Порочный ангел - Блейк Дженнифер (читать книги без регистрации .TXT) 📗
— Прекрасно, — с некоторым раздражением отозвался Невилл Кроуфорд на волнение Элеоноры и тут же вернулся к вопросу, интересовавшему его больше всего:
— Вы уверены, что это все, о чем они говорили?
— Уверена, — ответила Элеонора. Уже в четвертый раз он повторял этот вопрос, и она тоже стала раздражаться. Он вел себя так, будто подозревал, что она выкладывает не всю информацию. Впрочем, это была правда. Она утаила, что планируемый арест Риваса не более чем трюк, но вряд ли Невиллу удастся об этом узнать. Но без этой маленькой детали остальное сводилось лишь к тому, что Грант и генерал хотели довести до легитимистов. Она также сказала Невиллу о решении назначить нового президента, но намеренно неясно произнесла его имя, в сущности, исказив его. На такой компромисс с совестью она могла пойти.
Немного погодя, Элеонора манерно добавила:
— Больше я ничем не могу помочь. К сожалению.
— К сожалению для Жан-Поля, — уточнил Невилл. Волнение охватило ее, но выражение лица осталось прежним.
— Что вы имеете в виду? Вы же сказали, что с ним все в порядке.
— Да, все в порядке, пока. Но мы имеем дело с нетерпеливыми людьми. Они хотят более веской и точной информации: дата, время, число людей, которые будут участвовать в аресте, — вот такого рода данные.
— А что, предполагается, я должна делать? Попросить генерала Уокера удовлетворить мое любопытство? Я узнала то, что смогла.
— Поверьте, я вам сочувствую, Элеонора, но и я должен отчитываться перед этими людьми.
Она хотела швырнуть его вранье в его же круглое, красивое лицо, но придержала язык, решив не спорить с ним, да и доля правды в его словах есть. В любом случае она была благодарна Мейзи за то, что та вовремя вошла в комнату.
— О, это самая тайная встреча нелюбовников, которую мне доводилось видеть, — насмешливо воскликнула актриса. — Если послушать вашу пикировку, можно подумать, что вы давным-давно женаты. Прекращайте. Пойдемте ко мне, мне нужен ваш совет. Я тут придумала кое-что новое для спектакля. Невилл, я даже могу найти что-нибудь выпить, чтобы успокоить твою печень. Ты слишком раздражен.
— Я не один из твоих сироток, — проворчал Невилл. — И не пытайся меня опекать. — В его словах не было гнева. Он положил руку на пышную талию Мейзи, ковда она уводила его с театрального чердака, где они беседовали с Элеонорой.
— Ты тоже пойдешь с нами? — спросила Мейзи, оглядываясь на Элеонору. Заметив благодарный блеск в ее зеленых глазах, Мейзи ободряюще подмигнула.
Новости о поспешном бегстве президента Риваса из Леоне обсуждались на каждом углу. Феррер занял офис через несколько часов после официального подтверждения случившегося. В качестве одного из первых актов новоявленный президент объявил о новых выборах. Таким образом, план, обсуждавшийся в спальне, успешно воплощался.
Некоторое время в Центральной Америке три человека называли себя президентом Никарагуа: лидер страны по имени Эстрада, бежавший из Гранады девять месяцев назад, в тот день, когда Уокер входил в город; Рйвас — легитимист, временный президент вместо Эстрада, потерпевший поражение вместе с легитимистской армией и в схватке с уокеровскими фалангистами; и новый — Феррер. Время правления последнего оказалось самым коротким. Через несколько дней в Никарагуа появился четвертый президент, поддерживаемый большинством голосов, Уильям Уокер. Жители Гранады праздновали победу на выборах своего спасителя радостно и страстно. Они ели, пели, танцевали на улицах. Зажженные фонари свисали со стен домов и внутренних двориков, с деревьев. Площадь перед Домом правительства сияла множеством лампочек, факелов, освещавших красно-белые флаги, развешанные на всех зданиях. Музыканты ближе к вечеру переместились в Дом правительства на официальный праздник. Музыка и смех слабо доносились до спальни, где находилась Элеонора. Теплый вечерний бриз принес с собой запах пыли и гари от фонарей, острый запах специй и молочный аромат сладостей, в большом количестве поглощаемых на каждом празднике. Меланхоличный звон колоколов поплыл над городом. Как всегда, он вспугнул голубей, и они закружили в небе.
