Скандальное красное платье - Бойл Элизабет (читать книги онлайн без регистрации txt, fb2) 📗
Талли же хотела какого-нибудь отъявленного повесу, мрачного, байронического типа, которого она спасет от отчаяния и одиночества, аристократа, разумеется, но не спешила найти подходящую партию, что Фелисити считала необходимым.
С другой стороны, Талли никогда не обращала особенного внимания на практические стороны жизни вроде платы зеленщику и не задумывалась, что их в любой момент могут выселить из не слишком законного обиталища на Брук-стрит.
Правду сказать, устремления Пиппин были сбиты с курса давным-давно пиратом, который украл ее поцелуй и в тот же миг исчез, похитив ее сердце. В составленном Фелисити списке подходящих женихов трудно найти для Пиппин интересного мужчину, поскольку никто из них не был контрабандистом и не бороздил океан. От них пахло одеколоном, а не соленым запахом моря, чуточку смолой и опасностью, которая окутывала того пирата. Капитан Дэшуэлл. Оглядывая вмерзшие в лед суда, Пиппин задавалась вопросом: где он? Конечно, он в море грабит английские корабли, если верить газетам. И нечего удивляться его смелым выходкам, он ведь американец, капер, враг Англии.
Пиппин вздрогнула и потерла руки в варежках, задумавшись, помнит ли он ту ночь, тот поцелуй… как помнила она: его объятия, его губы, вольность, которую она ему позволила, утонув в первом пробуждении страсти.
Это восхитительные воспоминания, но сейчас они сослужили ей плохую службу, поскольку, отвлекшись, она едва не поскользнулась на льду. «Глупая ты курица, Пиппин, - ругала она себя. - Он далеко и, вероятно, ни разу о тебе не вспомнил».
В животе у нее заурчало. Тряхнув головой, она направилась к продавцу каштанов, которого заприметила раньше. Не следует разбазаривать скудные средства, но ей очень хотелось есть. Хотя на самом деле она изголодалась по тому, что не купишь ни за какие деньги.
- Один пакетик, пожалуйста, - сказала она, роясь в сумочке. Маленький кошелек, казалось, проглатывал ее монеты.
- Это все, что ты хочешь, маленькая Цирцея?
Мир Пиппин замер. Только один человек когда-то называл ее так. И он далеко отсюда, сказала она себе. Он в море, сражается на войне, которая держит его далеко от Лондона.
- Ну, моя сладкая Цирцея, - дразнил глубокий густой голос. - Не говори, что ты забыла меня.
Он обошел столик. Взглянув, она увидела тот же озорной блеск зеленых глаз, тот же резко очерченный подбородок, тот же абрис губ.
Забыть его? Как она могла?
- Капитан Дэшуэлл, что вы тут делаете? - спросила она, отпрянув от мужчины, который столько лет снился ей по ночам. Она все еще не могла поверить своим глазам, но это был он.
Боже милостивый! Одно дело грезить о нем четыре года, и совсем другое - увидеть его перед собой.
- Так ты действительно помнишь меня, Цирцея, - сказал он, взял ее руку и поцеловал сквозь варежку ее пальчики. Он, казалось, не замечал грубой шерсти. - Должен сказать, с нашей последней встречи ты выросла, хотя по-прежнему прелестно краснеешь.
Высвободив руку, она прижала ее к пылающей щеке.
- Капитан Дэшуэлл… - выговорила она, не в состоянии произнести что-то еще.
Что говорят мужчине своей мечты?
«О Господи! Пиппин, - ругала она себя. - Успокойся. Тебе уже не шестнадцать, и он тебе не опасен…»
Опасность. Боже милостивый! Она разговаривает с капитаном Томасом Дэшуэллом, с человеком, которого ненавидит вся Англия, с самым заклятым врагом Англии, не считая Бонапарта.
Значит, и с ее врагом.
«Ну, не совсем врагом», - сказала она себе. Но это не означает, что теперь ему не грозит опасность.
- Капитан Дэшуэлл, вам не следует…
- Ш-ш, Цирцея. Просто Томас, если не возражаешь. - Он снова поймал ее руку и, притянув ближе, прошептал на ухо: - Фамилию Дэшуэлл тут не очень любят, и в Англии, и в Шотландии, если уж на то пошло. За мою голову назначена высокая награда… - Сделав паузу, он посмотрел на нее.
Пиппин вздрогнула от его взгляда.
- Да, я знаю.
Выпрямившись, он широко улыбнулся:
- Так ты следила за моими приключениями?
