Пора свиданий - Бенцони Жюльетта (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
— А есть ли у вас продукты, чтобы посылать с ним?
— Нет. Иногда Фортюна несет только маленький каравай хлеба или сыр, а иногда идет с пустыми руками. Обычно он усаживается на пригорке, откуда виден лепрозорий, и часами смотрит… Это странный парень, но, уверяю вас, мадам Катрин, я ни у кого не встречал подобной преданности.
Смущенная Катрин отвернулась, чтобы он не заметил ее покрасневшего лица. Конечно, маленький гасконец преподнес ей хороший урок. Ничто не могло оторвать его от хозяина, которого он не мог забыть. И когда она сравнивала себя с ним, признавала преимущество за оруженосцем.
Я тоже, — выдавила она. — Кто мог бы подумать, что этот парнишка так привяжется к нему? Так когда же он возвращается?
— Завтра днем.
Но на следующий день Фортюна не возвратился. Катрин заметила это только вечером, когда все собрались в общей столовой на ужин. Весь день она просидела рядом с Изабеллой, которая чувствовала себя немного лучше. Катрин долго разговаривала с настоятелем монастыря. Пришло время отстраивать замок, и средства на это имелись.
Королевский казначей отсчитал ей кругленькую сумму золотых экю. Кроме того, у нее сохранились драгоценности, хотя часть из них была продана, чтобы покрыть текущие расходы.
Бернар де Кальмон, молодой аббат Монсальви, оказался человеком умным и энергичным. В благодарность за оказываемое содействие она подарила ему прекрасный плоский рубин, предназначенный для церемониального головного убора. Потом занималась планами восстановления поместья. Одному из монахов, брату Себастьяну, было поручено составить планы, другого послали искать подходящий карьер для добычи камня. Как и все большие аббатства, Монсальви располагало в достаточном количестве мастерами.
— Во всяком случае, — сказал ей аббат, — вы можете оставаться здесь столько, сколько пожелаете. Дом для гостей находится достаточно далеко от культовых сооружений, и присутствие молодой женщины не может служить причиной для недоразумений.
Удовлетворенная подобным решением, Катрин занялась Тристаном Эрмитом и его людьми, собиравшимися завтра утром отправиться в Партенэ. Солдаты получили щедрое вознаграждение, а Тристану она подарила тяжелую золотую цепь с бирюзой, принадлежащую некогда Гарэну де Брази.
— Это вам на память, — сказала она, надевая ему цепь на шею, — носите ее и не забывайте обо мне.
Он странно улыбнулся уголками губ и немного взволнованным голосом сказал:
— Вы считаете, что только благодаря этому королевскому украшению я буду помнить о вас, мадам Катрин? Да если мне пришлось бы прожить двести лет, я не забыл бы вас. Но я с радостью буду носить цепь по большим праздникам, к тому же с гордостью, так как она от вас.
В последний вечер перед расставанием ужинали все вместе. Катрин с сожалением прощалась со своим малоразговорчивым добрым спутником, который был столь предан ей, смел и находчив. Несмотря на болезнь свекрови, ей хотелось придать ужину определенный блеск. С помощью Донасьены и щедростью птичьего двора монастыря ей удалось приготовить хоть и не торжественный, но вполне достойный ужин.
Надев одно из своих, теперь немногочисленных, элегантных платьев, она села рядом со своим гостем на сеньорском месте, а Готье не очень умело, но от чистого сердца, прислуживал им. Хозяева и гости с удовольствием поглощали суп из капусты и жареных каплунов.
Когда вышли из-за стола, было совсем темно, и Катрин справилась о Фортюна. Весь день она ждала его возвращения с безрассудной надеждой получить свежие вести, как будто можно было говорить о каких-то новостях в доме для прокаженных…
Она с огорчением узнала, что оруженосец еще не вернулся. К этому добавилось беспокойство, потому что Готье показался ей как никогда озабоченным.
— Он, видимо, задержался, — сказала Катрин после того, как еще раз заглянула к сторожу, — и вернется завтра. Но Готье покачал головой.
— Фортюна? Он точен как часы, и уходит всегда в одно и то же время. Приходит также в определенное время перед ужином. Это странно, что его до сих пор нет.
Они с тревогой посмотрели друг на друга. Им в голову пришла одна и та же мысль: с Фортюной что-то случилось. Но что?
