Роман с призраком - Картленд Барбара (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Вначале леди Сайдел была убеждена: если героиней романа стала она, то все обязательно должно пойти иначе. Разве не она была общепризнанной первой красавицей высшего лондонского света? Разве ее красота и привлекательность не превозносились во всех гостиных самыми известными дамскими угодниками и жуирами? Разве ей не было достаточно щелкнуть пальцами, чтобы любой мужчина, которого ей приходила фантазия покорить, падал к ее ногам?
Однако граф ускользал от нее, это было неоспоримо. Возможно, как раз теперь их роман мог перейти в ту стадию, когда он станет ее избегать.
Даже когда они занимались любовью, мыслями и сердцем, если таковыми вообще обладал граф Треварнон, он находился в другом месте.
Леди Сайдел в отчаянии думала, что с тех пор, как на сцену вышла леди Плимуорт, Вэлент стал к ней менее внимательным.
– Ненавижу ее! – воскликнула она, разражаясь рыданиями. – Боже, как я ее ненавижу!
Стоило леди Сайдел представить себе Шерис Плимуорт с ее пышными медными волосами и загадочными болотно-зелеными глазами, как в ней просыпалась жажда мести.
– Я ее отравлю, задушу, зарежу! Разом покончу и с ней, и с ним! – выкрикнула она, и этот безумный возглас означал, что она находится на грани одного из своих знаменитых приступов, диких проявлений безудержного темперамента, приводивших в ужас всех ее слуг, а иногда – и ее самое.
Откинувшись на спинку кресла, леди Сайдел с вожделением воображала, как вонзает нож в шею предполагаемой соперницы, как неуловимая улыбка, привлекавшая мужчин, словно магнит, сходит с ее отвратительного лица.
Затем леди Сайдел попыталась представить себе, как будет расправляться с графом Треварноном.
Интересно, что бы она чувствовала, если бы он лежал у ее ног, раненный в самое сердце, испуская дух, истекая кровью.
Потом она сказала себе, что жизнь без Треварнона ее не устраивает и она должна любыми силами сохранить любовника, ненадежнее прибрать его к рукам и уничтожить соперницу.
– Нет, Шерис Плимуорт, он тебе не достанется! – решительно, чуть ли не с угрозой, воскликнула она.
Ее возглас разнесся по всему просторному будуару, смешиваясь, как ей показалось, с экзотическим запахом ее любимых духов и с ароматом тубероз, которыми она всегда окружала себя с тех пор, как кто-то сказал при ней, что эти цветы испускают флюиды, возбуждающие страсть.
Встав с кресла, она легкой походкой подошла к большому зеркалу в позолоченной раме, стоявшему в дальнем конце комнаты.
Леди Сайдел долго стояла перед ним, с удовлетворением разглядывая изгибы своего тела, достойного, по мнению всех близко знакомых ей мужчин, как минимум греческой богини, тонкую, белоснежную шею, прелестное лицо, на котором глаза и губы еще дышали страстью.
– Он умеет возбуждать меня, как никто другой, – сказала она себе. – Я не могу его потерять. И я его не потеряю.
Сидя в модном высоком фаэтоне, граф Треварнон размышлял, почему женщины становились столь несдержанны как морально, так и физически, после того как проявляли особую страсть в выражении любви.
Ему казалось, что он заставляет выйти наружу нечто сокровенное, что в другое время они умело маскировали.
Он пришел к выводу, что леди Сайдел с ее привязчивостью, склонностью к театральным сценам и непредсказуемыми приступами безумной ревности ему окончательно приелась.
– Какой я глупец, что связался с ней! – в сердцах упрекнул себя граф.
Он дал себе слово, что по возвращении в Лондон из Эскота перестанет ездить к ней в дом на Брутон-стрит, в котором, как злословили в свете, мраморные ступени лестницы износились под ногами бесчисленных любовников, изо дня в день снующих туда и обратно.
«Она, конечно, красива, – продолжал размышлять граф Треварнон, – но красота – это еще не все».
Сознавая банальность этой мысли, он с улыбкой спросил самого себя, чего хочет от женщины.
Женщин было в жизни графа великое множество, но всякий раз после очень краткого романа он начинал скучать, как на этот раз заскучал с леди Блэкфорд.
