Полюби дважды - Торнтон Элизабет (читать полную версию книги TXT) 📗
— Как это случилось? Как ты предала его? — внимательно следя за выражением лица девушки, спросила Джессика.
— Я знала, что он беспокоится о своем брате. — Элли подняла на Джессику полные страдания глаза. — Я хотела сказать тебе об этом еще три дня назад, но постеснялась.
— У Пипа несколько братьев. Которого ты имеешь в виду? — деловитым тоном спросила Джессика. Она нарочно выбрала такой тон, зная, что только так можно прекратить истерику и направить беседу в нужное русло.
— Его младшего брата Мартина. Руперт взял его к себе мальчиком на конюшню, — уже спокойнее ответила Элли.
Джессика кивнула.
— Мартин всегда хотел работать с лошадьми. Он их очень любит, хотя пока ничего в них не смыслит, — сказала Джессика и попросила: — Продолжай, пожалуйста.
— Дело в том, что, когда я написала Белле о Пипе, она тоже захотела иметь маленького слугу и взяла Мартина к себе. Но Мартин еще слишком мал, он нечаянно разбил ее любимую вазу, и Белла ужасно на него рассердилась. Она наказала его — я, правда, не знаю как, — и он сбежал. Но Белле было все равно, что с ним случится. До возвращения в Челфорд она даже не пыталась найти его. А сегодня утром… — от волнения Элли перешла на сдавленный шепот, — Пип не принес мне шоколад на завтрак. Никто не знает, где он.
— Мартин тоже пропал, если я правильно поняла тебя? — суровым тоном уточнила Джессика.
— Да, — всхлипнула Элли, готовая снова разрыдаться.
— И как давно ты узнала об этом? — спросила Джессика.
Элли отвела глаза.
— В тот день, когда я с Беллой ездила за покупками, — смиренно ответила она.
На мгновение Джессика онемела, а затем вскочила на ноги.
— Значит, вот почему ты была такая молчаливая тогда за обедом! И потом в гостиной, когда мы с тобой вдвоем пили кофе, ты тоже молчала как рыба! — Глаза Джессики метали молнии. — Маленький мальчик уже три дня как пропал, а ты не сочла нужным сообщить мне об этом?
— Белла сказала, что Мартин просто прогуливает, потому что не хочет работать, — промямлила Элли. — Она еще сказала, что, когда он вернется и узнает, что она уехала в Челфорд без него, это станет для него хорошим уроком. Белла уверена, что он вернется, когда проголодается.
— Белла сказала, Белла сказала… — гневно передразнила Джессика. — Что она знает об этих детях? Что она знает о жизни бездомных на улицах Лондона? Разве она имеет хоть малейшее представление о том, на что иногда вынуждены согласиться несчастные дети ради куска хлеба?
В голосе Элли слышалось страдание, когда она сказала:
— Джессика, я не знала…
— О нет, ты знала! — ледяным тоном возразила ей Джессика. — В тот день за обедом ты испытывала угрызения совести, но я была слишком слепа, чтобы понять, что с тобой происходит. Из-за своей неприязни ко мне, нет, из-за своей ненависти ко мне ты обрекла двух невинных детей на страдания. Да, ты права, ты действительно предала Пипа. Когда ты отказалась помочь разыскать его маленького брата, ты вынудила его отправиться самому на поиски Мартина.
Слезы ручьем текли по щекам Элли.
— Прости меня, Джессика. Прости меня, — простонала она.
— Избавь меня, пожалуйста, от своих слез, истерика здесь не поможет, — резко бросила Джессика.
Она принялась расстегивать широкий халат, который защищал ее одежду от грязи. Элли была слишком подавлена, чтобы еще что-то сказать в свое оправдание. Она с горестным видом наблюдала, как Джессика сняла с крючка на двери обычное монашеское одеяние и стала переодеваться. Когда же Джессика взяла в руки апостольник, Элли наконец пришла в себя. Откашлявшись, она шепотом спросила:
— Джессика, что нам делать? Где искать Пипа и Мартина?
— Я найду их, — уверенно сказала леди Дандас.
Джессика стояла у осколка зеркала, укрепленного на стене, и тщательно прилаживала на голове апостольник, так, чтобы не видно было волос.
Элли смотрела, как Джессика одевается, а потом сказала:
— Я бы хотела пойти с тобой.
