Ключ к счастью - Фэйзер Джейн (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
— Хорошо. Жди меня с ударом церковных часов.
Пен вздрогнула, когда из-за всколыхнувшегося гобелена показался Оуэн. Ребенок тоже поднял голову с ее груди. Ступив в часовню, Оуэн сначала приблизился к решетчатой двери, ведущей в неф, где шло богослужение, и внимательно вгляделся в молящихся. Не заметив ничего подозрительного, подошел к Пен, стоящей на коленях, опустился рядом с ней.
— Мы уезжаем через пять минут, — прошептал он.
— Я сразу поеду в Холборн, — ответила она тоже шепотом. — Нортумберленд уже знает, наверное, о моем участии в побеге принцессы и начнет…
— Нет, вы поедете со мной, — прервал ее Оуэн.
Несмотря на внешнее спокойствие, в нем все бурлило, нервы были натянуты до предела: сейчас решалось, быть может, самое важное… ставшее самым важным для него. Если он потерпит неудачу, то потеряет все.
Обоим было бы, наверное, гораздо легче сейчас кричать, но разговор продолжался шепотом.
— Куда? — спросила она.
Подняв свободной рукой густую вуаль, она пристально смотрела на него в тусклом свете алтарной свечи.
— Я хочу, — отвечал он, — чтобы вы отправились со мной, ничего не спрашивая. Без колебаний и не ожидая ответа, — повторил он.
Она поняла: это проверка с его стороны. Испытание для нее и, быть может, еще одна возможность, о чем она так мечтала… мечтает…
Что-то в ней восставало против этого испытания: ведь он требовал полной веры, безоговорочного доверия. Она, в конце концов, независимая женщина, с самостоятельным мышлением. Не какое-то ничтожество, кому ничего не стоит потерять свою волю, свою свободу.
Она продолжала смотреть ему в лицо и ощутила вдруг в самой глубине его темных глаз мольбу, отчаянную просьбу сделать так, как он говорит… И еще — робкую надежду, что она сделает это… Да, он многое поставил сейчас на карту, почувствовала она, и либо она ответит ему согласием, либо все окончательно рухнет… Но куда же он зовет ее? И для чего?..
— А ребенок?.. — сказала она. — Что будет с ним?
— Он отправится с нами.
— А мои родители? Они сойдут с ума от беспокойства.
— Вы передадите им ваши объяснения с Седриком.
— У меня нет объяснений.
— Скажете, что вы со мной. Этого достаточно.
В часовне Богородицы наступила полная тишина. Только откуда-то, совсем издалека, словно из другого мира, доносилось бормотание молящихся.
Он просит ее решиться без колебаний, но в то же время, опасаясь, что она не согласится, не давит на нее.
А она… она боится ему отказать…
Откинув прочь все смутные мысли, все колебания и сомнения, она поднялась с колен.
— Мы выйдем отсюда? — спросила она, указывая на гобелен.
Оуэн молча кивнул и приподнял ковер на двери. Он не знал, согласилась она или нет, но ни о чем не спрашивал.
Они быстро прошли по коридору, через склеп и оказались в проходе между церковью и соседним домом. Башенные часы пробили половину. Оуэн закрыл церковную дверь и направился к Седрику, который привел двух лошадей.
Соскочив со своего коня, мальчик сдернул шапку и поклонился Пен, взгляд его задержался на ребенке у нее на руках. Теперь он все понял.
Не получив согласия Пен, но и не слыша отказа, Оуэн решил действовать на собственный страх и риск.
— Седрик, — сказал он, — ты прямо сейчас отправишься в резиденцию графа Кендала в Холборне. Объяснишь, что должен говорить только лично с графом или с леди Кендал, и передашь, что леди Пен и ее сын находятся под моей защитой и что за них не следует беспокоиться. Еще скажешь, что в благоприятное время она вернется к ним вместе с ребенком.
— Нет, Седрик! — проговорила Пен.
Разве может она ограничиться таким сухим сообщением, которое, без сомнения, вызовет боль и смятение в семье? Ее сестра уже прибыла туда с другим мальчиком, с Чарлзом, а своего внука, Филиппа, ее родители увидят неизвестно когда… Нет, так нельзя… она должна немедленно ехать к ним… Должна?
