Любовь сладка, любовь безумна - Роджерс Розмари (читать книги онлайн без txt) 📗
— Вы узнали, кто он?
— Нет. Называет себя Уитейкером, прибыл с этим караваном из Луизианы, все точно.
— Вид у него… носит револьвер, совсем как наемник. Не похож на проводника. Никто не знает наверняка, но я слышал, как один человек говорил, будто бы он служил охранником у «Барлоу и Сендерсона». Вроде выполнял всякие деликатные поручения.
Барт издал странный короткий звук, могущий сойти за смешок:
— Я тоже, Эд. И припоминаю, что видел его раньше, только вот имя было другое. Правда, в конторе шерифа нет объявлений о его поимке, но, клянусь, за его голову назначена награда.
— Значит, ты ее и получишь, Барт. Лучше тебя никто не владеет оружием, уж это точно. Думаю, он тоже знает это. Вчера ты прямо напрашивался на драку, а он словно бы не замечал.
Голос одетого в черное незнакомца неожиданно зазвучал резко и зловеще:
— Мистеру Кейси не понравилось, что он перегнал эти фургоны через реку до того, как его стадо успело переправиться. А мне лично просто не по душе, как он себя держит!
Ты передал ему мой вызов. Том?
— Конечно, Барт. Ты же видел, как я туда зашел. Может, он улизнул через заднюю дверь — побоялся встретиться с тобой.
— Ему еще меньше понравится, если я сам приду.
Джинни стояла, боясь шевельнуться, : губы внезапно пересохли, сердце забилось сильнее.
Тот, кого они ждали, был одним из собеседников прошлой ночью. Что за совпадение! Но эти люди считали, что он боится. По его тону было не похоже! Джинни вспомнила холодную уверенность в голосе, когда он сказал, что убьет Хейнса. Это, должно быть, тот, кого называют Бартом.
Что теперь будет? Дуэль? Джинни знала, что должна закрыть окно. Но болезненное любопытство и возбуждение лишали сил. Она еще никогда не видела, как дерутся на пистолетах, хотя отец сказал, что здесь это вполне обычное явление. Кроме того, пока она в безопасности. Когда же он выйдет из салуна? Неужели сбежал?
Какой-то инстинкт подсказал Джинни: эти трое, напоминающие стервятников, — убийцы. Они будут выжидать, пока незнакомец не выйдет на улицу и не будет убит.
И хотя Джинни не могла видеть смерть, что-то удерживало ее у окна.
С пугающей внезапностью двери салуна распахнулись.
Двое вышли и остановились на крыльце.
— Убей его сейчас, Барт, пока его глаза не привыкли к солнечному свету, — настойчиво сказал один, стоявший на улице. Но одетый в черное мужчина тихо, пренебрежительно рассмеялся:
— Ни к чему. Пусть будет честный поединок. Хочу, чтобы он видел, что я оказался проворнее.
Чувство нереальности происходящего охватило Джинни.
Она словно оказалась в театре, и актеры вот-вот выйдут на сцену.
Человек, которого называли Уитейкером, шагнул на тротуар; его спутник держался чуть сзади. На Уитейкере была широкополая черная шляпа, заслонявшая лицо. Черная кожаная короткая куртка была надета поверх темно-красной рубашки, узкие брюки заправлены в высокие сапоги. Револьвер в кобуре свисал с пояса. Он стоял в небрежной позе, только рука, казалось, почти касается рукоятки револьвера.
В воздухе явно чувствовалась напряженность. Зеваки на крыльце поспешили убраться, мужчины, стоявшие небольшой группкой на другом конце улицы и занятые разговором, замолчали и обернулись.
Человек, которого называли Бартом, вышел на середину мостовой. В его слегка гнусавом голосе звенело презрение:
— Не очень-то ты спешил, Уитейкер. Если это, конечно, твое имя. Я уже думал, придется идти за тобой.
Стройный темнокожий мужчина, спутник Уитейкера, широко улыбнулся, под тонкими усиками блеснули белоснежные зубы. Прислонившись к стене салуна, он принялся свертывать сигарету, говоря:
— Поторопись, приятель! Не забывай, нам еще нужно допить все, что осталось!
Один из собеседников Хейнса нервно рассмеялся, но Уитейкер только пожал плечами и, шагнув вперед, медленно направился к противнику, поднимая крошечные облачка пыли. Джинни против воли отметила почти кошачью грацию, с которой он двигался. Почему он не останавливается?
