Мой галантный враг - Бекнел Рексанна (полные книги txt) 📗
О том, что она может вообще не найти Уильяма, или о том, как разъярится Корбетт, узнав о ее выходке, она даже и помыслить не смела. Она должна найти Уильяма и объясниться с ним, и только. А уж потом она уладит все с Корбеттом.
Только твердая решимость добиться своего заставляла ее продолжать путь. По знакомым поворотам дороги она догадывалась, что уже близко река, потом Миддлинг-Стоун, а там и до развилки недалеко.
Лошадка бежала довольно резво, но тут откуда-то из темноты донесся жалобный звук. Лиллиана сразу придержала Эйри и прислушалась. Может быть, это всего лишь крик ночной птицы? Или кролика, схваченного острыми когтями? Лиллиана даже задержала дыхание, чтобы лучше слышать. Звук повторился — и сомнений не осталось. Это был ребенок! Ребенок, плачущий от страха, холода и голода! Она снова воспряла духом и послала Эйри вперед.
— Уильям! Уильям, пожалуйста, подожди! Это я, Лиллиана!
Когда он отозвался, у Лиллианы отлегло от сердца. Она свернула с дороги в сторону — в том направлении, откуда слышался голос Уильяма. Она не видела ничего вокруг и только едва различала очертания высокого древнего тиса.
Уильям заговорил снова:
— Остановись здесь, Лиллиана. Сойди с лошади. — Затем он помолчал. — Надеюсь, ты приехала одна?
— Ну конечно, я одна. А как Элиза? Я слышала ее плач.
Словно в подтверждение, ребенок захныкал, и Лиллиана немедленно рванулась в ту сторону. Однако Уильям преградил ей дорогу и положил руки на плечи.
— Я знал, что ты придешь, — тихо сказал он и тут же заключил ее в объятия.
— Пожалуйста, Уильям, отпусти, дай мне вздохнуть, — запротестовала Лиллиана, пытаясь вырваться из этих нежеланных рук.
Она была утомлена, и сердита, и перепугана до полусмерти. Рванувшись еще раз, она освободилась и отступила на шаг назад, но он тут же шагнул вперед, не давая ей отойти.
— Прости мою пылкость, любовь моя, — начал он. — Ведь я так долго мечтал об этом дне.
Первым побуждением Лиллианы было как следует отчитать его: как он посмел надеяться на ее соучастие в своих мерзких планах! Какой он себялюбец, если его так мало заботит жизнь Элизы!.. Но что-то остановило ее: то ли тон его голоса, то ли чувство самосохранения; с ним следовало вести себя осторожно. Лиллиане пришлось напомнить себе, что ее цель — вернуть Элизу в безопасное место. А для этого нужно было не раздражать Уильяма, а убедить его.
— Я… я знаю, что ты ждал… — борясь с собой, прошептала Лиллиана. — Но прежде всего нужно заняться твоей дочкой. Может быть, она замерзла или проголодалась. У тебя есть с собой запасные пеленки?
— Запасные пеленки? — Уильям повернул голову в ту сторону, откуда слышался плач Элизы. — Гарольд! У нас есть запасные пеленки?
Лиллиана мгновенно насторожилась: значит, Уильям здесь не один. Это могло намного усложнить ее задачу, и без того не простую.
Вперед выступил плотно сложенный мужчина с большой корзиной, из которой слышался сердитый детский плач. Не теряя времени даром, она опустилась на колени и осторожно вынула маленькую Элизу из вороха одеял. Лиллиана все проделала молча: быстро сняла промокшие простынки и запеленала малютку в сухие, а потом аккуратно укутала ее теплым шерстяным одеялом, снова уложила в корзину и прикрыла сверху еще одним одеялом — меховым.
Тем временем ум у Лиллианы лихорадочно работал: надо было придумать, как выпутаться из трудного положения. Небо уже не было затянуто сплошными тяжелыми тучами, сквозь поредевшие облака иногда пробивался слабый лунный свет, и в этом скудном свете стало видно, что за Уильямом маячат двое мужчин.
— По-моему, она уже простудилась, — солгала Лиллиана. — Она еще слишком мала, чтобы в такую холодную ночь увозить ее из дома. Если ее не положить поближе к камину, и как можно скорее, она не выживет. Младенцы — создания очень хрупкие. Нельзя таскать ее по дорогам…
— Ничего, выживет. А если и нет, не отчаивайся. Я знаю, что ты подаришь мне сына.