Нет, если следовать истинному зову сердца, то она не может… не хочет туда ехать. И родители поймут. Придет время, они все поймут.
Она снова посмотрела на Оуэна. У него был потерянный вид: он понял ее восклицание как окончательный отказ.
Она поспешно сказала:
— Седрик, просто скажи моим родителям, что у нас с шевалье еще есть дела, которые касаются моего сына. Скажи… — голос у нее слегка дрогнул, — что я все бы отдала, чтобы сейчас быть с ними, и приеду, как только смогу. И еще скажи… то, что я делаю, происходит по моей доброй воле… — Она коснулась руки Седрика. — Эти слова обязательно передай, не забудь.
Седрик, удивленный взволнованным тоном Пен и еще больше ее прикосновением, покраснел и заверил, что передаст все в точности, у него неплохая память. А Пен подумала в это время, что, если Робин доверит родителям те же сведения о шевалье д'Арси, которые сообщил ей, это отнюдь не вселит спокойствие в их сердца. Остается надеяться, что милый Робин не сделает этого.
— Где же потом я встречусь с вами, сэр? — спросил Седрик своего хозяина.
Однако Оуэн не сразу услышал, не сразу воспринял вопрос: волна радости захлестнула его, он понял — она ответила ему согласием. И еще понял, этого почти не наблюдалось в его семье, что крепкие родственные связи, подлинная любовь — одна из основ существования. У него все сложилось иначе: его рано отторгли от матери и увезли в другую страну, поместив в совершенно иной круг людей — аристократов, к коим принадлежал отец, которого он видел чрезвычайно редко. Что же касается его собственной жены и детей…
Он услышал, как Седрик повторил свой вопрос, и, стараясь, чтобы голос звучал как можно ласковее, сказал:
— В этом путешествии я буду без тебя, дружок. А ты сообщишь посланнику, что я следую к своей путеводной звезде. Не забудешь этих слов? Он их поймет. И еще предложишь ему свои услуги. До моего возвращения… А теперь — на коней! Пен, дайте мне Филиппа, Седрик поможет вам сесть в седло.
Опечаленный мальчик подсадил ее на крепкую широкогрудую гнедую лошадь, Оуэн возвратил Пен ребенка и вскочил на знакомого ей могучего вороного коня.
Они разъехались, помахав друг другу на прощание. Седрик направился в Холборн, Пен и его хозяин — в противоположную сторону.
Пока не выехали на более широкую дорогу, Пен ехала позади Оуэна; оба молчали.
Потом он сказал, как бы продолжая начатый разговор:
— Нам предстоит проехать примерно сто пятьдесят миль. Думаю, если вы будете в силах, на это потребуется пять дней. Но сможете ли вы обойтись без няни?
— Надеюсь, что сумею. Только у меня ничего нет… Того, что необходимо детям.
— Загляните в корзинки, притороченные к седлу, мадам.
Она последовала его совету и не могла удержаться от удивленного возгласа: там было все, что нужно для ребенка! Насколько она в этом понимала.
Она все еще ехала чуть позади Оуэна и думала о том, что за короткое время с ней произошли удивительные, почти нереальные события: она полюбила агента чужой страны, шпиона, о простом сближении с которым не могла бы никогда и подумать; обрела сына, о чем мечтала, но во что, положа руку на сердце, едва ли верила; содействовала побегу принцессы, что поставило ее в положение человека, совершившего государственную измену; и, наконец, едет сейчас со своим ребенком вслед за этим шпионом неизвестно куда, неизвестно зачем и неизвестно на какой срок…
Вскоре она отбросила эти мысли, и внимание ее всецело захватили сменяющиеся виды Лондона, по которому они ехали — не слишком быстро, чтобы не вызвать возможных подозрений, но и не медленно.
Только когда выехали за городские стены. Пен ощутила облегчение: до этого ей казалось, что их вот-вот настигнут люди Нортумберленда.
— ..Исчезла, говорите?
Нортумберленд смотрел на графа Пемброка из-под тяжелых набрякших век. У него был такой вид, словно он всю ночь не спал или посвятил большую ее часть неумеренному употреблению вина.
Впрочем, его гость выглядел немногим лучше и, хотя сменил ночной халат на камзол, производил такое впечатление, будто еще не совсем проснулся, а уж на то, чтобы причесаться, вообще не хватило времени.
