В сладостном бреду - Джоансен Айрис (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
— Что? — Разговор шел явно не так, как она задумала. Кадар был несколько смущен и вел себя довольно уклончиво. Tea указала на глиняный горшочек на столе. — Я не многого прошу у вас, но я чужая в этой стране и мне… Что вы делаете?
Он открыл горшочек и, взяв немного бальзама на пальцы, подошел к ней.
— По моему, это очевидно. — Он осторожно положил светлую мазь на ее нос и щеки. — Вы не так обгорели, как я предполагал. Кожа не слишком шелушится. Через несколько дней все заживет.
— Я все время закрывала голову, защищаясь от солнца. — Мазь была прохладной и мягкой. — Я получила жестокий урок в первую неделю, после того как караван покинул Константинополь. Я тогда очень сильно обгорела.
— И вас никто не предупредил о том, как опасно солнце? — Он опять зачерпнул бальзама из горшочка. — Ваш отец, например?
Она застыла.
— Я временами бываю очень упряма, вот и тогда я не послушалась его.
Он чуть приподнял ее подбородок и нанес немного мази на шею.
— Допускаю, что вы упрямы. Только не могу поверить, что вы не послушались предупреждения. По-моему, вы довольно разумная женщина.
Она облизала губы.
— Я очень изменилась после смерти отца. Горе делает нас мудрее.
— Это правда. — Он немного отвел в сторону покрывало. У вас обгорели плечи. Должно быть, лямки от корзины сбили с них материю. — Он нежно провел мазью по ее плечам. — Как вам удалось бежать из каравана?
— Я шла в самом конце каравана, когда Хассан неожиданно налетел на нас. Я схватила корзину, воду, немного еды и спряталась под повозку. А когда улучила момент, то ускользнула.
— Вас не… — Он замялся.
Она непонимающе взглянула на него. Но, догадавшись, что он имел в виду, покачала головой.
— Они не видели меня. — Она горько улыбнулась. — Их слишком занимали другие женщины.
— Вам очень повезло. Жаль только, что вы потеряли отца. Вы сказали, он был торговцем?
— Нет.
— Тогда, наверное, пилигримом, направлявшимся в Святую землю? Или, может быть, солдатом, который спешил присоединиться к рыцарям и освободить эту страну от…
— Ради Бога, Кадар о чем ты?
Они оба обернулись на голос и увидели хмурого Вэра, высившегося в дверном проеме. Он не спускал взгляда с руки Кадара, покоившейся на обнаженном плече Tea.
Вэр вошел в комнату и хлопнул за собой дверью.
— Если тебе нужна эта женщина, забери ее к себе в покои. Я не желаю, чтобы мои слуги бегали ко мне с воплями о…
— Уверен, что Жасмин не вопила. Это бы нанесло урон ее чувству собственного достоинства. — Кадар не спеша натянул ткань покрывала на плечо Tea. — Я просто лечил ожоги твоей гостьи.
— Ты закончил?
Кадар кивнул.
— Тогда подожди меня в зале. Я должен сказать ей несколько слов.
Кадар поколебался.
— Мы продолжим наш разговор, Tea. Позже, — и он вышел.
Ей стало не по себе от его опасных, каверзных вопросов, и все-таки ее огорчил уход Кадара. В присутствии Вэра она чувствовала себя маленькой и никчемной. Сейчас, одетый в синюю тунику, он все равно выглядел воином, со своими широкими плечами, мускулистыми руками. Его темные, почти черные волосы, зачесанные назад и стянутые узкой лентой, открывали лицо, острые черты которого были подобны граням меча. И его взгляд, когда он смотрел на нее с высоты своего роста, так же повергал ниц, как острие клинка. В этот момент, сидя на стуле, она ощущала свою беспомощность. Когда дверь за Кадаром закрылась, она заставила себя подняться и встать перед ним во весь свой небольшой рост.
Он заговорил, ни о чем ее не спросив:
— Я не желаю, чтобы ты применяла свои уловки к Кадару. Ты не должна предлагать ему свое тело, и ты не смеешь использовать его в каких-либо других целях. Поняла?
Она смотрела на него, не в силах поверить сказанному.
— Но я не собиралась…
— Ты послала за ним, а сама в это время оставалась голой.
— Нет, это ошибка. Я не хотела… Я мылась и…
— Подобно Батшебе.
