Меч короля - Фокс Катя (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Жан удивленно взглянул на Эллен, которая в этот момент вышла из дома.
– Мадлен как-то изменилась! – тихо сказал он, поздоровавшись с Эллен.
– Тут очень спокойный дом, и то, что мы живем здесь, идет нам на пользу. – Эллен проводила Жана в комнату.
Мадлен поставила перед ним на стол большую тарелку чечевичной похлебки. Жан с аппетитом стал есть мягкую ароматную чечевицу.
– Великолепно, Мадлен! – похвалил он, облизывая губы от удовольствия.
Эллен не могла дождаться, когда же он расскажет ей о следующем турнире. Она положила локти на стол, наклонилась вперед и следила взглядом за каждой ложкой чечевицы, которую Жан подносил ко рту.
– Ну давай уже, рассказывай!
– Нам нужно выйти дней через пять. Турнир в Шартре – предпоследний перед Рождеством. Там будет полно народу. Ансельм, который жарит блины… Ну, знаешь, из Рейнланда… И еще пара людей, которые задержались здесь, собираются туда ехать. Если мы не хотим путешествовать одни, то можем воспользоваться этой отличной возможностью.
– Хорошо, так мы и сделаем. Свежий воздух и пешая прогулка приведут меня в норму. А теперь расскажи мне, как там Гийом? Ты его видел? Он тебя не спрашивал обо мне?
Жан глубоко вздохнул. Он надеялся на то, что Эллен не станет расспрашивать его об этом человеке. Хотя он и мог солгать, он знал, что правда рано или поздно выплывет, так что решил рассказать ей для начала о победах Гийома на турнире.
– Когда-нибудь он станет самым знаменитым из всех рыцарей, вот увидишь. Придет день, и он станет самым лучшим, это уж точно. Борьба – это вся его жизнь, а остальное для него неважно. Ты никогда не видел, как он дерется? – Щеки у Эллен раскраснелись, как всегда, когда она говорила о Гийоме.
– Нет, мне ведь нужно было работать, – буркнул Жан недовольно и попытался сменить тему. – Оружейник еще ничего не сказал, но я надеюсь, что на следующем турнире снова смогу работать у него. И ты сможешь купить у него клей. Он наверняка возьмет с тебя недорого, если я его об этом попрошу.
Эллен ему улыбнулась.
– Хорошо, так и сделаем. Кстати, рукоять я уже почти закончила. – Эллен снова сделалась серьезной. – Я только последние два дня стала опять думать об Атаноре. – Она покачала головой. – Как только я снова смогу ковать, я сделаю головку эфеса. Жду не дождусь, чтобы попасть в мастерскую. Я действительно себя намного лучше чувствую!
– А, Эллен, я же тебе кое-что принес для твоего скорейшего выздоровления! Подожди, я сейчас!
Жан выбежал во двор к Нестору и принес Эллен небольшой глиняный горшок. Эллен последовала за Жаном, а Мадлен принялась убирать в кухне.
– Вот, это тебе! – Жан протянул ей горшок.
Крышка горшка была перевязана тонкой веревочкой.
– А что там? – Эллен с любопытством рассматривала горшочек.
– Открой и узнаешь! – Жан так и сиял от радости. – Но осторожно!
Эллен развязала узелок и сняла с горшка крышку. Там была густая коричневая масса.
– Жан, что это? – Эллен осторожно принюхалась. – М-м-м, пахнет вкусно! Чем-то горьковатым и сладковатым одновременно.
– Это варенье из яблок и груш. Тот рейнландский пекарь, с которым мы поедем в Шартр, делает такое варенье для блинчиков. Оно на вкус сладкое как мед! Попробуй!
Эллен сунула кончик пальца в густую массу и облизнула его, прикрыв глаза.
– М-м-м, ты прав. Очень вкусно!
– Жан, тебе нужно вытереть лошадь, а то она вся взмокла. Привяжи ее вон там, за сараем. Там ты найдешь солому и ведро с водой, – посоветовала ему Руфь, которая как раз вышла из дома, чтобы набросить Эллен на плечи шерстяную шаль. – Ты должна быть осторожнее, сейчас слишком холодно, а ты выходишь раздетая, – упрекнула она Эллен.
Жан впервые заметил, какая Руфь низенькая. Она была Эллен всего лишь по плечо.
– Да, вы правы, мне лучше позаботиться о Несторе. – Жан начал разгружать пони. – Вы не против, если Эллен и Мадлен останутся у вас еще на пару дней? А потом мы поедем в Шартр, – обратился он к Руфи, словно бы невзначай, стараясь не смотреть ей в глаза.
