Под счастливой звездой - Хауэлл Ханна (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗

Парлан наконец заметил, что Эмил смотрит на его приготовления уже не так весело, как прежде.

— Что-нибудь не так, дорогая?

— Это тот самый праздник, о котором ты говорил?

— А чем он плох? Разве что скудноват малость…

— Мне бы все-таки хотелось, чтобы ты меня предупреждал — хотя бы изредка — о своих планах. Я бы привела себя в порядок и выглядела бы сейчас куда лучше.

— Ты выглядишь прекрасно. Любой мужчина потеряет из-за тебя голову. — Тут он погладил ее по голове и спросил:

— Отчего ты зачесываешь волосы наверх? Прятать такие волосы, как у тебя, — преступление.

— Теперь я замужняя женщина, мать. Мне не пристало, как девице, ходить с распущенными волосами.

— Даже если твой муж приказывает тебе это сделать?! — Парлану нравились ее тяжелые, шелковистые на ощупь волосы, и он принялся пропускать их прядь за прядью через пальцы.

— Ты, значит, снова собрался покомандовать? — спросила Эмил, недоумевая, как ему удалось так просто снова возбудить в ней желание.

— А почему бы и нет? Пусть они колышутся на ветру, как знамя, когда я рядом. Когда же я отсутствую, прячь волосы под шапочкой, чтобы не искушать других.

Он потерся губами о ее щеки, потом прижался ртом к ее губам. И тут понял, что терпения для такого рода игр у него уже нет. Одно то, что она находилась рядом, заставляло его сердце бешено колотиться, в крови загорался жаркий костер желания.

Он снова впился ей в губы — на этот раз жадно, — и она страстно ответила ему. Ответный поцелуй Эмил заставил Парлана окончательно потерять голову — прошло слишком много времени с того момента, когда они занимались любовью в последний раз.

Толкнув ее на одеяло — женщина упала на спину, — Парлан принялся расстегивать и развязывать крючки и тесемки на ее платье. Когда он наконец освободил ее груди, то припал к ним лицом и на мгновение замер, чтобы немного успокоиться. Неожиданно он услышал, что она дышит тяжело и прерывисто — совсем как он, и понял, что жена страдала от вынужденного воздержания ничуть не меньше его самого.

— А я-то думала, ты сначала за мной побегаешь, — произнесла Эмил, расстегивая камзол и прикасаясь ладонями к его мускулистой груди, — А разве я не бегал? Странно. У меня такое чувство, будто я пробежал не одну милю.

Он обхватил ее грудь ладонью и прижался губами к затвердевшему соску, впитывая аромат, которым его сын наслаждался по несколько раз в день. Она же в ответ на это тихонько вскрикнула и начала выгибаться под ним дугой.

Парлан содрогнулся. Он слишком был близок к финалу.

— Старая Мег, наверное, сказала, что я уже совсем оправилась от родов? — Поскольку Парлан ничего не отвечал, занятый тем, что поднимал ее юбки, она решила, что это был глупый вопрос.

Положив ладони между ее бедер и чувствуя их восхитительное тепло, Парлан вдруг заговорил:

— Что такое? Ты, кажется, что-то сказала?

Эмил начала расшнуровывать его узкие штаны. Потом прошептала:

— Я сказала — поторапливайся. Помни: я хочу этого не меньше, чем ты.

Она впилась пальцами в его крепкие, мускулистые ягодицы, предварительно стянув узкие штаны вниз.

— Тогда скажи «да».

— Да, Парлан, да.

Она снова вскрикнула — на этот раз громче прежнего, — ив голосе ее смешались изумление и облегчение, когда он вошел в нее. Она обвила его ногами и крепко-крепко прижала к себе. Жаркое дыхание мужа обжигало ей шею. Их сближение было быстрым, яростным и, пожалуй, грубоватым, но когда все закончилось, Эмил решила, что в этом заключалась своеобразная прелесть, хотя все было иначе, чем прежде. Она помнила, как изгибалась, чтобы впустить в себя Парлана как можно глубже, а он непрестанно твердил ее имя и пытался следовать ее желаниям.

Продолжая сжимать ее в объятиях, Парлан думал о том, что счастье, которое он только что испытал, ему способна дать только эта женщина. Даже если бы она была уродлива как смертный грех, удовольствие, которое она дарила ему, было подлинным. «Я бы просто не стал зажигать в таком случае свечу», — подумал Парлан и тихонько рассмеялся своим мыслям.

