Роковой мужчина - Торнтон Элизабет (книги без сокращений .TXT) 📗
Герцог ничего не ответил… но лишь теперь его и впрямь охватило нешуточное беспокойство.
Пруденс Драйден была примерно на год моложе Розамунды и вначале казалась ей идеальной компаньонкой. Она происходила из хорошей семьи — и отец, и брат были священниками — и не испытывала ни малейшего трепета перед великолепием герцогского дома. В самом начале знакомства Розамунда сочла ее хорошо воспитанной и дружелюбной… и от души надеялась, что они станут настоящими подругами. Теперь же она осознала, что ошиблась, неверно оценив характер своей компаньонки. Либо мисс Драйден по природе своей была угрюма и неразговорчива, либо Розамунда, сама того не подозревая, чем-то оскорбила ее.
Они сидели в небольшой гостиной, которая примыкала к спальне Розамунды. Темная головка мисс Драйден склонилась над вышиванием. На девушке было одно из платьев Розамунды, которое сама Розамунда ни разу не надела, потому что зеленый цвет был ей совершенно не к лицу. И хотя они обе были темноволосы, отчего-то Пруденс это платье шло чрезвычайно и весьма выгодно подчеркивало зеленый оттенок ее глаз. Розамунда с удовольствием отдала бы своей компаньонке и некоторые другие платья — всего-то и нужно было их немного перешить, так как они с Пруденс были почти одного роста и сложения. И все же она медлила, боясь оскорбить свою молчаливую спутницу.
Мисс Драйден подняла на нее вопросительный взгляд.
— И в последний раз вы видели его там, в Дансмуре, когда он запер вас в комнате?
Они говорили о Ричарде и о том, как лорд Каспар и Хью Темплер «спасли» Розамунду.
— Да, — неохотно подтвердила Розамунда. Ради безопасности Ричарда ей приходилось быть очень осторожной в выборе слов. — Каспар сказал, что они, судя по всему, разминулись с Мэйтлендом буквально на считанные минуты.
Мисс Драйден склонила темнокудрую головку к плечу.
— Вы ведь рады, что он сумел бежать, правда?
Розамунде до смерти хотелось излить ей душу… но этого она ни в коем случае не могла себе позволить. Сейчас ей нужно было тщательно взвешивать каждое слово. Скажи она что-нибудь лишнее — и Ричард снова окажется в опасности… а с другой стороны, невозможно, невыносимо, подчиняясь всеобщему мнению, изображать его кровожадным негодяем.
— Он обращался со мной уважительно, — сказала она вслух. — Я просто поверить не могла, что он убийца. — И, опасаясь сказать слишком много, поспешно переменила тему: — А теперь расскажи, что происходило здесь в мое отсутствие.
Рассказывать, собственно, оказалось не о чем, вот только принц Михаэль появлялся тут каждый день, дабы узнать, нет ли новостей о Розамунде.
Услыхав об этом, Розамунда скорчила выразительную гримаску.
— Надеюсь, это не означает, что он возобновит свои ухаживания! — воскликнула она, скосив глаза на мисс Драйден. — Не хватало еще, чтобы мой отец поощрял его!
Тут она увидела, что мисс Драйден смотрит на дверь и ее бледное лицо розовеет. Розамунда повернула голову. В комнату вошел лорд Каспар.
— Розамунда, — сказал он, — отец хочет поговорить с тобой. Немедленно.
Боже мой, подумала Розамунда, только этого и не хватало! Неужели Пруденс влюбилась в Каспара? Бедная Пруденс! Неудивительно, что она так угрюма и молчалива…
Вернувшись в гостиную, Розамунда обнаружила, что Пруденс там нет, впрочем, нельзя сказать, чтобы ее это сильно огорчило. Она уже до смерти устала носить на лице фальшивую, точно приклеенную улыбку. Впрочем, вряд ли ей удалось кого-то обмануть. И отец, и братья, глядя на нее, не могли, против обыкновения, скрыть тревоги, наверняка они понимали, что сердце ее разбито.
Отец редко говорил с Розамундой о матери. Слишком уж тяжелой и мучительной была эта тема… а он предпочитал прятать от других свои чувства. И все-таки в разговоре с Розамундой он упомянул ее мать.
— Если б только она могла сейчас тебя увидеть! — сказал он. — Она гордилась бы тобой, клянусь честью, гордилась бы! И я… я тоже горжусь тем, что ты моя дочь!
Розамунда хранила в памяти много нежных воспоминаний о матери, но живее всего помнилось ей то, как сильно отец и мать любили друг друга. То была любовь, о которой другие люди могут только мечтать.
Что ж, по крайней мере отец намеревался поступить с Ричардом справедливо. Ричард может оставаться здесь столько, сколько сочтет нужным. Вот только Розамунде запрещено было с ним разговаривать, запрещено делать все, что так или иначе может привлечь к нему внимание. Потом, недели через две, когда Ричард совсем оправится, он уедет, и она никогда больше его не увидит.
И она, Розамунда, выдержит все это, недаром она носит имя Девэров. Вот почему отец сказал, что гордится ею.
Едва слышно вздохнув, Розамунда принялась бесцельно расхаживать по комнате. Отец напомнил, что на следующей неделе ее день рождения, а заодно прибавил, что считает нецелесообразным отменять бал в ее честь. Во-первых, приглашения уже разосланы, во-вторых, ей же самой праздник пойдет на пользу.
И Розамунда, старательно улыбаясь, согласилась с ним. А что еще ей оставалось делать? Не могла же она забросить все только потому, что сердце ее разбито.
Придется переломить себя — и жить дальше.
Розамунда снова вздохнула. Она так надеялась, что, когда вернется к родным, в привычное окружение, все снова станет на свои места, а неделя, проведенная с Ричардом, безвозвратно канет в прошлое. Но этого не случилось. Привычный мир Розамунды оказался гораздо меньше и теснее, чем ей казалось еще неделю назад.
Взяв пяльцы, она окинула взглядом незаконченное вышивание. Когда-нибудь это будет шаль, вышитая по краю белоснежной атласной нитью — желуди и плети дикого винограда. Розамунда была умелой рукодельницей, и об этом свидетельствовали многие вещи в комнатах отцовского дома: подушечки для иголок, вышитые скатерти и простыни, занавеси и драпировки, платки с монограммами, подаренные братьям. Если же Розамунда не занималась вышиванием, то читала либо срезала цветы и составляла букеты.
И как только ей за все годы такой жизни удалось не сойти с ума?
Розамунда знала еще двоих искусных вышивальщиц — Пруденс и тетушку Фрэн. Ничего удивительного, им ведь больше нечем занимать свой досуг. Да и много ли занятий у незамужней женщины? Старые девы обычно становились няньками в семьях своих женатых братьев — вот почему та же Пруденс решилась принять должность компаньонки при леди Розамунде Девэр. Должно быть, она, Розамунда, не оправдала надежд девушки. Если так будет продолжаться и дальше, обе они в конце концов повторят судьбу тетушки Фрэн… будут жить чужой жизнью за неимением своей собственной.
