Все мужчины негодяи? - Робинс Сари (читать книги без сокращений .TXT) 📗
Лезвие шпаги снова задрожало.
– Ну ладно. Тогда мы отбросим скучные факты и перейдем к самой сути…
Эвелина судорожно вздохнула.
– Мисс Амхерст, пожалуйста, объясните Салливану, почему ему не следует убивать Баркли.
– Ах… – Комок встал у Эвелины в горле. Она не отрывала взгляда от тонкого острия шпаги. – Потому что он честный человек.
– Вам придется напрячься и сказать что-то более убедительное, милочка: на карту поставлены ваш глаз и ваша жизнь.
Сердце у Эвелины отчаянно заколотилось, как будто хотело выпрыгнуть из груди. Она облизнула пересохшие губы. Какую игру затеял Дивейн?
– Он на нашей стороне! Уитон обманом вынудил его охотиться за нами!
– Уже лучше. Но самый выразительный пассаж вы пропустили – о том, как он вам дорог. А теперь скажите мне, Салливан, как вы думаете, что почувствует Эвелина, если вы выпустите кишки ее возлюбленному?
– Ничего, она переживет это, – с мрачным видом заявил Анхель.
– Ты бы предпочел, чтобы кто-нибудь убил Изабеллу? – с вызовом спросил сеньор Аролас.
– Лучше бы ее казнили публично, – твердо заявил Анхель.
– Кто такая эта, Изабелла? – спросил Джастин.
– Подлая изменница родины, которая заслужила смерть, – резко сказал Анхель. – А теперь уберите шпагу от Эвелины, Дивейн!
– Ответьте, сеньор Аролас: Баркли действительно является изменником родины, заслуживающим смерти?
– Хотя, на мой взгляд, лорд Баркли, честный человек, я желал бы выслушать точку зрения моего сына по этому вопросу.
Шпага опять задрожала, и Эвелина затаила дыхание.
– В таком случае давайте предположим, что Баркли не совершал государственной измены…
– Ложь и голословные заявления, – рявкнул Салливан. – Вы меня знаете, Дивейн. И вам следует мне доверять.
– Я доверял Уитону. И вот посмотрите, что из этого получилось! Куда это нас всех привело! – Дивейн переступил с ноги на ногу, и лезвие шпаги немного сдвинулось с места. Эвелина не на шутку испугалась, что старик может нечаянно ранить ее. А Дивейн между тем продолжал: – Баркли тоже ему доверял. Он выполнял его приказы, не зная, что их давал человек, потерявший рассудок, утративший желание жить и переставший отличать добро от зла.
Эвелина стиснула зубы. Она уже устала от этих бесконечных игр.
– Сэр, если вы не намерены выколоть мне глаз, прошу вас убрать эту проклятую шпагу от моего лица! Мне надоел весь этот вздор!
Дивейн убрал шпагу, и у Эвелины отлегло от сердца.
Джастин вздохнул с облегчением и обнял Эвелину.
Она подняла глаза и удивилась, что никто не двинулся с места. Только в этот момент девушка заметила, что их плотным кольцом окружали вооруженные люди Дивейна.
Старик слегка поклонился.
– Вы сами спровоцировали этот блеф, мисс Амхерст. Ну ладно. Надеюсь, в следующий раз наша игра состоится за карточным столом. – Он спрятал шпагу в свою трость, и набалдашник с громким щелчком закрылся. – А теперь я рискну предположить, что у вас у всех имеется множество вопросов. Но я лично умираю с голоду и предпочел бы более цивилизованное место, чтобы пролить свет на это запутанное дельце. Может, мы все пойдем поскорее отсюда?
Глава 34
Несколько часов спустя, во всем детально разобравшись и успокоившись, Эвелина, Джастин, Салли, Анхель, сеньор Аролас и сэр Дивейн уютно расположились в гостиной Дивейна. Они пили бренди, отмечая завершение подлой и мерзкой игры. Настроение у всех было довольно мрачное. Никто ни на минуту не забывал, зачем они здесь собрались. Однако в воздухе витал неистребимый дух праздника, который в итоге восторжествовал, одержав верх над остатками недоверия и вражды.
– Я доволен решением мисс Амхерст передать замечательное ожерелье Канибара в Британский музей. Это очень похвально. К тому же там его сохранят в целости и сохранности, – говорил Джастину сэр Дивейн, и его проницательные карие глаза радостно сияли. – Что меня сейчас всерьез беспокоит, так это оценка ущерба, причиненного разведывательному отделу, и дальнейшая его перестройка.
