Буря страсти - Паркер Лаура (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Единственным украшением служила тонкая серебряная цепочка. На ней что-то висело, но безделушка была спрятана за корсаж. Будь они одни, он бы обязательно запустил туда руку и вытащил эту вещицу — лишь бы увидеть, как ее зеленые глаза загораются гневом.
— Графиня? — догнал ее Квинлан.
Кетлин вздрогнула, увидев его протянутую руку, и без сопротивления подала свою, однако глаз на него так и не подняла. Виконт склонился над ее рукой, и она даже через тонкую ткань перчатки ощутила прикосновение теплых сухих губ. Она понимала, что ей не следует закрывать глаза, но ничего не могла с собой поделать.
— Нет! — с жаром прошептала она и открыла глаза.
— Нет, графиня? — Она бросила на него виноватый взгляд и обнаружила, что его глаза искрятся смехом. — Мое приветствие оскорбило вас?
— Конечно, нет, милорд.
— Зовите меня Делейси, — доверительным тоном проговорил он и положил ее руку на сгиб своего локтя. — После всего, что нам пришлось пережить.
— Вы знакомы с графиней? — с деланным изумлением, в котором явственно звучала насмешка, осведомился Франкапелли, ожидавший их у двери в столовую.
Кетлин едва сдержалась, чтобы не ударить графа, когда проходила мимо него. Его лукавый взгляд свидетельствовал о том, что он намерен от души повеселиться за ее счет.
— Разве графиня вам не рассказала? — удивился Квинлаи, оглядывая длинный стол с тремя кувертами. — Мы встречались, хотя и в неофициальной обстановке. — Он посмотрел на шествовавшую рядом с ним женщину и похлопал ее по руке. — Когда-то у нас был общий режиссер на Друри-Лейн. Между прочим, я что-то не помню, чтобы она называла свое имя.
— Ну, это поправимо. — Граф увидел, что на лице Кетлин появилось упрямое выражение, и его взгляд потеплел. — Моя дорогая, позвольте представить вам лорда Кирни. Синьор, перед вами мое самое счастливое открытие, которое я сделал во время последнего путешествия, графиня Гермиона.
Кетлин ахнула, услышав это нелепое имя, а Квинлан заулыбался еще шире.
— Гермиона? — переспросил он. — Кажется, так звали королеву в «Зимней сказке» Шекспира?
— Правильно! — подтвердил Франкапелли, направляясь к своему месту во главе стола. — Герцог Девонширский предложил мне ее в качестве идеи для оперы, которую он мне заказал. Графиня переводит ее для меня. Вы знаете пьесу?
— Естественно, — спокойно ответил Квинлан. Он лихорадочно искал способ выяснить, кем приходится графу графиня — женой или любовницей. — Насколько я помню, пьеса написана на основе истории, называвшейся «Пандосто».
— Тогда вам известно, что благодаря фантазии вашего Шекспира Гермиона не умерла, как в оригинале.
Квинлан задумчиво взглянул на Кетлин.
— Она просто исчезает из королевства до тех пор, пока король не осознает, что он потерял.
— Этот вариант мне нравится больше. Я же неаполитанец. — Смех Франкапелли был таким же сдержанным и элегантным, как он сам. — Я считаю, такую страстную и отважную женщину не следует убивать.
Квинлан заметил, с какой нежностью граф посмотрел на свою Гермиону. Что соединяет их? Ласковые взгляды не вязались с хладнокровным эгоистом, который, как утверждали слухи, привел в свой дом незамужнюю беременную женщину только для того, чтобы она служила племенной кобылой, вынашивающей его будущего наследника. А может, сплетники ошибаются и Франкапелли намерен соблазнить свою гостью? При этой мысли Квинлан неожиданно для себя ощутил острый укол ревности.
Его внимание вновь обратилось на Кетлин.
— Кажется, ваши достоинства, графиня, произвели впечатление на графа. Хотя, готов поклясться, мистер Лонгстрит называл вас мисс Джеральдин из Ирландии.
— Мало ли что он вам сказал! — ответила Кетлин. Если он стремится опорочить ее в глазах графа, его ждет большое разочарование. — Вот вас, к примеру, он называл неуравновешенным литератором, который в последнюю вашу встречу пулей вылетел из конторы, оставив после себя клубы дыма и запах серы.
Губы Квинлана дрогнули. Она издевается над ним! Отлично! Окажись она такой, какой была вчера, когда упала в обморок, он бы не осмелился затронуть ее чувства. А теперь ему предстоит помериться силами с бесстрашной молодой женщиной, которая одурачила его в Лондоне.
— Вы должны поведать мне свое мнение об этом малом, о Лонгстрите. Я считаю его беспринципным и алчным человеком, способным опуститься до мошенничества.
— Какие жестокие слова, милорд. Удивительно, что вы вообще имеете дело с таким типом, — заявила Кетлин, заняв свое место за столом.
— Вовсе нет. Наш хозяин, уверен, согласится со мной: мир оперы похож на мир театра, который в большой степени напоминает поле боя.
Франкапелли в знак согласия наклонил голову и тоже сел.
— Во время битвы человек выбирает себе в товарищи тех, кто лучше экипирован, дабы одержать победу
— Верно. — Квинлан продолжал стоять рядом с Кетлин. — Люди вроде Лонгстрита имеют свое назначение. Но иногда их интересы перевешивают интересы остальных, тогда благородному человеку приходится опасаться удара в спину. Но позвольте. — Притворившись, будто поправляет стул Кетлин, он взялся за спинку и коснулся ее обнаженных плеч. — Кстати, недавно этот малый нанес мне один из своих ударов.
Кетлин проигнорировала его попытку направить беседу в важное для него русло. Ее гораздо больше интересовало, почему его руки сами, против его воли тянутся к ней.
Квинлан наклонился ближе. Его чувственные губы приоткрылись, словно он собирался поцеловать ее.
— Вам удобно?
— Да, благодарю. — Кетлин поспешно отвернулась от виконта. Она не доверяла ни себе, ни ему и подозревала, что под маской спокойствия в нем бушует ураган.
Квинлан сел между графом и Кетлин.
— Кажется, графиня, — продолжил он свое поддразнивание, — в последний раз, когда мы с вами встречались, вы переписывали какую-то пьесу для Лонгстрита. Как же звали автора?
— Не помню.
— Не помните? — Квинлан взял бокал с вином. Жаль. — Изучая вино на свет, он добавил: — Я бы с огромным удовольствием побеседовал с ним.
— Гм, действительно жаль, — напряженно проговорила Кетлин и принялась серебряным половником наливать себе суп из супницы, которую держал лакей. Итак, он намерен играть с ней в кошки-мышки? С каким удовольствием она бы огрела его половником по башке! Но вместо этого она уставилась в свою тарелку — видимо, поглощение супа из спаржи требовало полной сосредоточенности.
