Соблазненная роза - Филлипс Патриция (книги без регистрации TXT) 📗
Голоса во мраке заверещали сильнее, будто поощряли ее…
Она, сморщившись, взяла щепотку ужасного порошка, состоявшего из сушеной гадючьей крови, толченых языков жаворонков и еще дюжины всяких мерзостей, и, решившись наконец, швырнула его в мутную зеленую воду. Черный порошок вспенил ее, заставив дымиться. Ни на миг не отрывая глаз от густой пелены, Бланш произнесла строчку, вписанную тонкой вязью в конец страницы: «Покуда жива Бланш, Розамунде не познать более радости от Генри, а Генри не познать радости от Розамунды».
Бланш почувствовала, как волшебная сила проникает в ее жилы, наполняет сердце и мозг… И вот уже в зеленоватых клубах проступили ненавистные ей растерянные лица этих двоих. Значит, их еще настигнет беда! Бланш торжествовала. Уж она постарается, чтобы гадание сбылось! Эту мерзавку следует проучить… за то, что посмела украсть у нее Генри. И его тоже ждет расплата — за то, что посмел полюбить другую. Бланш продолжала зачарованно смотреть в котел… В медленно клубившейся дымке помимо воли и желания самой гадальщицы замелькали искаженные лица умирающих солдат — она в ужасе отшатнулась. И вдруг одно лицо проступило особенно ясно — Бланш явно видела раньше этого светловолосого великана… Ну да, именно он был рядом со связанной Розамундой. По прежним гаданиям точно выходило, что он навсегда увезет из Рэвенскрэга проклятую разлучницу. «Стивен», — вдруг подсказал ей внутренний голос. Ну что же, он и станет в ее руках орудием страшной мести… Бланш твердо знала, что ее проклятие уже действует, и оно будет в силе — пока жива сама Бланш. Но вот в дымке показалась какая-то дорога, на ней толпилось целое войско… и еще дорога… дорожные столбы мелькали так быстро, что невозможно было прочесть названий… мост через реку, в которой плавают — точно охапки циновок — мертвые солдаты… летит косой снег, и деревья гнутся от ветра. И тут ей прозвучало последнее слово — Тайтон. Потом все исчезло. Напрасно она пыталась поднять над котлом клубы дыма — вода бурлила совсем тихо. Бланш в изнеможении рухнула на пол, извиваясь от боли и отчаяния… ведь минуту назад она обрекла на верную смерть того, кого так любила!
Через час из Эндерли выехал посыльный, которому было велено во что бы то ни стало разыскать некого Стивена. Бланш успела углядеть в своем видении, что он жил теперь в лесу рядом с пустошью Бингли. Своему слуге Бланш приказала упредить этого человека, что Рэвенскрэг направляется к своим солдатам и проедет неподалеку от бивака Стивена, и еще велела передать, что лорд не вооружен и с ним всего несколько слуг. Сердце подсказывало ей, что этот белобрысый крестьянин разделил ее участь: ему тоже не досталось того, что было по праву предназначено. И еще Бланш знала, что судьба этого парня каким-то непостижимым образом сплетена с судьбой Генри и Розамунды. Каким именно, Бланш уже не волновало. С нее довольно страданий. Скорее покинуть эти стены — всласть набегаться по вересковым пустошам, по проступающим сквозь густую поросль каменным гребням, вволю поохотиться. И навеки забыть того, кто носит это ненавистное отныне имя — Генри Рэвенскрэг.
Немного погодя на гребень скалистого валуна мягко вспрыгнула огромная белая кошка. Усевшись, она принялась старательно вылизывать свои лапы. Отсюда ей хорошо был виден силуэт замка, его массивные башни и подпиравшие небеса стены. — Будь проклят этот замок, а вместе с ним его хозяин и хозяйка.
Кошка перестала облизывать лапы и замерла, услышав, как под кустами дрока кто-то шевельнулся.
Пора было начинать охоту.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава ШЕСТНАДЦАТАЯ
Стоя у гостиничной двери, Розамунда ждала, когда Генри завершит последние приготовления к отъезду. «До чего же он легкий и ладный, — с любовью подумала Розамунда, глядя, как он пересекает гостиничный двор. Неужто это действительно он, мой ненаглядный муж?» Она так долго с ним не виделась, что никак не могла привыкнуть к такому счастью — они снова вместе… А может, он ей просто снится? Розамунда украдкой себя ущипнула.
Вчера они узнали, что до рэвенкрэгского войска осталось всего день езды. Это означало, что их идиллии приходит конец: Генри должен будет присоединиться к своим солдатам, разбившим бивак у Тэдкастера. Последнюю ночь вдвоем они провели в этой хорошо знакомой им Йоркской гостиничке.. Розамунда вспомнила, как, подъезжая к ней, она невольно стала озираться по сторонам — боялась, что сейчас из мрака выскочит Стивен. Генри поднял ее на смех, но она не сомневалась, что он везде расставил часовых.
