Плутовки - Смолл Бертрис (чтение книг .TXT) 📗
– Она не сказала про тебя? – засмеялась Нелли. – У твоей мамы весьма оригинальное чувство юмора! А ты? Ты знала об отце?
– Конечно! Мама только о нем и говорила. Она была уверена, что он все исправит, едва увидит меня, но для нее было важно услышать предложение руки и сердца до того, как ему станет известно еще об одной дочери. Но поженились они только через два года, хотя я встретилась с отцом гораздо раньше. Вернувшись в Куинз-Молверн, отец не смог сразу привезти нас, потому что хотел снова возродить поместье в прежнем великолепии. Но оказалось, что дворецкий Бекет с женой сумели сохранить дом в порядке. И тут король потребовал папу ко двору. Немного погодя он снова приехал в Куинз-Молверн и там узнал, что его сестра, моя тетя Отем, страдает от острого приступа меланхолии. Поэтому папа решил повезти ее ко двору. В это время Каслмейн как раз ждала очередного ребенка, и тетя Отем привлекла внимание самого короля.
– Я слышала, что твоя кузина Фэнси не первая в вашей семье, кто грел постель его величества, – кивнула Нелли. – Но когда же ты наконец увидела отца?
– Когда он впервые вернулся из столицы и направлялся в Куинз-Молверн, то остановился по пути навестить матушку. Мне навсегда запомнилась наша встреча. Я увидела всадника и побежала сказать маме, что к нам едет незнакомец. Мама пустилась бежать ему навстречу. Он спрыгнул с лошади, и они поцеловались. Мама что-то сказала ему, и он повернулся ко мне. Мы долго смотрели друг на друга, и тогда я посчитала его первым красавцем на свете. Потом он протянул мне руки, обнял и поцеловал в макушку и щеку, а когда снова поднял голову, я заметила в его глазах слезы.
– Как матушка назвала тебя, доченька? – спросил он.
– Синара Мэри, папа. Добро пожаловать домой.
Мы вошли в дом, и родители обнялись и заплакали. До той поры я никогда не видела, чтобы взрослые лили слезы. Правда, кроме Люси, мамы и редких проезжих, я вообще не видела людей.
– Поэтому ты так любишь двор и его суету, – заключила Нелл. – Но когда же твои родители обвенчались?
– Ну, после встречи папа хотел, чтобы она сразу отправилась с ним в Куинз-Молверн, однако мама отказалась. Заявила, что сначала они должны предстать перед алтарем. Так что папа уехал один, а два моих сводных брата и сводная сестра, жившие в Гленкирке с моим дядей Патриком и его семьей, перебрались в Куинз-Молверн. Он никому не сказал обо мне и маме. Хотел сделать им сюрприз. Но тут на него навалилось столько забот: дети, тетя Отем, служба королю, свадьба сводной сестры Сабрины с нашим родственником... Папа ужасно расстраивался, что каждый раз, когда он пытался назначить день свадьбы, обязательно что-то случалось. И вот перед моим тринадцатым днем рождения он явился в наш домик на холме и привез документы, которые, как оказалось, узаконили мое рождение. После чего маме было объявлено, что все мы немедленно отправляемся в Куинз-Молверн, где уже ждет англиканский священник, дабы совершить обряд венчания. Завтра они поженятся, и на этот раз он не допустит никаких помех. Папа добавил, что моя бабушка, которая уже все знает, пришла в бешенство, услышав о проволочках, что за вещами он пришлет позже, но завтра утром состоится свадьба и на этом конец всем спорам, иначе мама узнает, что почем.
Синара снова рассмеялась. Ей звонко вторила Нелл.
– Итак, – продолжала Синара, – мы оставили тот единственный дом, который я считала своим, и уехали в тоо Куинз-Молверн. Бабушка уже ждала нас. Бросив на меня взгляд, она попеняла отцу: «Чарли, ты хотя бы мог открыться мне пораньше! Что за ребячливость!» А потом повернулась ко мне и сказала: «Я твоя бабушка, дитя мое. Добро пожаловать домой».
Она обняла меня, и наутро, первого июня, за два дня до моего тринадцатилетия, родители наконец поженились. И больше я никогда не видела печали в маминых глазах. Той самой печали, которая снедает Гарри Саммерса. Я нужна ему, Нелл. Когда-нибудь он поймет это, и у меня не будет другого мужа, кроме него.
