Мотылек (СИ) - Сурикова Марьяна (читаем книги онлайн TXT, FB2) 📗

   — Лина! — Алекс не верил своим глазам. Он обхватил меня за плечи и жадно всматривался в моё лицо, словно пытался уверить себя, что я ему не приснилась.

   Я не сдержалась, вытянула руки, обхватила его вокруг шеи, прижалась крепко, пряча лицо на груди друга.

   — Лина? — вопрос прозвучал испуганно, Алекс не мог понять, что происходит, и совершенно растерялся.

   Я хотела отстраниться, но почувствовала, как по щекам текут слезы, и прижалась ещё теснее, опасаясь, что он их заметит.

   — Лина! — он насилу отстранил меня, вглядываясь в лицо. — Ты плачешь? Что произошло, чёрт возьми, кто-нибудь умер? Почему ты здесь одна ночью? Что на тебе одето?

   Он распахнул полы моего плаща, изумлённо разглядывая одежду простолюдинки.

   Я судорожно сжала концы платка, а друг накрыл мою руку ладонью. Тревожная складка пролегла между его бровей.

   — Что у тебя здесь? Как будто кожа покраснела и опухла? Лина, ответь, наконец, ты ранена?

   Я отодвинулась, отрицательно качая головой, выдавила из себя: «Нет», стараясь произнести слово достаточно внятно, но эта попытка только усилила тревогу баронета.

   — Как странно ты говоришь.

   Он сделал шаг ко мне, а я попятилась к двери.

   — Лина, постой. Ты боишься меня? Что случилось? Покажи свою рану, пожалуйста. И скажи хоть слово.

   Я оглянулась в поисках стола и увидела его возле окна. На нём оказались письменные принадлежности Александра и лежали листы чистой бумаги.

   Подойдя к краю, я подвинула первый лист и написала вверху:

   «Я пока не могу говорить».

   Подняла голову, чтобы протянуть листок Алексу, и перехватила его взгляд, устремлённый в просторный вырез рубашки. Когда я склонилась над столом, баронет получил превосходную возможность лучше рассмотреть декольте моего костюма. Припухшая кожа вокруг небольшой отметины на груди выдавала клеймо лучше сигнального флажка.

   — Что это такое, Лина?

   Стянув ткань, отступила на шаг, а баронет замер на месте, опасаясь спугнуть меня.

   — Не бойся, Лина, это ведь я. Почему ты убегаешь? Разве я когда-нибудь причинил тебе зло?

   Тоскливо стало от его слов. Бедный Алекс, он совсем не виноват в том, что я теперь шарахаюсь даже от собственной тени. Снова приблизившись к столу, присела на стул, чтобы написать на листке: «Прости меня».

   Баронет осторожно подошел со спины, остановился за плечом. Прочитал мои строчки и очень бережно коснулся ладонью волос.

   — Это ведь лилия? Так раньше клеймили воровок?

   Рука дрогнула, сорвавшись на слове «меня», прочертила вниз кривую линию. Я сжала перо посильнее и вывела: «Ещё так клеймили распутниц». Отложив перо, закрыла лицо ладонями и почувствовала, как он опустился рядом. Алекс сжал ладонями мои колени, пытаясь заглянуть в лицо.

   — Что с тобой сделали, Лина? Расскажи. Доверься мне, я не предам, клянусь.

   Рассказать обо всём, что со мной случилось, единственному человеку, который являлся мне другом с самого детства? Всегда старался защитить девочку, в два раза меньше его ростом, слишком маленькую и хрупкую для забав весёлого и крепкого мальчишки, в которых ужасно хотелось принять участие.

   Он помогал мне забраться на самую низкую ветку дерева, садился рядом и держал за руку, чтобы я не упала вниз ненароком. Катал на лодке по небольшому озеру и, не раздумывая, прыгнул в воду, когда лодка накренилась, а я выпала за борт у самого берега. И это при том, что сам ужасно боялся пиявок, живущих в озере, и никогда не купался в нём. А как Александр следил за мной, когда начала обучаться верховой езде, всегда держался рядом, чтобы я не свалилась под копыта лошади.

   В моей жизни главным мужчиной всегда был отец, а после него Александр, к которому я бегала за помощью каждый раз, как что-то происходило, вплоть до той поры, пока не повзрослела. И если бы не другой человек, вторгшийся в мой привычный мирок, разнёсший его на мелкие осколки, я бы не сомневалась сейчас, рассказывать ли Алексу правду.

