Шелковый путь «Борисфена» (СИ) - Ромик Ева (читать книги .txt) 📗
— Сейчас я познакомлю вас с очень интересным человеком!
И поторопила горничную:
— Идите же, Женевьева. Проводите синьора к нам!
Но как только горничная ушла, Эрнестина встала, и сама направилась навстречу новому гостю:
— Эта девушка слишком неповоротлива! Нехорошо заставлять старых друзей ждать так долго!
У Сергея Андреевича не было никакой возможности исчезнуть из этой беседки, как и не было возможности сказать, что он никогда в жизни больше не желает встречаться с Алессандро Лоренцини.
Сандро баронесса встретила на дорожке, на полпути к дому.
Пока они медленно направлялись к беседке, господину Милорадову была предоставлена великолепная возможность рассмотреть своего заклятого врага.
Издалека казалось, что годы совсем не отразились на нем. “Почему? — подумал Сергей Андреевич. — Ведь мы ровесники!”
Лоренцини был все так же строен, как и пятнадцать лет назад. Одет — в своей обычной манере — очень строго. Никаких драгоценностей, только золотая цепочка часов, украсившая жилет. Присматриваясь к сопернику, барон, хорошо разбиравшийся в подобных вещах, невольно отметил, что платье его отнюдь не из дешевых, ибо такая изысканная простота достигается нелегко. И только когда Лоренцини подошел ближе, Сергей Андреевич несколько успокоился. Он заметил и седину в его волосах, и тонкие морщинки в уголках чуть прищуренных глаз. “Плохо видит”, - удовлетворенно подумал он.
Но баронесса так и не довела своего гостя до беседки. Они остановились неподалеку, продолжая разговор, который, хоть и велся по-итальянски, был, тем не менее, Сергею Андреевичу вполне понятен. Барон, еще в бытность свою консулом в Генуе, научился отлично понимать этот язык, хоть никогда и не говорил на нем.
— Рада, что вы не забываете старуху, — говорила баронесса, видимо, в ответ Лоренцини. — Подумать только, как время бежит! Кажется, только недавно мы крестили его, а уже четырнадцать лет! Почему же Стефано не приехал с вами? Мог бы и сам пригласить крестную!
— Он сейчас в Генуе, они с Паоло гостят у старшей сестры. Но к началу июля приедут, вместе с Марой и ее детьми.
— Значит, в день рождения наследника соберется вся семья?
— Да, наконец-то! Нина пеняет мне каждый день, за то, что я отослал старших сыновей, но мне хотелось, чтобы она поскорей окрепла после родов. Ей и с малышкой забот вполне хватает!
— Сколько уже вашей Натали? — поинтересовалась баронесса.
— Пять месяцев, сударыня.
— А как мой маленький любимчик?
— Все такой же неугомонный! Ему скоро шесть лет, но шалит он куда больше, чем Натали. Порой мне кажется, что мои девочки гораздо мудрее мальчишек.
Что-то в ответе Лоренцини баронессе очень понравилось. Она рассмеялась своим скрипучим старческим смехом:
— Я вижу, Алессандро, вы не исключение из общего правила. Все мужчины мечтают о сыновьях, но дочери завладевают их сердцами без остатка!
Похоже, баронесса забыла, что собиралась познакомить Лоренцини с Милорадовым. И Сергей Андреевич мечтал, чтобы она об этом никогда не вспомнила. Ей же восемьдесят лет! Она даже имени своего помнить не должна! Но у Эрнестины с памятью было все в порядке, просто она не желала пока выпускать своего нового гостя из рук.
— Так вы решили прочно обосноваться в Вене? — задала она следующий вопрос.
На что Лоренцини ответил:
— Как знать, куда судьба в следующий раз забросит артиста? Мне пришлось немало путешествовать.
— Да, конечно, с тех самых пор, как вы так неожиданно сбежали из Вены… пять сезонов в Ла Скала, два в Гранд Опера и, наконец, четыре снова здесь!
Еще три — дома, в Генуе, — напомнил он.
Эти годы были для него не менее важны, чем остальные. Семь лет назад отец неожиданно вызвал его из Милана и объявил, что желает отойти от дел.
— Ты не купец, Сандро и никогда им не будешь, — сказал он. — Конечно, ты останешься главным наследником, но дела я хочу передать Алексею.