Нежелательная встреча всегда возможна даже в этом крае, где было довольно спокойно после того, как арманьяки усилили гарнизоны в Карлате и молодой аббат Бернар де Кальмон возглавил аббатство. Англичане одну за другой сдавали захваченные ранее крепости в Оверни.
— Подождем, — предложила Катрин.
— Завтра на заре я пойду ему навстречу. Катрин хотела сказать: «Я пойду с тобой!», но передумала. Она не могла оставить Изабеллу. В редкие моменты просветления старая дама немедленно требовала ее к себе и так радовалась ее присутствию, что было бы совестно лишать ее этого. Катрин вздохнула:
— Хорошо, поступай, как считаешь нужным. Прежде чем лечь спать, она обошла дом, как заботливая хозяйка. Ведь аббат оставил его в полное распоряжение молодой графини де Монсальви, и она должна была убедиться, что все в порядке. Она зашла даже в конюшню, где разместили лошадей сопровождавшего ее эскорта. Там ее ожидал сюрприз — белая кобыла Морган, которую шотландец Хью Кеннеди, верный своему обещанию, велел привести в Монсальви. Морган была для нее почти как подруга. Они прекрасно понимали друг друга, и встреча была радостной.
— Ну вот, мы снова вместе и вместе будем стареть, — сказала задумчиво Катрин, гладя белоснежный круп лошади.
Большие глаза Морган смотрели на нее так выразительно, что Катрин сочла их не иначе как дьявольскими; задорное ржание маленькой кобылки ясно говорило о том, что она не верит словам хозяйки.
Это было поразительно, и Катрин засмеялась. Она протянула Морган кусочек сахара и по-дружески хлопнула ее по крупу.
— Мы желаем приключений, не так ли? Возвращаясь из конюшни, Катрин хотела побыть еще во дворе — ночь была прекрасна, но Донасьена пришла сказать ей, что приготовила постель в комнате по соседству с Изабеллой.
— Я хотела бы быть вместе с ней, — возразила Катрин. — Вы и так долго ухаживали за ней, Донасьена, и вам надо выспаться.
— Я прекрасно сплю на лавке, — ответила старая крестьянка, улыбаясь. — И потом, я надеюсь, что сегодня мадам будет спать спокойно. Аптекарь дал для нее отвар из мака… Вам бы тоже надо выпить этого отвара. Вы кажетесь возбужденной.
— Я думаю, что и так буду хорошо спать. Она пошла поцеловать Мишеля, который читал молитву под присмотром Готье. Дружба, которая соединяла мальчика с великаном нормандцем, развлекала и удивляла ее. Они прекрасно понимали друг друга, и если Готье проявлял к маленькому сеньору определенное почтение, то капризов он не допускал. Мишель же обожал Готье, и особенно за его силу. Малыш встретил свою мать так, словно она покинула его только вчера. На своих маленьких, еще не очень крепких ножках он бежал, едва завидев ее, прямо в объятия и, обвив ручонками шею, клал свою белокурую головку ей на плечо со вздохом облегчения.
— Мама, — только и сказал он. У Катрин это вызвало слезы.
В этот вечер она сама уложила его в кроватку, поцеловала и оставила слушать сказку, приготовленную Готье. По вечерам нормандец рассказывал своему маленькому другу сказку или отрывок из нее, если та была длинной. Это были северные саги, наполненные духами, всемогущими богами и мужественными воинами. Малыш слушал с открытым ртом и потихоньку засыпал. Катрин уже уходила на цыпочках из комнаты, когда Готье начал:
— Тогда сын Эрика Рыжего погрузился на корабль вместе со своими товарищами, и они вышли в открытое море…
В голосе Готье было что-то убаюкивающее. Ребенок был еще мал, чтобы понимать его рассказы, предназначенные для детей постарше, но все же слушал зачарованно, привлеченный звучанием незнакомых слов и серьезным тоном Готье.
Лежа в своей узкой кровати, Катрин засыпала, убаюкиваемая долетающим к ней голосом. Последняя ее мысль была обращена к Саре. Они так быстро ехали, что могли обогнать Сару, не зная даже об этом. Но она, конечно, теперь не задержится. Катрин даже не могла представить, что с ней что-то случилось. Сара была неуязвима, она знала природу, и она была ей другом. Скоро Сара будет здесь… да, скоро…
