Страстная Лилит - Холт Виктория (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗

– Нет, пожалуйста, не тревожь ее. Но... возможно, мне все же не так уж и не повезло.

– Ты не очень изменился после этой поездки на войну.

– Ничто не изменит моих чувств к тебе.

– Ах, какое постоянство, какой ты преданный!

– А ты, Лилит?

– Я тебе уже однажды сказала, что, разочаровавшись, отворачиваюсь, и все.

– Ну, пожалуйста, повернись обратно.

Быстрым жестом он обнял ее и, притянув к себе ее лицо, страстно поцеловал.

– Прекрати! – категорическим тоном выпалила она.

– Это тебе надо прекратить. Прекратить изображать из себя хозяйку дома.

– А я и есть хозяйка дома, когда Аманда в постели. Он встряхнул ее.

– Лилит, не заставляй меня смеяться, когда я хочу говорить серьезно.

– Я буду тебе благодарна, если ты перестанешь надо мной смеяться... или разговаривать со мной на полном серьезе.

– Я не заслуживаю этих благодарностей, потому что все это я делаю непроизвольно. Ты заставляешь меня смеяться или быть серьезным; и все благодарности на свете ничего не смогут изменить.

Она поднялась и направилась к двери, но он ее перехватил; удалось ему это, конечно, потому, что она хотела, чтобы он ее перехватил.

– Лилит, – сказал он, – нам с тобой о многом надо поговорить. Мы не можем друг без друга.

– Я прекрасно обошлась, спасибо.

– Но ты ведь по мне скучала. Признайся. Она сердито взглянула на него.

– Ладно. Сперва скучала. Когда ты решил, что я недостаточно хороша для тебя, мне казалось, что я умру. Но такие люди, как я, не умирают из-за таких, как ты. У них хватает здравого смысла. Потом я вышла замуж за Сэма и родила Лея. У меня все очень хорошо.

– Я это вижу, и я никогда не сомневался в твоем здравомыслии. Тем более нет причины для того, чтобы ты не добавила ко всей твоей удовлетворенности... меня. Как щепотку соли для придания блюду вкуса.

– Обойдусь без соли. Все и так вкусно, спасибо.

– Спасибо? – переспросил он.

– Ты надо мной смеешься?

– Смеюсь сквозь слезы. Я не знал ни минуты покоя с тех пор, как ты так жестоко оставила меня.

– Мы оба знаем, кто проявил жестокость, так что давай не будем морочить друг другу головы.

– Ты кремень, Лилит. Ты жестока. А что случилось с мужем?

– Я его бросила.

– Стало быть, он нужен был лишь для того, чтобы пристойно родить ребенка? Я и не знал, что ты так дорожишь респектабельностью, Лилит. И после того он был отвергнут. Трутень, а сделал дело – и больше самке не нужен!

– Я не самка. Я мать. Не понимаю, как можешь ты говорить со мной... в гостиной таким образом.

– Должен признаться, мне трудновато говорить с тобой, когда мне очень хочется тебя любить.

Она рассмеялась.

– Забавно, что я подхожу для одного случая и не подхожу для другого.

– Ты слишком серьезно ко всему этому относишься. Ты не знаешь, как я страдал, что отпустил тебя.

– Не обманывай себя. Ты вполне собой доволен. Ты думаешь: «Теперь никакого риска. Она замужем. Теперь никто не задаст вопроса о нашем грехе!»

– Лилит, клянусь тебе...

– О, вы, джентльмены! Вам ничего не стоит поклясться.

Можно было бы отшутиться, но он не мог, разумеется, не видеть, как пылают ее щеки, как сияют глаза и смягчилось выражение рта.

– Уверяю тебя, Лилит, что я не переставал сожалеть о нашей разлуке.

– Что ж, – согласилась она, – может быть, это так и было... отчасти. Тебе хотелось поселить меня в том домике, что ты предлагал, упрятать меня от людских глаз.

– Как ты выражаешься, в грехе... в тайном грехе. А знаешь ли ты, что сделанное тобой куда как безнравственнее?

– Нет, ничего подобного.

– Ты вышла замуж за этого беднягу из чувства досады и оставила его, родив ребенка. Это не грешно, да? Это безупречно нравственно. Ты поступила жестоко, бессердечно и безжалостно. Но давай не тратить больше времени на разговоры о греховности друг друга.

– Ты первый заговорил об этом.

– Ну, довольно об этом. Я тебя люблю. Скажи мне откровенно: как ты относишься к такому заявлению?