Джастин рассеянно кивал, а сам прислушивался к беседе, которая велась в нескольких шагах от него, возле окна. Сеньор Аролас говорил, что собирается вернуться в лагерь Веллингтона, а его сын Анхель объявил о своем решении съездить домой в Испанию, чтобы навестить мать. Эвелина молчала, видимо, не намереваясь никого посвящать в свои планы на будущее.
Дивейн сидел, попыхивая сигарой, пуская изо рта колечки едкого белого дыма.
– Я надеюсь уговорить Салливана остаться в Лондоне и помочь мне выполнить мою задачу.
Полуденное солнце играло в светлых волосах Эвелины, образуя вокруг ее головы подобие золотого нимба. Сияющими глазами она смотрела на своих верных друзей, переводя взгляд с Салливана на Анхеля и обратно на Салливана, как будто не могла налюбоваться на них обоих. В какой-то момент взгляд Эвелины упал на Джастина, и она тепло улыбнулась маркизу, как будто включала его в число близких, дорогих ее сердцу людей. Салли тронул ее за руку и сказал ей что-то на ухо. Эвелина рассмеялась, и от ее мелодичного смеха у Джастина защемило сердце. Сколько еще времени он сможет наслаждаться обществом своей возлюбленной?
Будущее без Эвелины казалось маркизу тусклым и безрадостным. Свет, которым она озарила его бесцельное жалкое существование, скоро будет радовать собой другие берега и страны. От одной мысли об этом у Джастина вспотели ладони и гулко застучало сердце. Он смотрел, как у Дивейна шевелились губы, но не слышал ни слова из того, о чем он ему говорил. У него в ушах звучал шум волн, бьющихся о берег, где стоит корабль, который должен увезти от него любимую. В тот момент, когда Эвелина внезапно появилась в жизни маркиза, мир для него изменился» Словно свежий ветер ворвался в душную комнату. И Джастин уже никогда не будет таким, как прежде, – его душа стала другой.
Ему показалось, что стены комнаты раздвинулись, и в этот миг настоящее исчезло. Перед мысленным взором Баркли промелькнула картина его никчемного прозябания до приезда Эвелины. И в то же мгновение он явственно представил, какой яркой и насыщенной могла бы быть его жизнь, если бы Эвелина осталась с ним навсегда. Это видение было как мечта о счастье. Но все его радужные мечты могут в один миг развеяться в прах, если Джастин будет сидеть сложа руки. Он должен бороться за свое счастье! Сердце маркиза наполнилось решимостью. А вместе с решимостью его душу затопила уверенность, что теперь он стал совершенно другим человеком и точно знает, что ему следует делать. Джастин внезапно вскочил со своего места и закричал:
– Мне нужно больше!
В ту же минуту разговоры прекратились. Все притихли, устремив на Джастина изумленные взгляды.
Глядя на него с тревогой, Эвелина вышла вперед.
– Ах, Джастин, бар находится здесь. Уверена, сэр Дивейн не будет возражать, если ты выпьешь еще.
Решительной походкой Джастин пересек комнату и направился к Эвелине. Он подошел к ней вплотную и заглянул ей в глаза.
– Я говорю не о дурацком бренди, Эвелина. Я говорю сейчас о нас с тобой. Быть твоим союзником для меня недостаточно. Черт возьми, мне даже мало быть твоим… – он нервно огляделся по сторонам, – другом, – сказал он, делая особое ударение на последнем слове. – Я думал, что мне хватит для счастья одного того, что ты – рядом. Но я хочу от тебя гораздо большего. И я не собираюсь довольствоваться малым. Я люблю тебя, Эвелина Амхерст, и я ни за что не отпущу тебя! – Джастин схватил ошеломленную Эвелину на руки и решительно шагнул к двери.
В тот же миг перед ним выросла внушительная фигура Салли. Глядя на Джастина исподлобья, он загородил ему дорогу и грозно спросил:
– И куда это вы, черт побери, направились, Баркли?
– В ближайшую церковь. И ни вам, и никому другому меня не остановить!
– Молодец, Баркли, – поддержал Джастина сеньор Аралас, распахивая для маркиза дверь.
– А разве у меня нет права голоса в этом вопросе? – кричала возмущенная Эвелина. А Джастин вместе с Анхелем и Салли, которые следовали за ним по пятам, тем временем вышли за дверь.