Фасонисто надвинув на бровь красную бархатную шапку с роскошным плюмажем и запахнув плащ, он с улыбкой спросил: — Ты готова, душенька?
Она тоже улыбнулась ему в ответ и потянулась к его губам, ледяным от ветра.
— Да, но так не хочется уезжать… и отпускать тебя.
Мы расстанемся ненадолго. Королева Маргарита остановилась в Гапсилском поместье — нынче она объезжает свои войска. Я попросил ее величество позволить тебе остановиться там же.
— У королевы? — с благоговейным ужасом спросила Розамунда, вцепляясь в рукав Генри.
Глянув на ее перепуганное лицо, Генри расхохотался:
— Ну, не совсем у нее. Впрочем, я думаю, она захочет с тобой познакомиться.
— И маленький принц тоже гам?
— Да. Королева боится оставлять его без своего присмотра.
Розамунда машинально забралась в седло, обдумывая то, что услышала… Нет, она еще не готова к встрече со столь знатными особами. За минувший год она, конечно, много чему выучилась, но ведь то сама королева… Розамунда рассмеялась, и чего она, глупая, раньше времени боится, надо сначала попасть в то поместье. И вдруг ее настигла внезапная и не менее будоражащая мысль. Она вспомнила предсказание старой цыганки: «…ты будешь близка к короне». И верно, куда уж ближе. Ведь не сегодня завтра она, может статься, увидит королеву Маргариту и принца Уэльского.
Когда они двинулись вдоль пустоши, Розамунда вспомнила и предостережение гадалки: «…будь начеку… чаще оглядывайся». Пока все сбывалось: Розамунда получила прекрасного возлюбленного, и обещанных старухой опасностей тоже успела хлебнуть вдосталь. Однако предчувствие подсказывало ей, что самое опасное еще впереди. А оглядывалась она то и дело — при виде леса и пустынных полей ей всегда теперь вспоминался Стивен и его шайка. Генри, напротив, был беспечен как никогда. Но ведь ему ничего такого не предсказывали…
Им все чаще встречались разрозненные отряды солдат, причем не только из армии ланкастерпев. Генри уверял, что по меньшей мере дважды видел знамена приверженцев Эдуарда.
Генри отправился в дорогу в обычном своем костюме, без доспехов, повесив на пояс лишь меч и кинжал, с коим не расставался ни при каких обстоятельствах. Он надеялся, что их мирная кавалькада не привлечет ничьего внимания. У них не было с собой даже флага с гербом. Конечно, если кто-нибудь додумается заглянуть под уложенные в повозку одеяла, вся маскировка пойдет насмарку: там припрятаны его доспехи и целый арсенал. Но Бог даст — обойдется.
День был на редкость пасмурным. По бескрайним пустошам разгуливали ветер да овцы. Редкие хижинки прятались в рощах или в укрытии валунов. Вдалеке виднелись смутные пятна, — видно, кто-то жег костры. Розамунда опасливо вглядывалась в угрюмые окрестности… А где же Гапсилское поместье, в котором ей был обещан приют? Лишь гигантские валуны темнели на фоне меркнущего неба.
— Как называется это место? — спросила Розамунда, когда их отряд въехал на грубый каменный мост, перекинутый через реку.
— Кажется, это пустошь Бингли. Видишь тот пригорок? Оттуда уже должен быть виден Тэдкастер. Впрочем, это не так уж важно, уверен, что мы встретим наших солдат гораздо раньше. С крутого берега узкая дорожка вильнула вниз, прячась в густых зарослях дрока. Теперь перед путниками расстилалась огромная, поросшая травой и вереском равнина, сплошь в огромных валунах, — казалось, их рассыпал здесь какой-то гигант. По преданию, великан Бингли расшвырял их, рассердившись на свою прекрасную пленницу, которая сбежала к своим родителям, не пожелав остаться с ним, с могущественным волшебником. Розамунду ничуть не удивляло, что местные жители искренне верят, что в этих диких местах обитают всякие ведьмы, великаны и прочая нечисть. А лес между тем подступал все ближе, тропка стала совсем узкой, и вскоре им пришлось ехать по одному. Чем больше они углублялись в низину, тем чаще попадались им рощи, тем они были гуще. На дорожке блеснула лужа, путники придержали коней, и в то же мгновение над их головами пронеслась стрела и вонзилась в вверх повозки. Всадники метнулись в сторону, но было поздно: с обеих сторон их окружили, основная же часть банды накинулась сзади. Их главарь держался в седле очень неуверенно, — видно, ездить верхом ему почти не доводилось.