Фаворитка Карла Стюарта тяжело вздохнула.
– Я по-прежнему считаю, что ты романтическая глупышка. Клянусь, что помогу тебе всем, чем смогу, ибо подобно твоим кузинам ты обращалась со мной как с ровней и своей подругой. Это самое малое, что я могу сделать для всех вас. И, отвечая на твой вопрос, скажу: да, граф Саммерсфилд будет в Ньюмаркете. У него прекрасные лошади, Син. Может, это самый верный путь к его сердцу. – Она погладила приятельницу по руке и встала. – Пойдем, дорогая. Король будет ждать меня.
Синара последовала ее примеру.
– Моя повесть предназначалась только для твоих ушей, Нелл, – предупредила она.
– Разумеется, – заверила Нелли, и молодые дамы поспешили в бальный зал, где уже начались танцы.
Синара огляделась и заметила у колонны Гарри Саммерса. Он наблюдал за танцующими с циничной усмешкой на красивом лице. Девушка проглотила застрявший в горле комок. Вот уже год она пытается обратить на себя его внимание: садилась как можно ближе, едва ли не следовала по пятам. И все зря.
Внезапно решив, что дерзостью дела не испортишь, разве что ничего не добьешься, она с сильно заколотившимся сердцем скользнула к нему. Пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза, но она все же нашла в себе силы улыбнуться и проворковать, протягивая руку:
– Я пришла пригласить вас на танец, милорд.
– Почему бы и нет, мадам? – вкрадчиво сказал он, и от этого голоса, глубокого, бархатистого, у нее сердце затрепетало. Он, наконец, обратил на нее взор, и ей показалось, что в этих ледяных зеленых глазах мелькнула искорка восхищения, но так же быстро пропала.
Ее маленькая ручка исчезла в большой ладони.
– Почему вы всегда в черном? – неожиданно спросил он.
– Потому что этот цвет выделяет меня из толпы безликих юных девственниц, – смело ответила она. – И он идет мне. Замечаете, какой сливочно-белой кажется моя кожа?
– И вы в самом деле девственны, мадам? – прямо спросил он.
Синара ощутила, как горячо стало щекам, но все же не отвела взгляда.
– Именно так, милорд. Но почему вы вдруг в этом усомнились?
– Женщины вашей семьи славятся своей распущенностью и не имеют понятия о нравственности, – холодно бросил он, сжимая пальцы.
Синара, искренне шокированная такой грубостью, на миг растерялась.
– Откуда вы взяли, милорд? – пролепетала она. – Наш род весьма уважаем, и...
– Ваша кузина и, насколько мне известно, одна из теток хоть и ненадолго, но все же предпочли положение королевских шлюх. Еще одна кузина прошлой зимой выставляла себя напоказ перед всеми молодыми джентльменами, прежде чем устроить страшную шумиху с выбором мужа. История вашей бабушки изобилует весьма пикантными подробностями, а ваша мать обвенчалась с отцом, когда вы были уже почти взрослой.
– Кузина и тетя были вдовами, когда привлекли внимание короля, и, согласитесь, имели полное право жить так, как им заблагорассудится. Моя кузина Дайана поступила мудро, решив поближе присмотреться к поклонникам, жаждавшим на ней жениться, и выбрала человека, который, как оказалось, любил и понимал ее. Моя бабушка была дочерью великого правителя, милорд. Может, вам не известно, что на этой земле есть другие страны, кроме Англии, другие короли и другие религии. Она тоже была вдовой, когда принц Генри влюбился в нее, и многие считают, что, если бы не преждевременная кончина, сейчас на троне правили бы потомки королевы Жасмин. Припомните, милорд, что Англия совсем недавно была охвачена огнем гражданских войн. Мои родители все эти годы были все равно что обвенчаны и, когда сумели соединиться, пошли в церковь и произнесли священные обеты. Учитывая историю вашей собственной семьи, милорд, поверьте, мне нечего стыдиться! Ой! Вы делаете мне больно! Моя рука!
– Будьте благодарны, мадам, что только рука, – угрожающе прошипел он. – И не смейте в моем присутствии упоминать об истории моей семьи.
– В таком случае, милорд, не смейте порочить мою! И не забудьте, что я родственница короля!
– Как же можно запамятовать, мадам? Разве вы позволите такое?! – издевательски хмыкнул он.
