Розетта - Эвинг Барбара (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Она закрыла журнал и зажгла одну из своих маленьких сигар.
Роза подумала о Корнелиусе Брауне. Неужели за все эти годы он ни разу не вспомнил о Мэтти? Думает ли он хоть изредка об Англии? Но если Роза сейчас заберет девочку из Египта, она ничего не будет помнить об этом месте. Кольца дыма медленно поднимались к потолку. «Конечно, в Англии ей будет лучше. Я воспитаю ее как англичанку». Наконец она легла на диван и попыталась уснуть, пыталась снова и снова. «Я должна заснуть». Роза все думала о ребенке, потом забылась ненадолго и резко подскочила, охваченная паникой: «Где Джордж?» Она металась по постели. «Никакого ребенка не будет». Так сказал Джордж. «Где он?» Роза покачала головой, словно у нее там возник какой-то шум и теперь ей надо было избавиться от него. Она поняла, что не может больше ждать. Быстро одевшись, она приладила белую вуаль и небольшой тюрбан, поверх всего надела черную чадру. Когда она вышла на улицу, то ничем не отличалась от проходящих мимо арабок.
На улицах толпились многочисленные туземцы и иностранцы. По всей видимости, лавки были закрыты, но изнутри часто доносились смех и музыка, звеня под звездами Розетты. Тонкие звуки флейты и гнусавые голоса производили странное впечатление. Мистер Алебастер говорил, что церковь находится возле турецких бань. Казалось, что никто не обращает на нее внимания. На главных улицах она держалась у обочины, старалась не поднимать глаз, спешила, словно темная тень, по чистеньким улочкам, мимо белых; домов, направляясь к единственной вывеске на английском языке из тех, что она видела: «Бани». Она поискала глазами какое-нибудь указание на христианскую церковь и обнаружила за банями белый крест на старом ветхом здании. Ворота во двор были заперты. Она подождала секунду, боязливо озираясь, затем, придерживая одежду, быстро перелезла через ворота и попала во двор.
В церкви было темно, но из узкого прохода напротив лился свет. Она пошла на него, повторяя себе, что теперь она в христианском месте, то есть в безопасности. Она прошла по разбитым булыжникам под аркой, потом вниз по узкому проходу. Где-то слышалась какая-то возня. Кто это был — люди, животные? Она не знала. Пахло сезамовым маслом, которое наливали в лампы, едой, специями и грязью. Она вспомнила кричащую арабку, которую тащили по темному, опасному переулку. Мужчина… священник?.. облегчался на стену. Роза подождала, и когда он закончил, глубоко вздохнула и громко сказала:
— Салям алейкам.
Он страшно перепугался, услышав ее голос. Человек внимательно посмотрел на нее и понял, что она неместная. Розе даже показалось, что он вздохнул с облегчением.
— Francais? — спросил он. — Italiano?
— Английский, — ответила Роза. — Вы говорите по-английски?
— Немного, — ответил он.
— Ох, я так рада, — сказала Роза. — Мне нужна ваша помощь.
— Конечно, — согласился он. Роза подумала, что если женщина среди ночи лезет через ворота, значит, ей действительно нужна помощь.
— Ребенок? — спросил он.
Роза была поражена. Откуда он узнал? Неужели он слышал о ее поисках? Неужели все в Египте знают о ребенке Гарри? Где Джордж? Она просто кивнула.
— Приходите завтра, — грубо сказал он, повернулся и уже собирался исчезнуть в дверном проеме.
— Нет-нет! Подождите! — Ее громкие крики отдавались эхом в узком, душном коридоре. Священник раздраженно повернулся. Она попыталась достать один из крестов — деревянный — из-под одежды, но он зацепился за белую вуаль, олицетворяя борьбу двух религий. Наконец она сняла вуаль, а за ней и коптский крест и протянула его священнику. Что-то в его лице изменилось, он посмотрел на нее повнимательнее.
— Вы насчет девочки?
— Что значит «насчет девочки»?
— Зачем вы здесь, в церкви Святого Марка?
— Как я уже говорила, я ищу ребенка.
— Вы ищете ребенка? — Роза кивнула, и он снова спросил: — Вы ищете ребенка, живого?
— Да, — подтвердила она. — Ребенок, наполовину египтянин, наполовину англичанин. Я ищу ребенка английского капитана.
