теперь ему захотелось схватить Дейзи в охапку и унести ее от того, что ей предстояло.
Рядом с ним появилась Энджи.
– Это то, что нужно, Сэм, – сказала она мягко, будто прочла его мысли. – И когда Дейзи поправится, она сможет ходить, бегать и играть, как другие дети.
– Я отдал бы двадцать лет жизни за то, чтобы избавить ее от боли, – сказал Сэм тихо. – Черт возьми!
– Знаю. – Ее пальцы сжали его руку. К ним приближалась медицинская сестра. – То, что ты расхаживаешь туда-сюда, пугает Люси. Если ты притворишься бодрым, будет лучше.
Он никак не мог выглядеть бодрячком в таких обстоятельствах: работы у него не было, дом его сгорел дотла, дочери предстояла сложная и мучительная операция, а жена через несколько дней собиралась уехать от него.
Каждый раз, когда он смотрел на Энджи, сердце его пронзала острая боль. Она за это время стала неотъемлемой частью его самого, и он не представлял, как сможет жить без нее.
Но в то же время он не мог представить и того, как она будет жить с ним. И это тоже была проблема. Та же, что и десять лет назад. Если бы ее отец был жив, старик Бертоли заметил бы, что Сэм теперь был не в лучшем положении, чем тогда, – он не добился успеха. Ему было нечего предложить жене, кроме тяжелой, суровой жизни, а какая женщина пожелала бы такой жизни для себя? Во всяком случае, не та, которую ждал Питер Де Грут и на которой жаждал жениться.