– Я думаю, что язык без костей, намерение – вот что важно. Что ты теперь хочешь?

– Ты отлично знаешь, чего я хочу.

– Да... ну а еще? Маленькие домики, чтобы не очень близко, но и не очень далеко?

– Один домик.

– Ну, мне и здесь хорошо.

– Не сомневаюсь, что это так. Аманда устроила это для тебя, верно?

– Возможно, я все устроила сама.

– Не исключено. Но если ты сделаешь так, как я прошу, тебе не придется ждать, пока хозяйка заболеет, чтобы занять ее место. Он будет твоим по праву.

– Я остаюсь здесь.

– Лилит! – Он подошел к ней и обнял ее за плечи. – Ты на самом деле решила порвать со мной?

Она молчала. Когда он был так близко, она могла вести себя вызывающе.

Он поцеловал ее, и тут она забыла о своей язвительности; да и как бы она теперь ни старалась, любая ее дерзость звучала бы нежно-нежно.

Восхитительным летним вечером Лилит сидела в одной из беседок Креморн-парка. На ней была новая шляпка самой последней моды; еще ни одна из ее шляп не шла ей так, как эта, украшенная голубыми незабудками и розовыми лентами.

Наступали сумерки, и сквозь листья деревьев уже светились китайские фонарики; вдалеке играл оркестр, а в небе время от времени рассыпался фейерверк. Сегодня здесь было очаровательно, но не из-за приятного освещения, тихой музыки и фейерверка, а потому, что рядом сидел Фрит – пылкий, как в первые дни их страстной любви, – он был полон планов относительно их будущего. Сюда они пришли для того, чтобы поговорить свободно.

– Как мы устроимся вместе? – начал он. – Где мы будем встречаться?

Она не ответила и продолжала, широко открыв глаза, смотреть на фонарики среди листвы.

– Не доводи меня до бешенства, – сказал он. – Я же знаю, что для тебя не менее важно, чем для меня, чтобы мы встречались.

– Это неправда.

– Может быть, ты бы предпочла, чтобы я простился и ушел?

– Нет. Я бы предпочла, чтобы ты остался.

– Ты всегда так откровенна, дорогая Лилит.

– Я говорю то, что думаю. А если ты хочешь знать больше о том, что я думаю, то я тебе вот что скажу: я не хочу, чтобы ты уходил, потому что ты мне нравишься. Ты меня забавляешь и волнуешь. Люблю ли? Не знаю. Я теперь не такая влюбчивая, как было когда-то. Когда-то я считала, что мне никто не нужен во всем свете, кроме тебя. Теперь я этого сказать не могу. У меня есть мой мальчик, и я бы тотчас распрощалась с тобой, если бы знала, что от этого ему будет лучше.

– Ну-ну, пожалуйста, не увлекайся ролью самоотверженной матери. Нам всем ясно, что он привлекательный ребенок. Я постараюсь, чтобы у него было все, что ты хочешь.

– Знаешь, это очень любезно с твоей стороны, но ты опоздал. Доктор пообещал дать ему образование и помочь в жизни. Поэтому я должна оставаться в его доме с Амандой. Ни за какие твои посулы не оставлю я своего мальчика.

Он поднялся и переставил свой стул к ее стороне стола; какое-то время они молча сидели в полумраке, он крепко прижал ее к себе.

«Странно, – думала она, – около него я совсем размякаю. Другого такого нет. Но ведь я всегда знала это».

Она сидела не шевелясь, наслаждаясь его близостью и в то же время ликуя от сознания того, что она нужна ему больше, чем он ей.

Ее спас Лей. Даже за это наслаждение... за годы такого... не откажется она от своих планов, и роль матери, над которой он смеялся, станет навсегда ее ролью. Но как приятно было быть с ним, думать о предстоящих часах свидания, а потом – о других свиданиях. Мать Лея могла бы быть и любовницей Фрита, если только последняя роль не станет мешать первой.

Фрит начал вспоминать прежние дни в Корнуолле, встречи в лесочке, «начало», как он выразился, «счастливое начало».

– Несомненно, все, что началось так чудесно, – сказал он, – должно длиться и длиться, пока мы живы.

– Ах, ты всегда был горазд говорить. Но слова – это пустое. – Она отодвинулась от него. – Когда я думаю, как все могло быть... Он мог бы быть твоим мальчиком. Хотя ты был бы против, правда? Такое не подошло бы тебе, правда? Тебе нужны темные аллеи, как эти... и тайные свидания... с такими, как я.