- Ваши подвиги трудно пропустить, сэр. - Она оглянулась, отыскивая взглядом кузин. Какова бы ни была причина, он здесь, и это не может служить хорошим предзнаменованием для него и для нее тоже, если ее увидят с ним. - По вашей милости многие торговые суда лишились груза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})- Лучше уж пусть они лишатся чая и шелков, чем я головы. - Он наклонился ближе. - Как же я смогу украсть другой поцелуй с твоих сладких губок, если моя голова будет торчать на пике?
Поцелуй? Он намеревается поцеловать ее? Снова?
Только бы поцеловал, подумала она и тут же сообразила, что ее ждет.
Ее репутация будет погублена, не говоря уже о том, что Фелисити ей шею свернет за то, что навлекла на них скандал, ведь они с таким риском приехали в Лондон на светский сезон и так много поставлено на карту.
Нет, о поцелуе и речи быть не может.
«По крайней мере, не здесь и не сейчас, на виду у всего Лондона, - нашептывал ей озорной голосок. - Но возможно, позже…»
Что он предложил ей годы назад?
«Идем со мной, Цирцея. Идем отсюда. Ты будешь в безопасности, я обещаю. Я научу тебя быть пиратом».
Нужно было уйти с ним в ту ночь, а не сбежать, как испуганный ребенок. Если бы она в ту ночь послушалась своего сердца, то знала бы о поцелуях больше, чем те жалкие воспоминания, за которые цеплялась…
Пиппин, спотыкаясь, отступила и глянула по сторонам убедиться, не смотрят ли на них, щеки у нее снова запылали.
- Что вы здесь делаете? - снова спросила она, меняя тему.
- Боюсь, застрял. По крайней мере, пока лед не растает, - сказал он. - Я прибыл сюда… можно сказать, по делам и оказался в ловушке. Какое… затруднение. - Он кивнул на стоявшие во льду суда. - И без друзей. По крайней мере, до сих пор. - Он снова попытался взять ее за руку, но Пиппин на этот раз оказалась проворнее и спрятала руку под накидку.
Это капитана Дэшуэлла не остановит, сообразила она, заметив, как он глянул на ее высовывающийся локоть. Пиппин сделала еще шаг назад.
- Осмелюсь сказать, вы сами в этом виноваты. Понятно, почему у вас нет друзей. Леди Джозефина говорит, что вы презренный, бесчестный, бессовестный…
Она замолчала, поскольку он, похоже, воспринимал нелестные эпитеты как высокую похвалу.
- Но, милая Пиппин, думаю, именно этим я тебе и нравлюсь.
- Вы мне вовсе не нравитесь, - солгала она. - Я вас даже не знаю.
Откинув голову, он взглянул на нее, и она заметила на его лице тень рыжеватой щетины. В тот миг, когда он смотрел на нее, Пиппин почувствовала - она готова была в этом поклясться - соленый запах моря и смолы, ставший его визитной карточкой в ту давнюю ночь их первой встречи.
И все же он изменился, как, конечно, изменилась и она. Он раздался в плечах и стал выше ростом. В отличие от напыщенных щеголей и богатых прожигателей жизни, на которых постоянно указывала Фелисити, этот человек привык жить своим умом и в борьбе добывать или красть то, что хотел.
И по блеску его глаз Пиппин поняла, что он мог даже хотеть ее. Ее! Нищую леди Филиппу Ноуллз.
- Так ты читала обо мне в газете? Видела отчеты обо мне и «Цирцее»? - Покачиваясь на каблуках, он разглядывал ее. - Но думаю, не мои подвиги заставили тебя запомнить меня, кое-что еще все это время подогревало твое воображение.
- Не понимаю, о чем вы говорите, - напустила на себя чопорный вид Пиппин. Хотя она прекрасно знала, о чем речь.
Он пожал плечами, потом наклонился опасно близко.
- Ты ни разу не вспомнила наш поцелуй? Когда это было - два, нет, три…
- Четыре года, сэр, - без размышлений поправила его Пиппин. Черт! Она угодила в его западню. Ужасно трудно быть чопорной, когда он рядом. Но это не значит, что не надо пытаться. - Я тогда была ребенком, - напомнила она, - а вы - настоящим злодеем, коли поступили так дерзко. - Он рассмеялся то ли над ее выговором, то ли над чопорностью, она не знала.
- Ребенок! Тогда ты с оружием в руках делала мужскую работу на благо страны. - Капитан Дэшуэлл покачал головой. - Миледи, вы тогда были ребенком не больше чем теперь. И позвольте сказать, вы превратились в обворожительную леди. Столь же очаровательную, насколько я бесчестный. - Он пальцем мягко поднял ее подбородок. - Я никогда не забывал твои глаза. Столь же голубые, как мое сердце черно. - За словами последовал хриплый тоскливый вздох.