Жемчужина императора - Бенцони Жюльетта (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗

– Монсеньор, – произнес Морозини, – я приехал полюбоваться вами в вашем родовом замке, взглянуть на ваши коллекции. И если вы об этом не забыли, завершить сделку, но, боюсь, высочайшие устремления человека мне несколько чужды. Другими словами, я рассчитывал провести под дружеским кровом всего лишь несколько часов. В каком-то смысле – каникулы в удивительной обстановке дома истинного волшебника.

Эта маленькая лесть под конец разгладила складку, которая начала было появляться между бровей Джая Сингха. Слегка поколебавшись, он рассмеялся:

– Каникулы! Великолепное определение, мне нравится! Будут вам каникулы, дорогой князь... и больше того. Но пойдемте же обедать!

Опередив Морозини, а также ботаника, несколько сбитого с толку появлением нежданного конкурента, и старого Дивана, тихонько потиравшего руки, магараджа направился в пиршественный зал, где был накрыт нескончаемо длинный стол красного дерева, за которым между приглашенными оставалось большое расстояние. Разумеется, стол был роскошным со всеми этими хрустальными подсвечниками, чередующимися с золотыми блюдами, полными фруктов, и изобилием цветов, какие свойственны роскошным столам. Посуда тоже была из золота, и Морозини слегка приподнял брови: ему впервые в жизни доводилось есть из таких драгоценных тарелок. Выглядели они впечатляюще, но лично он предпочел бы хороший фарфор. Все это слегка напоминало прием у нувориша!

Джай Сингх сел на одном из концов стола, устроившись на чем-то вроде трона, заваленного парчовыми подушками, так что его ноги оказались на высоте столешницы. Рядом с ним стояло запертое на замок золотое блюдо: его собственный обед, который он съест, когда ему заблагорассудится, ведь и речи не может быть о том, чтобы он ел то же, что и гости. Морозини и сэра Джошуа поместили по обе стороны этого монументального сооружения. Соседом Альдо справа был Диван, соседом ботаника – один из командующих армией Альвара. За спиной у каждого гостя стоял слуга в белом, прямой и неподвижный, словно колонна, и готовый мгновенно исполнить малейшую его прихоть.

Начался балет огромных золотых блюд, нагруженных множеством закусок, большинство которых были Альдо неведомы, хотя в честь иностранных гостей решено было устроить обед на европейский лад. Окинув взглядом собрание многоцветных тюрбанов, окаймлявших стол словно цветочным бордюром, Морозини наклонился к Дивану:

– Не можете ли вы сказать мне, сэр Акбар, почему, принимая английского ученого, магараджа не пригласил других британцев? Должен же здесь быть резидент, как в других индийских государствах?

– Да, он у нас есть, – вздохнул старик, аккуратно поднося ко рту ложечку с икрой. – Только его никогда нет на месте. Сейчас, например, он в Дели. Он часто туда отправляется, оставляя в Резиденции лишь горстку подчиненных.

– И Его Величество позволяет ему такую свободу?

– Скажите лучше, он такую свободу поощряет! Когда сэр Ричард Блоунт находится здесь, он становится мишенью для стольких дурных шуток, что старается появляться во дворце как можно реже.

– Дурных шуток?

– Да, у Его Величества незаурядное чувство юмора. У британского резидента тоже, замечу в скобках, но, когда этот бедняга находит в своей ванной комнате выводок скорпионов или когда одному из тигров Его Величества позволяют погулять по садам Резиденции, сэру Ричарду это почему-то не слишком нравится. О, конечно же, слуг, виновных в таком упущении, сурово накажут, но все равно, как нарочно, стоит сэру Ричарду оказаться здесь, и он тотчас сталкивается с мелкими проблемами такого рода.

– Вы сказали, что слуг сурово наказывают?

– Его Величество приказывает обычно повесить их на деревьях в Резиденции. И присылает извинения. Леди Блоунт, во всяком случае, больше не желает приезжать в Альвар. Его Величество от этого в восторге, поскольку ненавидит европейских женщин. Он говорит, что они плохо пахнут...

– Европейские женщины или женщины вообще? Я ни одной не видел в этом дворце...

– И все же они есть, и недалеко...