Было нечто зловеще-опасное в том, что он продолжал идти так спокойно, высокомерно. Хейнс; казалось, почувствовал это и насторожился:
— Черт возьми! Что ты о себе возомнил?
— Хейнс, я гуляю. Ты передал, что у тебя есть ко мне дело. Начинай.
Тон Уитейкера был мягок и почти безразличен, словно говорящему было все равно, но он продолжал идти, и расстояние между противниками все сокращалось. Раньше Джинни считала, что из этих двоих Барт опаснее, но сейчас изменила мнение. Очевидно, Хейнс тоже понял это. Уитейкер напоминал пантеру, преследующую добычу.
Пробормотав неразборчивое проклятие, Хейнс отступил назад и вбок; рука метнулась к револьверу.
Только потом Джинни сообразила, что Уитейкер тоже не терял времени. Неожиданно прогремели три выстрела, слившиеся в один непрерывный грохот. Оружие выпало из пальцев Хейнса, который даже не успел прицелиться. Он рухнул на грязную мостовую, отброшенный безжалостными пулями, врезавшимися в тело.
Джинни навалилась на подоконник; ноздри щипало от порохового дыма; взгляд был не в силах оторваться от распростертого тела, лежавшего в пыли, словно уродливая сломанная кукла; красные струйки сочились из дыр в черном сюртуке.
Она почти не слушала возбужденных криков бегущих мужчин:
— Господи! Хейнс даже выстрелить не успел!
— В жизни не видел, чтобы кто-то сумел так быстро выхватить оружие!
— Кто-нибудь, сбегайте за шерифом! Правда, Хейнс сам напрашивался.
— Если шериф захочет поговорить со мной, я буду в салуне.
Как может человек, только что убивший другого, говорить так холодно-безразлично? Дуэли всегда казались столь романтичным событием, но в этой дуэли не было ничего романтичного или благородного — даже с закрытыми глазами Джинни по-прежнему видела мертвое тело, лежавшее посреди мостовой. Полубольная от отвращения, она, спотыкаясь, отошла от окна и почти свалилась на постель, пытаясь подавить волны тошноты.
Глава 7
Сенатор Брендон велел принести ужин в отдельную столовую, чтобы семья и приглашенные гости могли поесть спокойно. Шеф-повар гостиницы, как было объявлено, приехал из Франции, вина тоже прибыли из Парижа.
И верно: бальный стол был накрыт снежно-белой льняной скатертью, сервирован тонким фарфором и серебряными приборами, официанты хорошо вышколены и не надоедливы.
Джинни пригубила вино, заставляя себя забыть о сцене, которую наблюдала днем. Убили человека на ее глазах… Неужели придется привыкать к подобному зрелищу? Видимо, гораздо худшие веши могут случиться на пути в Калифорнию.
— Дорогое дитя, — предупредил ее отец. — Я хочу объяснить тебе — подобное путешествие связано с риском. Могут встретиться враждебные индейцы, беглые, которые еще хуже любого индейца, — дезертиры, бандиты, всяческие негодяи.
Отец был явно встревожен — ему совсем не по душе, что жене и дочери приходится одним отправляться в Калифорнию.
Но все же Уильям, как практичный человек, не мог не признать, что с политической точки зрения такое путешествие может принести ему огромные преимущества, если Джинни и Соня проделают тот же путь, что и другие переселенцы, да еще в фургоне. Кроме того, нужно позаботиться о том, чтобы благополучно доставить золото. Никто не должен заподозрить, что Уильям Брендон посылает помощь французам, сражающимся в Мексике. Даже если на него падет подозрение, никому и в голову не придет, что он может доверить жене и дочери подобное поручение! Здесь, в этой глуши, «хорошим» женщинам поклоняются — все будут восхищаться мужеством Сони и Джинни, так что золото и вооружение успеют доставить в нужное место без всяких осложнений.
Взглянув на отца, Джинни заметила его одобрительный взгляд — сегодня она и Соня надели в честь приглашенных гостей парижские вечерние платья. Кроме них, на ужине присутствовали еще пять женщин — жены богатых ранчеро, гостей Брендона, — их платья с кринолинами, всех оттенков темно-коричневого цвета, были закрыты почти до ушей, несмотря на гнетущую жару.