Но теперь его ждала Шерис Плимуорт. В их прошлую встречу она ясно дала это понять, и вскоре ему предстояло снова увидеть ее за обедом с лордом Дайзертом.
Возможно, перевести разговор в интимное русло в таких условиях будет затруднительно. Насколько было известно графу Треварнону, Дайзерт был совершенно очарован рыжеволосой Шерис, а раз так, он, возможно, рассчитывал на брак с ней.
Граф знал, что Шерис, подобно Сайдел, приискивает себе мужа.
Обе дамы были вдовами, но находились совершенно в разном положении.
После того, как престарелый лорд Блэкфорд скончался от сердечного приступа, леди Сайдел сделалась владелицей огромного состояния, а лорд Плимуорт, убитый два года тому назад, оставил Шерис почти без средств.
Вспоминая медные волосы и зеленые глаза бесприданницы, граф Треварнон воображал, как занятно будет ее наряжать, осыпать драгоценностями и модными безделушками.
Благодаря обширному опыту общения с женщинами, он стал большим знатоком по части дамских туалетов. Он так много платил по счетам модных портных и так часто присутствовал на примерках, что теперь мог вполне обоснованно полагаться на свой вкус.
Чтобы не терять времени, граф Треварнон тут же стал прикидывать, что пойдет Шерис.
– Зеленое, – решил он. – И, естественно, ей захочется к платьям изумрудов. Цвет электрик также будет выглядеть очень выигрышно, а бриллиантовые серьги чудесно украсят изящные ушки, отражая медь ее волос.
Граф Треварнон не сомневался, что распущенные волосы Шерис окажутся длинными, мягкими и шелковистыми.
У Сайдел волосы были густые, но недостаточно нежные на ощупь.
Ему вспомнилась одна женщина с особенно приятными кудрями, черт побери, как же ее звали? Клео? Или Дженис? У него всегда была плохая память на имена.
Внезапно, будто очнувшись, граф Треварнон, к своему изумлению, заметил, что, глубоко задумавшись, он, тем не менее управляя лошадьми, успел доехать до своего дворца на Гросвенор-стрит.
После смерти отца графа Треварнона величественный фамильный дворец был обновлен и перестроен снаружи, так что во всем Лондоне ему не стало равных, а коллекция картин, которую молодой граф стал собирать по примеру принца Уэльского, вызывала зависть и восторг многих ценителей прекрасного.
Кроме новоприобретенных произведений, во дворце были уникальные старинные полотна.
Там имелся портрет первого графа Треварнона кисти Ван Дейка, портреты и других представителей славного рода, в разное время написанные Гейнсборо и Рейнольдсом. Недавно семейная галерея пополнилась портретом самого Вэлента Треварнона, заказанного по настоянию регента у Лоренса.
Граф ступил в просторный холл, по стенам которого стояли статуи, купленные лично им и выбранные придирчиво и со вкусом.
Навстречу ему стремительно вышел управляющий.
– Вы все приготовили к завтрашнему отъезду, Хант? – спросил граф, протягивая подоспевшему лакею цилиндр и перчатки.
– Все, милорд.
– Как вам известно, у Лэнгстонов всего несколько слуг, так что нам придется самим восполнить их недостаток.
– Я все устроил, милорд. Повар возьмет с собой двух мальчишек-помощников, а лакеи, которых я отобрал для поездки, не погнушаются при необходимости по: мочь слугам Лэнгстонов по хозяйству.
– Спасибо, Хант, а раз вы и сами поедете, мне нет нужды беспокоиться о чем бы то ни было.
– Разумеется, милорд. Я позаботился о том, чтобы повар захватил из Лондона все, что ему потребуется. Во время проведения скачек на месте вряд ли можно будет что-нибудь купить.
– Несомненно, – кивнул граф.
С этими словами он повернулся и пошел в библиотеку, забывая о приеме в Эскоте, как перед тем забыл о леди Сайдел. Обе проблемы перестали для него существовать.
Хант, как всегда, со всем справится как нельзя лучше.
Тем не менее, проснувшись на следующее утро, граф Треварнон решил, что сам заблаговременно поедет в Лэнгстон-Мэнор, чтобы прибыть туда до Приезда гостей и посмотреть, что их там ожидает.