Но в воздухе, казалось, повисла опасность, что праздник может быть испорчен. Над озером со стороны пиков Омегепе сверкали тревожные молнии. Это смахивало и на зарницу, но все же блеск на фоне темного неба предвещал что-то нехорошее.
Элеоноре надо было одеться в ее пышный вечерний наряд, разложенный на кровати. Но она чувствовала скованность во всем теле, и понадобятся чрезвычайные усилия, чтобы влезть в тяжелую юбку, кринолин и пойти на праздник, на который ей совсем не хотелось идти. Она могла бы придумать какую-то отговорку, но оставаться в особняке, когда все веселятся, привлекало ее еще меньше, чем идти в Дом правительства. В последние дни она и так много времени проводила в одиночестве. Отчасти это напоминало ей первую неделю общения с Грантом. Он горел от страсти, но бывал с ней очень редко. Уокер, как всегда, отправлялся туда, где долг требовал его присутствия. Это было очень насыщенное событиями время для Дяди Билли — время решений и поездок в связи с избирательной кампанией. Из нескольких реплик Элеонора поняла, что планы по переводу транзитной линии продвигаются вперед. Но несмотря на все это она чувствовала, что обязанности Гранта все больше мешают ей. Она мечтала оказаться с ним где-нибудь вдвоем, свободными от всяких дел, проблем, там, где они могли бы целиком посвятить себя друг другу.
Иногда, поймав на себе странный взгляд его глубоких, как море, глаз, Элеонора вдруг начинала думать, жалеет ли Грант, что принял ее обратно. Случалось, она спрашивала себя — значит ли она для него что-то большее, нежели просто удобную женщину, которая проследит за стиркой одежды и едой, удовлетворит его страсть, чтобы он крепко заснул без всяких сновидений. Не глупо ли ожидать чего-то, кроме этой физической близости? Было ли в его отношении к ней что-то большее?
При звуке шагов она оглянулась и увидела Гранта, входящего в плохо освещенную комнату. Отыскивая ее в темноте, он остановился, потом двинулся к ней. Подойдя ближе, он вытянул руки над ее головой, чтобы закрыть окно и задернуть шторы, поцеловал ее нежно в губы, пошел к умывальнику и зажег лампу, держа ее крепкими загорелыми пальцами.
— Почему ты не одеваешься? — спросил он, не поворачиваясь. — Ты себя неважно чувствуешь?
Можно было бы воспользоваться этим предлогом, но она быстро отбросила подобную мысль и сказала:
— Я чувствую себя прекрасно. Просто я ждала тебя.
— Очень хорошо. Ты можешь что-нибудь сделать с моей гривой? Я похож на медведя.
Подойдя к комоду, он вынул ящичек с медицинскими принадлежностями, достал ножницы и кинул их на кровать.
— Подстричь тебя? — спросила Элеонора с сомнением в голосе, не сводя с него глаз.
— Да, прежде чем я приму ванну, — ответил Гранту вытаскивая рубашку из бриджей.
Конечно, она сама виновата, рассказав ему, что стригла Луиса, Жан-Поля, Слима во время их скитаний. Но то было совсем другое дело. Они ожидали от нее и от ржавого ножа лишь одного: чтобы волосы не лезли в глаза, а шее стало прохладнее.
— Но я не умею, — сказала она.
— Должна. Больше некому.
— Лучше уж оставить длинные волосы, чем совсем без них.
Бросившись на кровать, он вытянулся, потом оперся на локоть и поднял ногу в сапоге.
— Я с этим один не справлюсь.
Механически Элеонора помогла ему разуться.
— Справишься и со стрижкой.
— Я могу только подровнять концы.
— Это все, чего я хочу, — сказал Грант. Он вложил ей в руку ножницы, соскользнул с кровати и уселся на стул с прямой спинкой возле стола.
Его уверенность, что она сделает то, что он просит, заставила ее подойти ближе, и, поколебавшись, она сказала:
— Очень хорошо. Только потом не говори, что я тебя не предупреждала.
Густые, черные, почти прямые волосы трудно было подрезать ровно, но, начав стричь, она обнаружила, что волосы упруго завивались на затылке; отрезанные пряди не падали, а цеплялись за шевелюру. Грант не нервничал, не давал советов и не следил за каждым движением, как это делали Жан-Поль и даже Луис. Расслабившись, он сидел совершенно спокойно, и скоро до Элеоноры дошло, что это поза доверия, а не презрения. Ее руки стали увереннее, и она подстригла его сносно, настолько сносно, что, закончив, не удержалась и с удовольствием провела щеткой по волосам.