— Нет, — резко бросила Джессика и повернулась к девушке. — Мне придется искать их в местах, о которых тебе и не снилось в самых кошмарных снах. Я не хочу, чтобы ты видела эти места или то, что там происходит. Кроме того, Лукас придет в ярость, если узнает, что я позволила тебе увидеть эти клоаки и отбросы общества, не говоря уже о том, чтобы войти туда и говорить с ними.
— Но я хочу загладить свою вину, — упавшим голосом прошептала Элли.
Теперь, когда Джессика была готова действовать, гнев ее немного стих.
— Возможно, тебе на самом деле этого хочется, но есть вещи поважнее, чем твое душевное спокойствие, и именно о них я должна сейчас думать, — заявила Джессика, собираясь покинуть свою бывшую келью.
— Но… — Элли еще пыталась переубедить ее.
— Нет! — твердо возразила Джессика. — Ты немедленно отправишься домой и будешь ждать меня там. Все, что ты можешь сейчас, — это молиться. Молиться за мальчиков, Элли. А теперь — идем.
Они простились в холле монастыря. Элли осталась на попечении сестры Бригитты, а Джессика в сопровождении двух других сестер и привратника — мужчины могучего сложения — двинулась в направлении Флнт-стрит.
Элли не смогла долго выдержать тягостного молчания.
— Я не знала, что вы в Лондоне, сестра Бригитта, — первой отозвалась она.
— Я пробуду здесь недолго, — ответила молоденькая сестра. — Мы, послушницы, работаем по очереди: месяц — здесь, месяц — в Хокс-холле.
— Понимаю, — смущенно прошептала Элли.
— На углу Флит-стрит стоит наемный экипажей, — заметила сестра Бригитта. — Когда сестры подойдут к нему, они пришлют его сюда, за вами. — Заметив раскаяние на лице Элли и страдание в глазах девушки, монахиня немного смягчилась. — Сестра Марта знает, что делает, и к ней прекрасно относятся в этих местах. Она разыщет ваших мальчиков. Не беспокойтесь, Элли.
— Сестра Марта? — повторила девушка, недоуменно глядя на монахиню.
— Джессика. Леди Дандас, — пояснила сестра Бригитта, совершенно не смущенная своей оговоркой.
— Она действительно монахиня? — спросила Элли, в глазах которой застыл вопрос и удивление.
— А вы еще сомневаетесь? — вопросом на ее вопрос ответила послушница.
— В общем, нет, но Белла сказала… — Элли не договорила.
— Да? — спросила сестра Бригитта, не сводя с девушки внимательных глаз. — И что такое сказала Белла?
— Нет, ничего, не важно, что она сказала. — Элли посмотрела сестре Бригитте прямо в глаза и тихо произнесла: — Я не была с вами любезна, когда вы ухаживали за Джессикой. Я вела себя ужасно, как капризный, испорченный ребенок. Я очень сожалею об этом и надеюсь, что вы простите меня. Мне бы хотелось сделать для вас хоть что-нибудь, чтобы загладить мою вину перед вами.
Секунду помолчав, сестра Бригитта улыбнулась и мягко сказала: .
— Я прощаю вас при одном условии.
— Каком? — с надеждой спросила Элли. — Я все сделаю… Обещаю…
— Приберегите эти слова для сестры Марты, — сказала монахиня и протянула руку Элли.
Джессика, падая от усталости, все еще в своем монашеском облачении, вернулась домой на закате дня. Элли, которая ни на минуту не отходила от окна с того самого момента, как экипажей доставил ее в Дандас-хаус, наблюдала за улицей, с замиранием сердца ожидая появления Джессики. Увидев, как из подъехавшего экипажа выпрыгнул Пип, она подобрала юбки и стремглав выбежала из комнаты. Выскочив во двор, она увидела, как кучер на руках нес в дом брата Пипа.
— Мартин сильно истощен, — негромко сообщила Джессика. — Я понимаю, от него ужасно пахнет, но последние три дня он провел в сточных трубах. Могло быть и хуже. Поверь мне, могло быть гораздо хуже.
Она принялась отдавать распоряжения горничной, появившейся у входной двери, которая округлившимися от ужаса глазами наблюдала за происходящим. Нужно поскорее согреть воды для купания, приготовить чистую одежду для обоих мальчиков и принести еды — побольше и повкуснее.
— Лукас уже вернулся? — обратилась Джессика к Элли.