Казалось, он изучает ее лицо, манеру поведения.
— Откуда это? — спросил священник, поднимая деревянный крест. Она рассказала ему. Казалось, он пытается прийти к какому-то решению. — Пойдемте, — наконец сказал он, все еще держа крест в руках.
Они прошли через дверной проем и спустились по темному переходу. «Я не боюсь, я не боюсь». Ее провели в небольшую комнату. За столом сидело несколько человек. На полу среди подушек расположился, скрестив ноги, старик. Во рту у него была такая же водяная трубка, какую курил мистер Алебастер. Они о чем-то разговаривали, но, когда вошла Роза, удивленно замолчали. Сердце Розы стучало, словно барабан. Она твердила себе, что они копты, а не мусульмане. Они не закидают ее камнями. Священник протянул руку с крестом, чтобы все могли его видеть.
— Салям алейкам, — осторожно поздоровалась она.
Священник начал быстро говорить по-арабски. Старик на полу вдыхал сладковатый дым, а потом выдыхал его через ноздри и из-под полуприкрытых век наблюдал за Розой. Вскоре стало ясно, что, хотя он не знал английского, разговаривать ей придется с ним, а священник — только переводчик.
— Что это за ребенок? — спросил старик.
— Ребенок был рожден египтянкой после ухода английских войск. Отцом был капитан английского флота. Он был убит на улицах Александрии. Я полагаю, что женщину забили камнями ее соплеменники. Я думаю, ребенок находится здесь, у вас.
Она оглядела темную, грязную комнату, ожидая, что малышка вдруг возникнет прямо здесь. Она чувствовала, что ее сердце готово взорваться.
— Зачем вам этот ребенок?
Роза глубоко вздохнула.
— Это дочь моего мужа. Мой муж мертв, как вы знаете.
Темные глаза пристально смотрели на нее.
— Вам известна его история?
— Да.
— И вы все-таки хотите увидеть эту девочку?
— Да.
— Что вы сделаете с ней?
— Все для ее блага. Она здесь?
Роза старалась не позволить им различить в ее голосе истерические нотки. Сердце готово было вырваться из груди.
— Я думаю, что ребенку угрожает опасность. Она здесь?
Он не ответил на вопрос.
— Вы христианка?
Она знала, что это какая-то проверка, подумала о преподобном Горации Харботтоме и понадеялась, что Бог не уничтожит ее на месте.
— Я англичанка. В Англии все христиане, а мой кузен — известный приходской священник.
— Вы думаете, что мы тоже христиане?
— Простите?
Происходящее не имело в ее глазах никакого смысла она ничего не понимала, от недосыпания у нее кружилась голова, но проверку нужно было пройти.
— В этом самом месте началось христианство. И мусульманская вера. И иудейская вера. Вы знаете, кто такой Моисей?
— Конечно.
У нее в глазах появился дикий блеск. «Где ребенок; у них есть ребенок; неужели я рядом с ним наконец?»
— Именно здесь, в Египте, в тростниках, была найдена корзина с младенцем Моисеем. Возле Нила. На том месте сейчас находится синагога, а рядом стоит христианская церковь. И мечеть. Когда-то мы были единым целым. Теперь мы враги. Мы все живем в стране наших предков, и наша религия, наша история живет здесь, с нами. Вы считаете, что вы такая же?
Роза все еще не понимала, к чему он клонит.
— Такая же, как вы? — Она не могла сообразить, что он хочет сказать. — Я думаю, в Англии мы… немного далеки от нашей религии. — Она показала руками: отделены, отдалены. — Здесь, в Египте, складывается впечатление, что… что вы все… живете ею.
Она сцепила руки. Она не знала, как священник передаст ее слова, но старик кивнул, словно бы ответ удовлетворил его. Прочие с интересом прислушивались к этому обмену мнениями.
Внезапно она опустилась на колени возле старика.
— Пожалуйста, скажите мне, ребенок здесь? Ему угрожает опасность! — Она бессознательным жестом обняла себя за плечи. — Я должна немедленно забрать его!
Он с интересом наблюдал за ее истеричным порывом. Наконец он произнес нечто, что Роза приняла за арабское ругательство, и тут же отодвинулась от него и его зловонного дыхания. Но он повторил фразу, и она поняла, что он хихикает.