Сандро молчал. Какие у него могли быть возражения? Он сам привез этого мальчишку в Геную и вручил Гаспаро. Гаспаро учил его, воспитывал, с невероятным трудом добивался вольной. Сандро был несказанно рад, что благодаря Алеше его самого оставили в покое на целых восемь лет.
— Но еще я хочу, чтобы ты вернулся домой и привез сюда своих сыновей.
Сандро ничего не ответил. Просьба Гаспаро обрывала его полет на самой вершине.
— Я понимаю, что это для тебя очень большая жертва, — продолжал отец, — но поверь, — уже недолго осталось…
И так как Сандро продолжал тянуть паузу, отец спросил:
— Так что ты на это скажешь?
Сандро отвернулся к окну. Сейчас он был в полном расцвете своих творческих сил и не мог не отдавать себе отчета в том, что через несколько лет будет уже слишком стар для театральных подмостков.
— Скажу, что Моретто умрет от счастья, — ответил он.
Через два месяца они с Ниной вернулись в тот самый палаццо, где начиналась их любовь. Там же через год родился их третий сын, Алессандро. А еще два года спустя в жизни семейства Лоренцини произошло сразу два трагических события. Умер дон Гаспаро и овдовела Мара: Энрико Розетти погиб в кораблекрушении у берегов Британии.
Ни один отец не желает ребенку повторения своей нелегкой доли, но что поделать, если уж такое случилось. Сандро был рядом с дочерью в это тяжелое для нее время.
Мара будто бы снова стала маленькой девочкой, беспомощной, нуждающейся в отцовской заботе.
— Сандро, пожалуйста, давай уедем в Вену, — просила она срывающимся от слез голосом.
В Вену, в город детства, где не было тревог, где не было Энрико и напоминания об этой утрате, но зато была Амалия. Мара рыдала на груди у отца, не желая осознавать того, что больше он не принадлежит ей одной, забыв, о том, что и сама она теперь мать. У них с Энрико было две дочери.
— Поедем, Сандро, — сказала Нина.
Они забрали сыновей, Мару, внучек и уехали в Вену. Полгода Мара лечилась Дунаем, родным городом, гуляла в одиночестве по улицам, разглядывала храмы и дворцы, будто видела их впервые, без всякой цели заходила в кондитерские и кофейни или же дни напролет просиживала в лавке Амалии, давно уже ставшей фрау Мейер, рассказывая ей о том, каким замечательным был ее Энрико. Сандро с Ниной молча смотрели, как она переживает свое горе, и больше ничем не могли ей помочь.
Молодой богатой вдовой сразу же заинтересовались венские холостяки. Опережая друг друга, невзирая на ее душевную боль, они пытались познакомиться с ней. Настойчивые просьбы представить их синьоре Розетти следовали одна за другой. Сандро приходилось почти ежедневно оборонять дочь от этих охотников за приданым. Но был еще один человек, которому судьба синьоры Розетти была не безразлична. Алексей Линчевский в каждом своем письме спрашивал о ее здоровье, а писем таких за полгода Сандро получил от него не менее полусотни.
А потом Мара пришла в себя.
— Прости, — сказала она отцу, — я хочу вернуться домой. Лидия ведь тоже осталась одна!
Сандро не мог больше ее сопровождать. У него снова был контракт в Опере, причем настолько интересный и выгодный, что терять его было бы совершенно неразумно. Он видел, что Мару и девочек уже можно отпускать, но все равно написал Алеше письмо с просьбой опекать их. Этот мальчишка его никогда не разочаровывал. В отношении Алексея к Маре не было и тени корысти, — большей власти над состоянием Лоренцини, чем была у него, он все равно не смог бы получить. Если любовь его по-настоящему сильна, он сможет добиться взаимности!
С тех пор прошло больше трех лет. И снова все было: радость успеха и нелегкое решение покинуть театр, постоянные хлопоты и новый взрыв чувств, увенчавшийся неожиданным, непостижимым счастьем, — рождением Натали. Долгих пять лет они с Ниной полагали, что маленький Сандро будет их последним ребенком, а потом случилось это чудо. Тревога за Нину не отпускала Алессандро все время, пока они ждали это дитя. Тем замечательней оказался результат. Девочка родилась здоровой, а Нина после родов снова расцвела. Здесь, в Вене, никто и не предполагает, что синьоре Лоренцини сорок шесть лет!