— Нет, совсем не так.
— Как же это было? — Он придвинулся ближе, ощупывая ее взглядом. — Ты одинокая женщина, и тебе нужна поддержка и защита. И ты решила завлечь Кадара в свою постель, чтобы добиться своего. Женщины всегда действуют путем обольщения.
Его безжалостные, бьющие наотмашь слова вывели ее из равновесия. Она прямо взглянула на него.
— Это не мой путь.
— Тогда почему же ты послала за ним?
— Это правда, мне была нужна его помощь, но я…
Он развернулся и направился к двери.
— Если Кадар хочет тебя, откажи ему. Или будешь иметь дело со мной.
Он отшвыривает ее, словно она — скулящий щенок у его ног, подумала она в ярости. Она не позволит ему так уйти.
Tea шагнула вперед и закрыла собой дверь.
— Уйди с моего пути!
— Вы не только не добры, но и непоследовательны. Вы сказали Кадару забирать меня в свои покои, а мне приказываете отказать ему. Вы боитесь, что он рассердится на вас.
— Уйди с дороги!
— Это правда. Вы боитесь потерять его, потому что он единственный, кто оказался настолько глуп, что готов терпеть такого грубого, примитивного, эгоистичного человека рядом. Я не говорю друга, потому что вы не можете им быть. Вы слишком осторожны и заносчивы, чтобы…
— Замолчи!
— И покорно позволить вам оскорблять меня? Вы действуете, как напыщенный мужлан и хвастун, который…
В ярости он сорвал с нее покрывало.
Tea уставилась на него, опешив от неожиданности.
Его грудь высоко поднималась и опускалась в такт быстрому, резкому дыханию, взгляд скользил по ее телу — от вспыхнувшего лица до кончиков ног, задержавшись на колечках волос ее лобка.
— Ты права, я могу быть требовательным и предпочитаю, чтобы меня слушались. Кадар никогда не выбирает для постели моих женщин. Он считает это невежливым. — Его руки сомкнулись на ее талии. — Не принимай его, или я сделаю так, что он сам от тебя откажется.
Она не могла произнести ни слова, чувствуя грубую шершавую кожу его ладоней на своем обнаженном теле. Он держал ее не крепко, но ей казалось, что его руки прожигают ее насквозь и, даже если он отпустит ее, следы от его пальцев останутся навсегда.
Он приподнял ее без всякого усилия, поставил опять на пол и затем отпустил.
— Вы солгали, — прошептала она. — Вы сказали, что я здесь в безопасности.
Он горько усмехнулся в ответ.
— Но я всего лишь грубый мужлан. Ты ведь не станешь доверять словам такого негодяя.
Когда дверь за ним закрылась, она без сил прислонилась к стене, дрожа всем телом. Она еще не помнила случая, когда бы чувствовала себя столь беспомощной. В ту минуту, когда он коснулся ее, она ощутила себя полностью в его власти. Рабство!
Ее желудок скрутило от боли, вызванной паникой, она осознала, что Даже в доме Николаса не была в такой неволе. Что же ей делать? Из-за своей неприязни к ней Жасмин может спровоцировать новую ссору и вынудит ее снова выступить против Вэра. А это значит, что в гневе он может превратить ее, Tea, в одну из тех женщин, которых, как сказала Жасмин, он использует для своего удовольствия. Она не вынесет этого. Это неправда. Разумеется, она перенесет и это. В доме Николаса она наблюдала подобное. Единственное, что ее погубит, — это если она потеряет то, чего уже достигла, и предаст Селин. Она не может превратиться в игрушку и остаться в этом замке. Никто не приезжает сюда и никто не покидает Дандрагон без позволения хозяина, сказал Кадар. Да, она должна немедленно убраться из Дандрагона. Ей нечего ждать помощи от Кадара, и она не должна просить его об этом.
Ей следует захватить с собой в дорогу достаточно продуктов, но она не учитывает возможного нападения Хассана или слишком долгого перехода по пустыне.
Tea оставила покрывало на полу. Жасмин забрала ее порванное платье и наверняка принесет что-нибудь взамен. Девушка собралась с силами и медленно прошла через комнату к кровати, рядом стояла ее корзина. Она опустилась на постель и осторожно открыла крышку.
— Нет! — выдохнула она в тревоге.
