Искусительница - Ли Эйна (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
Они смотрели друг на друга до тех пор, пока окружающие их люди не зашевелились, — печальная церемония закончилась.
«Хоть раз мне надо было выспаться», — раздраженно подумала Синтия, закалывая выбившиеся из прически волосы. Все ждали ее в библиотеке.
— Доброе утро, Синтия, — недовольным тоном проговорил Чарльз Рейберн, надевая на нос очки.
— Прошу прощения за опоздание. Обычно я не просыпаю. — Она поглядела на сестер. Бет улыбнулась ей в ответ, но Энджи сохранила серьезное выражение. «У бедняжки такой вид, будто она никогда больше не улыбнется», — подумала Синтия о сестре.
Пит Гиффорд усмехнулся и подмигнул ей, когда она усаживалась между ним и Мидди. Синтия с удивлением заметила, что и Дэйв Кинкейд тут. Она посмотрела на него и встретила его обычный неодобрительный взгляд.
— Что ж, все собрались, и мы можем огласить завещание, — объявил Чарльз Рейберн. Он сидел за столом Мэтью Маккензи. — Чтобы не читать завещание полностью, я сделал копии для всех наследников, и вы можете изучить его на досуге. Документ очень прост и написан в обычной для Мэтью Маккензи манере, краткой и ясной. Воля покойного сводится к следующему: все его состояние переходит в равных долях троим его дочерям с нижеперечисленными исключениями: все слуги и работники ранчо должны получить по сто долларов наличными, Матильда Макнамара должна получить пять тысяч долларов, а также постоянное жилье в Раунд-Хаусе — до тех пор, пока имение принадлежит семейству Маккензи.
— Упокой, Господи, душу этого доброго человека. Он был просто святым, — пробормотала Мидди, поднося к глазам платок.
Синтия обняла плачущую старушку за плечи.
— Питу Гиффорду в благодарность за долгие годы беззаветной преданности семейству Маккензи Мэтью передает часть ранчо, расположенную к северу от Уиллоу-Ривер, а также двадцать телок и молодого бычка, чтобы он сумел развести собственное стадо.
Гифф был потрясен.
— Уиллоу-Рейндж?! — вскричал он. — Да там же лучшие пастбища!
Нотариус вручил управляющему сложенный документ:
— Вот карта, на которой указаны границы твоих новых владений. Впрочем, я уверен, что ты и так все знаешь.
Ошарашенный этим сообщением, Гифф неуверенно принял из рук Рейберна карту.
Синтия, улыбнувшись, наклонилась к нему и похлопала по колену.
— Я так рада за тебя, Гифф, — сказала она.
— Далее — Дэйв, — провозгласил нотариус, поворачиваясь к Кинкейду. — Мэтью надеялся, что ты продолжишь строительство железной дороги и в награду за это по окончании строительства новой линии ты будешь иметь пять процентов дохода от нее. Если ты предпочтешь прекратить строительство новой линии, Мэтью оставляет тебе тысячу долларов. Если ты примешь решение продать линию или распределить акции между компаньонами до того, как она будет сооружена, то тебе передается сумма в размере пяти тысяч долларов.
Синтия изумленно посмотрела на Дэйва Кинкейда. Почему отец предоставил ему столь широкий выбор? Неужели этот человек был таким уж незаменимым?
Рейберн откашлялся.
— В завещании Мэтью также есть два условия. Во-первых, ни пяди земли не должно быть продано посторонним людям. Таким образом, Гифф, если ты захочешь избавиться от перешедшей тебе по наследству земли, то можешь продать ее только семье Маккензи, пока она владеет Раунд-Хаусом. А Раунд-Хаус, в свою очередь, может быть продан лишь в том случае, если три эти леди… — нотариус кивнул в сторону сестер, — ..вместе придут к решению продать усадьбу.
— А второе условие, мистер Рейберн? — поинтересовалась Элизабет.
— Ни один владелец акций Роки-Маунтейн-Сентрал не имеет права продать или передать свои акции другому акционеру без согласия общего собрания акционеров. — Нотариус многозначительно посмотрел на собравшихся. — Иными словами, леди и джентльмены, последняя воля Мэтью гласит, что весь Раунд-Хаус и железная дорога Роки-Маунтейн-Сентрал должны оставаться в руках людей, собравшихся в этой комнате.
— А разве нет других инвесторов? — спросила Синтия.