Подняв голову, сэр Акбар показал Альдо взглядом верхнюю часть зала, где была расположена галерея, закрытая мраморными панелями с тонкой ажурной резьбой.

– Вы хотите сказать, что они там, наверху?.

– Да, это в самом деле так. Не сомневайтесь, существует и законная «магарани», и еще три других жены более низкого ранга, родившие правителю детей. Есть еще и сестры, и тетушки. Поверьте мне, женская половина плотно заселена. Просто государь очень строго соблюдает «пурда» [7]. И эти галереи устроены нарочно для того, чтобы женщины могли невидимо для нас принимать участие в церемониях...

Во время этого короткого диалога магараджа беседовал с ботаником. Альдо услышал последние слова:

– Мы рады, что вы нашли у нас то, что искали, сэр Джошуа. Значит, теперь больше ничто не мешает вам продолжить ваше ученое путешествие?..

Блаженное выражение, разлитое на лице ученого, подернулось тучкой непонимания:

– Продолжить путешествие, Ваше Величество? Я пока об этом не думаю. Я, конечно, уже нашел интересные образцы, но вовсе не уверен, что исчерпал все богатейшие возможности этого чудесного края, и собираюсь завтра же отправиться в поля...

– Тсс, Тсс, Тсс... Вы ни-че-го в этом не понимаете. А я говорю вам, что вы найдете образчики куда интереснее у моего соседа из Бхагатпура. Его охотничьи угодья больше моих, и растительность там совершенно удивительная! Так что я отдаю распоряжения насчет вашего отъезда... Нет-нет, не благодарите меня! Для меня это истинное наслаждение – помогать науке...

Дело было решено, прибавить нечего. Магараджа утратил интерес к гостю, которого так быстро спровадил, и внезапно осознал, что голоден. И, пока для его сотрапезников продолжался балет блюд, он велел поставить перед собой огромную золотую посудину с замком и отпер замок ключом, который подал ему один из слуг с тревожными глазами. Впрочем, этого странного человека окружали только молодые слуги, сменявшие таких же молодых адъютантов в дорогих шелках, но у всех без исключения был взгляд затравленного зверя, который Морозини успел в свое время заметить в «Кларидже».

Когда открылся купол риса ослепительной белизны, на котором были разложены всевозможные продукты – дичь, мясные шарики, овощи, яйца, а вокруг – множество маленьких тарелочек с разноцветными пряностями и приправами, воцарилась тишина. Сняв перчатку, Джай Сингх скатал шарик из риса, присоединил к нему кусочек дичи и обмакнул все это в красноватый порошок. Прикрыв глаза, поднес еду ко рту – и тут же выплюнул с воплем, за которым последовал поток слов. Диван перевел Альдо суть монолога:

– Яд!

– Что? В этой горе пищи – яд?

Старик устало пожал плечами:

– Если Его Величество так говорит, это, должно быть, правда... Думаю, вам не понравится то, что за этим последует...

Дальнейшее было стремительным и ужасающим: два стража схватили слугу, который принес ключ, и подтащили к высокому трону правителя. Тот жестом велел подать золотую чашу с крышкой. Другой страж взял на ложку немного риса, опустил его в чашку и вытащил покрытым сверкающими осколками.

– Толченое стекло! – шепнул Диван, но его голос был заглушён воплями несчастного, которому пришлось проглотить три ложки адской смеси, после чего его, наполовину задохнувшегося и стонущего от боли, увели из зала, где как ни в чем не бывало возобновился разговор. Магараджа вымыл руки, снова надел перчатки, взмахом руки велел унести роковое блюдо и с любезной улыбкой обратился к Морозини:

– Забудем об этом инциденте! Нам, правителям, то и дело приходится становиться жертвами... заговоров такого рода. Сегодня вечером я поем только немного фруктов.

Оцепенев от ужаса и отвращения, Альдо ничего не ответил. Его позеленевшие глаза не отрывались от лица палача, посмевшего претендовать на его дружбу.

– Ну же, друг мой, придите в себя! – продолжал Альвар шелковым голосом. – Происшествия вроде этого случаются то и дело, приходится быть бдительным. Сейчас мы с вами выпьем немного коньяка, это поможет забыть о жалком недоучке-убийце.