   Отняла ладони от лица, снова взяла перо и стала выводить строчка за строчкой короткий рассказ о том, что случилось:

   «Я отдала свою невинность графу, а мачеха отправила меня в монастырь. Там я получила это клеймо, чтобы любой, кто притронется ко мне, знал, что я нечиста телом. У меня нет приданого, я не сохранила чистоту и жива до сих пор лишь благодаря воле тех, кто вынужден заботиться обо мне».

   Опустила руку, Алекс молчал. Искоса взглянула на его бледное, потрясённое лицо, заметила, как подрагивает его подбородок. Он перевёл взгляд на меня и спросил:

   — Это правда?

   Я кивнула.

   — Ублюдок совратил тебя? Он воспользовался тобой? Принудил?

   Покачала головой и дописала:

   «Он спасал меня от людей, проводящих чёрную мессу. Не нашёл иного способа вытащить из монастыря и избавить от власти ордена».

   — Не нашёл? Я слышал разные слухи о графе, но чтобы воспользоваться невинной девушкой, которая не может даже ответить... Я вызову его на дуэль и убью. Вырежу сердце из его груди и раздавлю его!

   Я подскочила со стула, схватила Алекса за руку, пытаясь успокоить. Отчаянно замотала головой, заглядывая в его глаза.

   — Кто-нибудь знает об этом? — спросил баронет спустя несколько минут. Он предпринимал невероятные усилия, изо всех сил пытаясь держать себя в руках.

   Я сделала отрицательный жест, а друг прикрыл глаза, отвернулся от меня и стоял так, сжав кулаки, обдумывая что-то.

   — Бежим со мной, Лина, — наконец произнёс он, — я спасу тебя.

   Я даже не стала писать «Куда», просто молча ждала, что он ещё скажет.

   — Убежим в Гретна-Грин11 и поженимся, нам не понадобится разрешение ни моих родителей, ни твоих опекунов, всё будет законно. А потом вернёмся в Англию.

   Рука сама потянулась к листу и медленно вывела: «Ты женишься на мне?»

   — Ты же не виновата, Лина, — он порывисто схватил меня за руки, опускаясь возле стула на колени, — этот мерзавец воспользовался твоим положением, он вынудил вступить с ним в связь. Я бы заставил его жестоко заплатить, но твоя репутация дороже.

   Как же объяснить тебе, Алекс, что и я виновата? Ведь ты не примешь этого? Теперь я понимала, не примет. Даже после фразы о том, что я сама отдалась отчиму, он предпочёл увидеть лишь одну сторону признания, ему не нужно было понимать ситуацию в целом, ему хотелось видеть графа подлецом и негодяем, а меня по-прежнему чистой, невинной девушкой. Он не желал расстаться с придуманным образом своей милой Лины.

   «Как же твои родители, как невеста?»

   — Послушай, я думал, ты забыла обо мне. Если бы знал, каково тебе пришлось, примчался бы раньше и вырвал из рук этого монстра. Родители готовятся к помолвке, но официального объявления ещё не было. Я отговорился поездкой к другу, а сам решил увидеться с тобой. Поверь, все это потеряет свою важность после того, как мы поженимся.

   «Ты готов ради меня оставить невесту?»

   — Лина, я люблю тебя, разве ты не знаешь?

   Он схватил меня за руки, поднял и крепко прижал к себе. Обхватил лицо ладонями, целуя лоб, щёки, губы, приник к ним страстно, впервые в жизни не спросив разрешения.

   Я стояла покорно, позволяя ему прикасаться к себе, чувствуя, как все горячее становится его дыхание, как начинают дрожать гладившие спину ладони, а слезы снова выступили на глазах. Я не чувствовала отклика, не ощущала ничего, только равнодушие.

   Принять предложение Александра — это ли не выход? Стать законной женой любящего меня человека, уехать подальше и навеки расстаться со своим личным чудовищем, вырвавшим моё сердце и навсегда сохранившим его у себя.

   — Алеш, — непослушный язык с трудом ворочался во рту. Попыталась оттолкнуть баронета, чтобы он остановился хоть на миг, дал шанс сказать, что я думаю. Юноша посмотрел на меня пьяными глазами, страсть уже кружила его разум, руки сжимались на моих плечах, пальцы запутались в растрепавшихся волосах. Я отклонилась, когда он снова придвинулся ближе, выскользнула из его объятий, чтобы вернуться к столу.