Тайная наследница - Девениш Люк (книги полностью бесплатно TXT) 📗
— Вы тоже неважно выглядите, — сказала ей мисс Хайнес.
— Со мной все будет хорошо, — решительно ответила Ида. — Мне надо возвращаться. Позаботьтесь об Агги, пожалуйста. А еще мистер Скьюс…
— Он уже мертв. Помогать надо живым, — не менее решительно произнесла мисс Хайнес. — А вам следует позаботиться о мистере Хакетте. Он всего лишь кукла в чужих руках.
Ида подумала о Сэмюеле. На душе у нее было мерзко. Прежде ей казалось, что она все понимает, что она раскусила этого человека. Но оказалось, что она ошибалась. В любом случае Ида понимала, что Сэмюель не намного отличается от того образа, который создала в своем воображении Агги. Просто он чуть лучше других.
Сэмюель не понимал, чем руководствуется Баркер, не понимал, чем руководствуется Матильда.
Теперь Ида догадалась, что именно эти двое пытались заставить ее сделать.
Она взмахнула вожжами. Лошадь тронулась с места.
Приближалось время обеда. Ида с ужасом представляла себе, как Баркер, забрав тарелку с едой для Агги, обнаруживает, что той нет на месте. Наверняка он взбеленится. При мысли о том, что может сделать Баркер, Иде становилось худо, гораздо хуже, чем обычно. Она помнила свою ярость, помнила, как эта ярость овладевала ею. Теперь ей вновь необходимо было испытать это чувство. Ида поискала и нашла в душе лишь слабое эхо прежнего гнева.
В ее голове пульсировала боль. Иде хотелось лишь покоя и облегчения. Но ей нужно было обрести способность идти дальше и встретиться с опасностью лицом к лицу, если не остается ничего иного. Ида знала, что в прежней комнате госпожи имелся небольшой запас успокоительного порошка. Чистя в кухне овощи и подбрасывая в печь дрова, чтобы поддерживать одинаковую температуру под готовящимся мясом молодого барашка, Ида чувствовала, что тяга завладеть порошком становится все сильнее. Она никогда не крала у своих хозяев, даже не помышляла об этом, чего нельзя сказать о большинстве служанок, но сейчас Ида не могла забыть об этом порошке и об облегчении, которое он ей принесет. Она бросила нож и картофелину в рукомойник.
Ида прокралась по ступенькам лестницы для прислуги до второго этажа. Осторожно выглянув, она увидела, что коридор пуст. Девушка на цыпочках направилась к китайской комнате. Послышались звуки шагов, доносящиеся из противоположного крыла. Испугавшись, что это Баркер, Ида огляделась, ища, куда бы спрятаться. Ниша в стене была единственным подходящим местом, и она вжалась в стену, чувствуя себя выставленной напоказ и готовясь отрицать все до тех пор, пока Баркер не начнет бить ее по лицу.
Поглощенный размышлениями Сэмюель прошел мимо, даже не заметив ее присутствия.
Сердце неистово стучало у нее в груди. Выйдя из ниши, Ида уставилась ему вслед. Сэмюель вошел в китайскую комнату.
Ида неторопливо направилась в ту же сторону, сцепив руки на животе. Сэмюель вышел из комнаты прежде, чем Ида дошла до нее. Девушка едва заметно поклонилась.
— Еда будет подана в самое ближайшее время, мистер Хакетт, — глядя в пол, произнесла она. — Это молодой барашек.
Пожалуй, это была самая длинная фраза, с которой Ида обратилась к Сэмюелю за несколько минувших недель. Даже если он и обрадовался тому, что она с ним заговорила, Иде было все равно. Впрочем, с какой стати он будет уделять ей внимание? Вступив в брак, мистер Хакетт получил все, что хотел… Ну, почти все… Он еще не завладел ее…
— Ида! В последнее время я редко тебя вижу. Не могла бы ты подождать? Мне нужно с тобой поговорить.
В его голосе прозвучала обида, однако девушка не подняла глаз.
— У меня много работы.
Она заметила, как он потянулся к ней, и засунула руки в карманы платья. Там он до них не доберется.
— Что случилось, Ида? Что-то не так. Я же вижу.
— Все в порядке.
— Тогда почему ты со мной не разговариваешь? Я думал, мы друзья.
Злость росла в ней, становясь все сильнее. Ида наконец взглянула на него.
— Вы мне не друг, вы — мой хозяин.
Мужчина отпрянул.
— Но между нами ничего не изменилось.
— Все изменилось.
Он попытался ее вразумить:
— Я попросил тебя довериться мне и подождать. Все будет хорошо.
