В тени луны. Том 1 - Кайе Мэри Маргарет (прочитать книгу TXT) 📗
Карлион был продуктом своей эпохи, когда богатые члены аристократического клана ставили себя над законами, общими для всех, но подходящими лишь для среднего и низшего класса. Карлион всегда преклонялся перед так называемым «Правом сеньора», считал это прекрасным обычаем и горько сожалел о том, что он уже отжил и не может быть восстановлен. Ведь как было бы приятно преподать этому очаровательному юному и невинному существу пару-другую уроков на тему приятных сторон супружеской жизни. Ведь познакомившись с радостями нежной страсти под руководством признанного знатока, она бы потом терпимо относилась и к убогим объятиям того ничтожества, которое должно было стать ее мужем. Он чувствовал, что девушка с таким чувственным ротиком и такой соблазнительной фигуркой должна оказаться весьма способной ученицей в любовной науке. А путешествие длиной в несколько недель, казалось, представляет уйму великолепных возможностей для того, чтобы развлечься таким способом.
Но несмотря на все тщательные маневры, ему все никак не удавалось поговорить с малышкой Баллестерос наедине, ибо всегда рядом с ней оказывались либо Лотти, либо Софи. Было ясно, что она вовсе не желает уединиться с ним для интимной беседы. И Карлион, который отправился в путешествие, заранее уверенный в своих силах и возможностях, постепенно начал терять терпение.
Господи, сколько своего обаяния и слов он уже растратил на то, чтобы развлечь этих скучных мещанок! Уже не говоря о том, что из-за этой поездки ему пришлось отложить свой отъезд из Индии! Ради чего? Ради того, чтобы трястись по этой пыльной дороге, ежедневно терпя лишения и неудобства? Ведь даже до сих пор преданный ему слуга наотрез отказался сопровождать своего господина в этой поездке. И все это зря?! Он просто не мог в это поверить! Но день проходил за днем, путешественники приближались к Дели, а Карлион все топтался на месте, не имея возможности хоть на шажок сократить расстояние до так самонадеянно поставленной цели. Все относились к нему хорошо, кроме Винтер. Жены полковников находили его приятным и обаятельным. В особенности этого мнения придерживалась Делия. Сами полковники считали, что Карлион отличный парень, невысокомерный и первоклассный стрелок. Но Винтер… она оставалась холодна, чем полностью оправдывала свое имя, и все так же далека.
Вместе с терпением Карлион растерял и осторожность. Миссис Эбатнот уже подозрительно косилась на него и тревожилась за свою подопечную, по отношению к которой поведение лорда Карлиона начинало казаться странным. Впрочем, миссис Эбатнот все время старалась себя чем-нибудь успокоить. Она говорила себе, что лорд Карлион не имеет в мыслях ничего серьезного, а те дополнительные знаки внимания, которые он уделяет Винтер, объясняются просто тем, что она из родовитого дома и все такое. Все же… Миссис Эбатнот стала повнимательнее приглядывать за Винтер. Закончилось все тем, что рассерженный, раздраженный и уязвленный лорд Карлион сделал то, что он всегда раньше называл «верхом глупости»: он влюбился.
Карлион так долго играл в прятки с этим чувством, что поначалу даже не сообразил, что произошло. Любовь была развлечением и наградой за сильноразвитый сексуальный голод, но ни сердце, ни душа никогда не знали этого чувства. И он уже был уверен в том, что обладает иммунитетом от этой особой формы безумия. Осознание же того, что он, — Артур Верайан Сент-Мор, десятый барон Карлион, — по-настоящему влюбился в какую-то семнадцатилетнюю девчонку, изумило и взбесило его. Он не мог в это поверить! Этого, казалось, не могло быть! Наверно, это все влияние отвратительного климата и того обстоятельства, что он вот уже в течение восьми месяцев, — беспрецедентный факт! — был лишен женщины.
Тем не менее он влюбился. И оказавшись в роли влюбленного, он потерял голову, он также потерял способность рассуждать здраво и рационально.
Он обнаружил, что не может спать по ночам. Что изящество, благодаря которому он выходил невредимым из десятков переделок, покинуло его. Он стал вести себя грубо и знал об этом. И зная, ничего не мог с собой поделать. Миссис Эбатнот испугалась, а миссис Гарденен-Смит оскорбилась. Только полковники, обладавшие большим пониманием, в отличие от своих жен, кидали на Карлиона сочувственные взгляды. Делия дулась и хмурилась. А Винтер оставалась все такой же совершенно погруженной в себя.