— Нет. В течение последних двух лет папа выкупил все акции, так что весь капитал остался у нас, — сообщила Бет. — Я узнала об этом, когда по просьбе отца стала заполнять бухгалтерские книги. Папа продал все остальное, чтобы сделать это.
— Он продал даже шахту? — поразилась Синтия. Рейберн вручил ей несколько листков бумаги.
— Вот список ваших владений, мисс Маккензи.
Быстро просмотрев первую страницу, Синтия недовольно взглянула на нотариуса:
— Получается, что большая часть собственности так или иначе связана с этой дурацкой железной дорогой?!
— Не большая часть, а вся собственность, — поправил ее Рейберн. — Разумеется, исключая ранчо.
— Но, судя по всему, дорога была убыточной два последних года. Ты знала об этом, Бет? — обратилась Синтия к сестре.
— Конечно, мы же расширяем дело.
— Но если мы немедленно не прекратим это, Роки-Маунтейн-Сентрал просто разорится.
— Судя по вашем словам, вы не очень верите в мои способности, мисс Маккензи. — Насмешливый голос донесся с той стороны, где сидел Дэйв Кинкейд.
Синтия посмотрела на него:
— К вам лично это не имеет отношения, Кинкейд. В трудные времена я привыкла полагаться на собственные способности. Насколько я понимаю, мы теряем деньги и можем вообще остаться без них еще до того, как новая ветка будет построена.
— Существуют правительственные дотации и займы, мисс Маккензи, — с презрением проговорил Дэйв.
— Ну да, Кинкейд, понимаю. Вы в любом случае в проигрыше не останетесь: или будете получать пять процентов дохода от дороги, или сразу завладеете пятью тысячами долларов.
— А вам это не нравится, не так ли, леди? — усмехнулся Дэйв. — Но я тут ни при чем. Железная дорога — мечта вашего отца.
Пит откашлялся.
— Но ведь еще есть процветающее ранчо, Тия. Если даже с железной дорогой ничего не выйдет, вы сможете прекрасно жить на доходы от Раунд-Хауса.
— Очевидно, так и будет! Неужели я — единственная из присутствующих, кто в состоянии разобраться с финансовыми документами? — Огорченная, Синтия отдала листок Рейберну и села, сложив на груди руки.
— Леди, вы всегда сможете продать железную дорогу, если сочтете, что она не приносит желанной выгоды, — заявил нотариус. — Кстати, раз уж об этом зашел разговор. считаю своим долгом сообщить, что мы в любой момент готовы купить у вас Роки-Маунтейн-Сентрал.
— Боже правый! — возмутилась Синтия. — И сколько же вы предлагаете за нее?
— Дорога Лоун-Стар-Рейлроуд делает вам очень щедрое предложение.
— Лоун-Стар?! — воскликнула Бет. — Так ею же владеют Каррингтоны, не так ли?
— Совершенно верно, — кивнул нотариус. — Должен сказать, Майкл Каррингтон именно поэтому приезжал в Денвер, когда умер ваш отец.
— Что ж, вы можете ответить Майклу Каррингтону: Роки-Маунтейн-Сентрал не продается, — решительно проговорила Бет. — А теперь, если вы закончили, мистер Рейберн, приглашаю всех к завтраку.
— Нет, есть еще одна вещь, — заявил нотариус, вынимая три пакета из стоящей на полу сумки. — Ваш отец просил передать вам это, девочки. — Он раздал сестрам по завернутой шкатулке и запечатанному конверту. — Мэтью просил сказать вам, что шкатулки вы можете открыть когда угодно, а вот конверты — он настаивал на этом — вы можете вскрыть лишь тогда, когда в вашей жизни будут трудные минуты, и вы больше чем когда-либо будете тосковать по нему или нуждаться в его помощи.
— Мне его не хватает уже сейчас, — призналась Энджелин. — Может, мне стоит вскрыть письмо?
— Каждая из вас вольна принять решение, — сказал Рейберн. — Итак, если вопросов больше нет, то я, с вашего позволения, закончил.
— Ну да, вроде все, — проворчала Синтия, вставая. — Пошли завтракать.
Синтия думала, что день будет спокойным и тихим, но все вышло по-другому. Мэтью Маккензи любили и уважали все — и богатые, и бедные, — и те, кто не сумел прийти на похороны, вереницей тянулись к Раунд-Хаусу, чтобы выразить соболезнования. К полудню доставили больше дюжины телеграмм.