— Каким образом? Вы женились на моей хозяйке. Чего вы от меня хотите? Чтобы «хозяйка» стало словом, которое можно применить и ко мне? [30]Сэмюель покраснел.
— Я верю, что все будет хорошо, — сердито произнесла Ида, — однако не так, как вы себе это представляете.
И она пошла дальше по коридору, словно собиралась зайти в одну из комнат, однако, услышав, как удаляются шаги Сэмюеля, спускающегося по лестнице, развернулась и проскользнула в китайскую комнату.
Голубой флакон стоял на туалетном столике.
Ида чувствовала, что ей даже без целебного порошка становится лучше. А вот злость осталась. Мисс Хайнес рассказала ей все, что знала, а Ида разобралась в остальном. Она поняла, почему ее дергали за веревочки, зачем лгали. Голубой флакон был в центре всего этого. Разумеется, ей предопределено было еще раз найти эту мерзкую вещицу. На протяжении ее жизни в Саммерсби флакон словно насмехался над ней, то появляясь, то исчезая. Предполагалось, что Ида уже доподлинно должна знать, что с ним делать.
Она взяла эту вещицу в руки. Там было много жидкости, куда больше, чем прежде. Ида вытянула пробку. Интересно, та ли это жидкость, что и раньше? Девушка подозревала, что на этот раз туда налили что-то другое.
Ида сунула флакон в карман, а потом отправила туда же порошки хозяйки.
Медленно спускаясь по лестнице для слуг, девушка чувствовала, как ярость закипает у нее в сердце. Войдя в кухню, Ида увидела там Баркера.
— Сегодня я сама отнесла Агги обед, — произнесла она, прежде чем камердинер успел сказать хоть слово.
Выражение ее лица заставило Баркера промолчать, что случалось с ним крайне редко. Мужчина кивнул, словно не придавал ее существованию вообще никакого значения, однако, когда Ида снова принялась чистить картошку, она заметила, что он смотрит на ее талию. Ей подумалось, что стоит ему догадаться о ее беременности, и этот тип навсегда вонзит в нее свои когти. Баркер вышел.
Ида чистила картофелину, думая о голубом флаконе. Ее ярость не уменьшалась. На девушку нахлынула горечь, вызванная мыслями о Сэмюеле. Несмотря на привлекательную внешность, он оказался бесхребетным человеком. Отложив нож, Ида вытащила из кармана флакон и вытянула пробку. Та легко поддалась. Девушка понюхала.
Пахло все тем же розмарином.
— А ты чего ожидала? — спросила она себя.
Что бы там ни было на этот раз, обмороком дело не ограничится. Ида снова подумала о Сэмюеле, который с нетерпением ждет, когда подадут баранину…
Позже, когда обед был приготовлен и подан к столу, Ида поняла, что же она наделала. Девушка без сил упала на стул. Когда она успокоилась, к ней вернулось здравомыслие. Ида подумала, что голубой флакон надо спрятать, но так, чтобы он всегда находился у нее под рукой, на случай, если она передумает.
Горничная поставила пузырек в кладовке, за банками с консервацией.
Сэмюель поглощал пищу в одиночестве, сидя у себя в библиотеке. Он обмакнул кусочек хлеба в мятный соус и съел. Глядя на него через приоткрытую дверь, Ида приводила в порядок длинную цепочку удивительных вопросов и странных происшествий, которые скапливались в ее голове с первого дня работы в Саммерсби. Она вспомнила день, когда, сидя в карете, поняла, что Сэмюеля и Баркера связывает какая-то тайна. Теперь Ида знала, что дело не в общей тайне, а в одном и том же человеке, в ее хозяйке, и во всех плохих поступках, которые Сэмюель приписывает себе, иногда безосновательно. Девушка понимала, что тайн, опутывающих Сэмюеля и Баркера, несколько и все ниточки тянутся к госпоже.
Наблюдая за тем, как хозяин доедает мясо, горничная сказала себе, что сейчас он, вполне возможно, думает не о баранине, а о том, кем на самом деле является его жена. Догадался ли Сэмюель, что здесь к чему? Ида не знала этого. Нельзя сказать, чтобы его супруга допустила какую-то конкретную ошибку, на которую можно было бы указать. Глаза Сэмюелю могла открыть совокупность небольших оплошностей, которые накапливались в течение нескольких месяцев. Лично она, Ида, наконец прозрела. А может, Сэмюель вообще ничего не замечает? Могла ли шестнадцатилетняя наивная девушка с фермы, не получившая должного образования, без каких-либо видов на будущее, вооруженная одним лишь неиссякаемым любопытством, понять то, что ускользнуло от внимания Сэмюеля Хакетта, лощеного английского джентльмена, во всем ее превосходящего?