Продолжая ласкать Парлана, Эмил с любопытством на него посмотрела. Тот, приподнявшись на локте, встретился с ней взглядом.

— Интересно, что это так тебя забавляет? — Эмил была уверена, что Парлан смеялся вовсе не над ней, но хотела выяснить причину его смеха.

— Я хотел соблазнить тебя, но, боюсь, это было больше похоже на нападение.

— У меня нет возражений. Когда на тебя время от времени нападают так, это даже приятно! — Она улыбнулась и поцеловала его в кончик носа.

— Не надо было заставлять мужа страдать чересчур долго.

— Я вовсе не хотела, чтобы ты страдал. Это все твой сын. Тем не менее приношу тебе благодарность за страдания.

Парлан высвободился из ее объятий и смахнул несколько непокорных прядок, упавших ей на лицо.

— За что ты меня благодаришь?

— А за то, что другие мужчины — в случае, если их потребности не удовлетворяются, — отправляются в загул.

— Но это дурно с их стороны, поскольку женщина в таком положении тоже лишена радостей любви, и не по своей воле. Ты, к примеру, очень даже любишь это дело! Ox! — Он поймал ее кулачок, который перед этим нанес ему удар в бок, и поцеловал. — Кроме того, детка, к чему мне искать сомнительных радостей на стороне, когда рядом со мной лучшая в свете женщина? Стоило немного подождать — и она одарила меня самыми желанными ласками.

— Желанными? — словно эхо, повторила она. Серьезность Парлана заставила ее таки понервничать.

— Да. По-моему, я уже говорил тебе, что ты — лучше всех. Разве ты мне не веришь?

— Я иногда думаю, что со временем «самые желанные» ласки могут превратиться в самые обыкновенные. Пламя страсти угасает, а новизна теряется.

— Верно. Кое-какие изменения могут произойти и в нашей семье. Но что бы ни случилось, ты все равно останешься лучшей на свете женщиной. Время и долгая совместная жизнь не смогут ничего изменить. Мне не хотелось бы об этом напоминать, но у меня, как ты знаешь, было предостаточно женщин, и я разбираюсь в таких делах. Когда мы встретились, я не был столь невинным, как ты.

— В таком случае, может быть, и мне следует взойти на ложе с другим мужчиной — или даже мужчинами, чтобы толковать об этом предмете со знанием дела?

— В таком случае выбери себе мужчину, которого ни в грош не ставишь, поскольку он умрет сразу же после того, как отведает твоей сладости.

Она едва не бросилась на него с кулаками, но поостереглась. Хотя Парлан говорил тихо и в его словах чувствовалась ирония, глаза его были темны, как никогда, и было ясно, что он не шутит. Ее заявление по поводу будущего любовника было не очень удачной шуткой, но муж, на удивление, отнесся к ее словам со всей серьезностью. Эмил стала думать о том, как разрядить обстановку, поскольку возникшая напряженность не только волновала, но и пугала ее.

— Хочешь сказать, что я не вправе оставить за собой вереницу разбитых сердец, вроде той, что тянется за тобой?

Пытаясь изо всех сил справиться с охватившей его вдруг бешеной ревностью, Парлан даже попытался улыбнуться, хотя понимал, что его улыбка в этот момент больше напоминала оскал.

— Только попробуй. Вместо сердец за тобой потянется вереница мертвых тел.

— А ты, оказывается, большой собственник. — Хотя подобное открытие доставило Эмил известное удовольствие, она тем не менее была до крайности удивлена, когда осознала силу клокотавшей в груди Парлана ярости.

Он провел пальцем по ее лицу и коснулся губ поцелуем.

— Да, я такой. Потому-то я так торопился с браком и то и дело подгонял священника. Мне было необходимо знать, что ты принадлежишь мне на законных основаниях. Мне — и никому другому. В мои планы не входило делить тебя с каким-нибудь другим мужчиной.

— Хм, планы для того и составляются, чтобы потом было что менять.

Прежде чем Эмил заметила, что на поляне появился еще кто-то, Парлан уже вскочил. Одной рукой он затягивал шнурки на штанах, другой нашаривал лежавший поблизости меч. Эмил до сих пор не приходилось видеть, чтобы человек вставал так проворно.