– А ты? – Руфь сорвала пару листов одуванчика. – Очень вкусно. – Она протянула один листик Мадлен.
– Да я найду, где переночевать, у меня же палатка есть.
– Дрова рубить умеешь? Крышу сарая починить сможешь? – спросила Руфь.
Она обеспокоенно посмотрела на крышу сарая. В соломе виднелись дыры и вмятины. Жан неуверенно кивнул. Хотя эта женщина казалась очень доброй, она почему-то его смущала. Он до сих пор не решился спросить, сколько стоит лечение Эллен.
– Тогда ты можешь остаться здесь. Мой покойный муж, да будет земля ему пухом, оставил мне этот дом и еще один – через две улицы отсюда. Денег за аренду хватает мне на жизнь. А мне много и не надо. Если ты такой же скромный, как Мадлен и Элленвеора и будешь мне так же помогать, то я не против, чтобы ты тут остался.
Жан энергично закивал.
– Благодарю вас.
Когда они вечером сидели в кухне после ужина, Жан украдкой огляделся. Руфь уже ушла в свою комнату, и они сидели за столом втроем. На небольшой полочке перед камином стоял семисвечник. Жан стал вспоминать, где он такие уже видел.
– Она иудейка, – объяснила Эллен, словно прочитав его мысли. Жан мгновенно покраснел, словно его застали за чем-то неприличным, и смущенно отвернулся.
Мадлен убрала со стола и дала остатки еды Серому, который путался у нее под ногами.
– Жан, ты не мог бы завтра сутра сходить к колодцу и принести пару ведер воды? – Мадлен вылила остатки из ведра в горшок и повесила его над огнем.
– Хм-м… Знал бы я, что она безбожница. – буркнул Жан.
– Но Жан! – Эллен возмущенно посмотрела на него. – Ее муж был лекарем, и достаточно известным!
– А это тут при чем? Иудеи – опасные люди. – Жан чувствовал себя неуверенно, ведь он, собственно, и не знал, кто такие иудеи.
– Ну да, ну да. Женщины не могут ковать хорошие мечи, а иудеи считаются опасными. Как я ненавижу такую тупую болтовню! – Эллен рассерженно посмотрела на него. – Руфь щедрая и хорошая, и нисколько она не опасна. А то, что женщины могут намного больше, чем думают мужчины, мне казалось, ты уже понял.
– Ладно, ладно, все! – Жан поднял руки. – А спать-то мне где?
– Вон, в углу, – резко ответила Эллен.
Ее бесило то, что именно Жан нес такую чушь. Эллен привязалась к Руфи и знала, что та – хороший человек. Она была не менее богобоязненной, чем христиане, хотя ее способы поклонения Богу были иными.
Серый не сводил глаз с Мадлен. Он замахал хвостом от счастья, когда она наконец обратила внимание на его умоляющий взгляд и протянула ему подсохший кусочек сыра. Съев сыр, он от удовольствия принялся облизываться.
– Если бы ты мог, ты бы целый день только тем и занимался, что ел, обжора! – Когда Эллен говорила с Серым, голос у нее был мягким и нежным.
Пес сразу подошел к ней, принюхался к ее рукам, а затем покрутился за своим хвостом и свернулся калачиком у ее ног.
– Но спать пойдешь к Мадлен, ясно? – строго сказала Эллен. Серый поднял голову и, прищурив глаза, посмотрел на Мадлен, затем вздохнул и положил мордочку на ногу Эллен.
Сначала Мадлен боялась спать без Жана, но Серый оказался замечательной заменой. Когда она принялась готовиться ко сну, пес потопал в угол к Мадлен, подождал, пока она расстелет одеяло, и улегся прямо посередине.
– Эй, ну-ка подвинься! – Мадлен рассмеялась и обняла пса. – Фу, от тебя воняет! – сонно пробормотала она, не отодвигаясь.
– Сейчас она не кажется уже такой… сумасшедшей, – шепнул Жан, покрутив пальцем у виска.
– Она уже давно не видела мужчин, кроме тебя, я имею в виду. По-моему, это пошло ей на пользу. – Улыбнувшись, Эллен взглянула на Мадлен: ей было приятно видеть ее такой умиротворенной. – Когда-нибудь у нас будет много денег. Тогда мы осядем где-нибудь, и у нас будет собственный дом. Конечно, не такой большой, как этот, но мы будем там жить в мире и покое, – пообещала Эллен.
Жан починил крышу сарая, нарубил дров и старался помогать всем, чем мог. Наконец подошел день отъезда.