Чудовищная бессердечность этих слов поразила Лиллиану даже сильнее, чем оскорбительные намерения Уильяма. Элиза его вообще не интересовала. Он просто использовал ребенка как наживку, чтобы выманить Лиллиану из дома.
С огромным трудом она подавила свою ярость. Она встала и взяла корзину в руки.
— Уильям, мы должны найти для нее укрытие.
— Мы едем в Бергрэмское аббатство. Там о ней прекрасно позаботятся.
— Но, Уильям, я и представить не могу, что мать Мария-Екатерина примет нас, если узнает, что я бросила мужа.
— Тебе не придется долго беспокоиться об этом, Лиллиана. И ведь ты забываешь, что он убийца. Он погубил твоего отца и не понес за это никакой кары. Но он заплатит за все, я об этом позаботился.
Он — это было совершенно очевидно — не собирался ограничиться тем, что увез Лиллиану и Элизу. Он намеревался отомстить Корбетту. Элизу он использовал как наживку, чтобы захватить Лиллиану. Разве сама Лиллиана не может теперь оказаться наживкой, которую используют, чтобы заманить в ловушку Корбетта? Внезапно ей стало ясно, как она сглупила, с такой легкостью решившись последовать за Уильямом. Сердце у нее заледенело, когда она поняла, что Корбетт может погибнуть по ее вине.
Когда Уильям взял Лиллиану за руку и повел к лошади, она двигалась, как деревянная кукла. Нечего было и думать о том, чтобы убедить его отказаться от жестоких замыслов; теперь она это понимала. У нее оставалась лишь одна надежда — что она как-нибудь сумеет сбежать от него вместе с Элизой.
Но Уильям, как видно, почувствовал ее колебания. Он подвел ее лошадь к своей и, вместо того чтобы подать Лиллиане поводья, привязал их к передней луке своего седла. И только тогда он подал Лиллиане корзину с Элизой.
— Когда поедем, держи девочку и ни о чем не беспокойся.
— Уильям, прошу тебя. Ты не можешь так поступить, — взмолилась Лиллиана. — Это нечестно, и ничего из этого не выйдет.
— Нет, ты ошибаешься. Мы всегда были честными. А вот этот гнусный младший Колчестер бесчестно обошелся с тобой. И твой отец не желал этого признавать.
Он вскочил на своего коня и продолжил:
— А насчет того, что ничего из этого не выйдет, так знай, что скоро ты станешь вдовой. Мне нужна жена. Тебе будет нужен муж. Ты уже стала матерью для моего ребенка. Нет, все оборачивается так, как должно было случиться с самого начала.
Лиллиана побледнела и вскрикнула:
— Что… что ты замышляешь против него?!!
Уильям нахмурился, уловив в ее голосе испуг. Когда он снова заговорил, его гнев был уже обращен на нее:
— Значит, он сумел настроить тебя против меня. Что ж, тебе придется с этим смириться, Лиллиана. Твой сэр Корбетт будет повержен рукой своего собственного брата. Тогда в Оррике будем править мы с тобой.
Это был бред безумца. Это было просто бессмысленно. Если Хью дошел до того, что способен убить Корбетта, то чего ради он уступит Оррик Уильяму? И потом, почему Хью хочет смерти брата? Лиллиана не сомневалась, что Хью достаточно вероломен и жесток, чтобы пойти на такое злодейство, но не могла понять, зачем это ему.
Уильям ехал впереди, Лиллиана с Элизой — сразу за ним, а позади — два молчаливых оруженосца. Когда они выехали на главную дорогу и направились к югу, Лиллиане показалось, что все это не может происходить наяву.
Корбетт тоже был не в состоянии поверить собственным ушам. Ферга всхлипывала и дрожала.
— Обе?!! И она, и девочка? — загрохотал он.
— Она… она помчалась за малышкой…
Ферга низко склонила голову и съежилась, словно ожидая удара. Но удара не последовало. Она рискнула поднять на Корбетта боязливый взгляд, и боль, которая так ясно читалась на лице ее хозяина, придала ей смелости. Она продолжала:
— Сначала пришел Уильям. Он забрал малютку и оставил записку для миледи.
— Что было в записке? — Этот вопрос задал Рокк.
— Н-не знаю, — горестно призналась служанка. — Но она была уверена, что сможет убедить его вернуться.
— Итак, твоя жена сбежала с Уильямом? — Услышав голос брата, Корбетт застыл. — Как неудачно, что это случилось именно в разгар такого веселья и при таком скоплении гостей.