Настойчивые ухаживания Карлиона вызвали у Винтер неприязнь, больше похожую на страх. Она молила Господа о том, чтобы это невыносимое путешествие, отравленное присутствием лорда Карлиона, поскорее закончилось. Как только она выйдет замуж за Конвея, она перестанет бояться всех и вся. О, скорее бы выйти замуж за Конвея! Скорее бы защититься этим браком от холодной недружелюбности Джулии, зловредности Сибеллы и от похотливых взглядов таких людей, как полковник Маулсен и Карлион! Дни путешествия, начавшиеся так радостно, теперь превратились в пытку постоянного напряжения и смущения.
Когда в конце пути показались розово-красные стены Дели, один Карлион из всей компании не выразил радости.
Домик Эбатнотов располагался в военном городке на каменистом взгорье примерно в четырех милях от обнесенного стеной города. Карлиону удалось без труда добиться приглашения на время поселиться у Эбатнотов. Таковы были правила вежливости.
В глубине души миссис Эбатнот возражала, ведь еще в дороге она все поняла. Но лорд Карлион как-то беззаботно сказал о «недельке-другой» и она, вздохнув, согласилась. Ее утешала только мысль о том, что комиссар Лунджора, которого известили о дате приезда Эбатнотов в Дели, конечно же, будет уже ждать свою невесту в городе, и свадьба состоится в ближайшие же дни. С другой стороны, она немного даже жалела о том, что теперь уже поздно девушке порывать с комиссаром. Лорд Карлион был гораздо более привлекательным и во всех других отношениях, — особенно в имущественных, — больше подходил на роль жениха Винтер. Но теперь уже ничего не поправишь. Разрыв с комиссаром накануне свадьбы породит нежелательные разговоры. Да и потом сама Винтер вроде бы не показала ничем, что с симпатией относится к лорду. Скорее, наоборот. Можно было даже подумать, что он вызывает у нее неприязнь. Хотя любая девушка почла бы за великую честь удостоиться знаков внимания со стороны такого красивого и богатого мужчины. Даже если эта девушка уже обручена с другим.
Привязанность лорда Карлиона настолько уже пустила глубокие корни и была настолько очевидна для всех, что миссис Эбатнот горько сожалела о том, что у нее не хватает морального мужества подойти к нему и решительно посоветовать, учитывая сложившиеся обстоятельства, максимально сократить свое пребывание в их доме. Может быть, Джордж сможет провести с ним такой разговор… Впрочем, она и сама не понимала, отчего вдруг так обеспокоилась. Не могут же в самом деле одни лишь взгляды, которые лорд Карлион бросает на Винтер, быть серьезной угрозой… Хотя в последнее время поведение лорда Карлиона было таким, что не могло не встревожить кого угодно. В Калькутте она ни о чем не догадывалась, как и на протяжении всей первой половины их путешествия в Дели, но потом… потом ей стало казаться, что под внешней маской этих томно-ленивых манер и обаяния скрывается опасная и эгоистическая натура. А, может, она это все просто выдумывает?..
Какое облегчение настанет, когда она увидит мистера Бартона! Он, конечно же, до свадьбы будет жить в Лудлоу-Касл у господина Симона Фрейзера, комиссара Дели, и в первый же вечер появится у них дома. Миссис Эбатнот надеялась, что он не объявится сразу, дав тем самым невесте время принять ванну и сменить платье. Девушка несомненно захочет предстать перед ним в самом лучшем виде. Шесть лет, Бог ты мой!.. Миссис Эбатнот сентиментально вздохнула и утешила себя мыслью о том, что уже через полчаса их утомительный переезд подойдет к концу.
Впечатляющий строй домашних слуг, выстроившихся на веранде дома для встречи Эбатнотов… Была здесь и Кунти, нянька миссис Эбатнот, которой нездоровье помешало приехать в Калькутту встречать свою хозяйку. Она прослезилась от счастья, когда увидела двух взрослых девушек, которых помнила совсем еще детьми: одну в носочках и с пояском, а другую — грудной малышкой. Она по очереди сердечно прижала их к груди.
