Единственная - Хенке Ширл (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Я думаю, ты уже достаточно чистый. Давай теперь я позабочусь об… ожогах, — прошептала она, улыбаясь ему соблазнительной улыбкой.
— Все ожоги ничто по сравнению с охватившим меня огнем, — сказал он, прерывисто дыша, выбираясь из чана и протягивая к ней руки.
— Колин, мы же мокрые… простыни…
— Они высохнут. Мы их осушим своим огнем! — Он поднял ее на руки, отнес и положил на постель и погрузился в ее распахнутые объятия. Лежа под ним и слыша, как ее сердце бьется в такт с его, она ощутила сладкое чувство возвращения домой. Он продолжал удерживать ее в объятиях, несмотря на сжигающую его страсть, пока не ощутил ответного неодолимого желания.
— Ну же, Колин, ну, — попросила она его взять ее. В дальнейшем подбадривании он не нуждался. Приподнявшись на руках и глядя в ее бледное лицо, он глубоко вошел в нее. Она выгнулась навстречу, не сводя своих голубых с его золотых глаз. Он входил, она изгибалась Навстречу. Сначала это было безумное, дикое воссоединение, стремительное и грубое. Он догнал ее, а она вернулась к нему. И теперь им до конца быть вместе.
Эти мысли постепенно одолевали страсть похоти, их ласки становились все нежнее, наполняя нежностью каждый вход и отдачу. Он склонился над ней в длительном поцелуе. Языки противоборствовали и дразнили друг друга, а руки неутомимо изучали тела. Колин перенес вес тела на локти и запустил пальцы в ее волосы.
Мэгги нежно ласкала кожу его спины и понимала, насколько она была близка к потере его — и не только потому, что ушла от него, но и потому, что он мог погибнуть в этом пожаре вместе с Баркером и Стэнли. Но этого не произошло. Ее муж, отец ее ребенка, был жив, здесь, рядом с ней и любил ее. А ведь все могло быть и по-другому… Она больше не могла сдерживаться.
Колин ощутил, как ее неторопливая нежность вдруг сменилась нетерпением. Он отбросил осторожность, входя в раж, чувствуя ту ярость, с которой отвечает ее тело, извиваясь, содрогаясь, и как со всхлипом она произносит его имя, когда дрожь пошла по ее телу.
Волна освобождения была столь сильна, что Мэгги показалось, будто она взлетела к тем звездам, что мерцали в ночном небе за окном. Бездыханная, она трепетала, вцепившись в него, всеми своими чувствами ощущая экстаз, и тут его фаллос задрожал, выпуская семя где-то так глубоко внутри нее, что, должно быть, коснулся и ребенка которого они уже создали.
Колин откинул голову назад и застонал, содрогаясь в ее сжимающих его рывками бедрах, в оргазме, доводящем почти до безумия. Никогда, ни с одной из женщин не приходилось ему так полно, на каждой стадии воссоединения ощущать такую сладость удовлетворения страсти. Он обмяк на ней, целуя ее лицо и шею в перерывах между судорожными вздохами, вдыхая сладкий мускусный запах ее тела вперемежку с ароматами лилий.
После того как они так недолго полежали, приходя в себя и возвращаясь на землю, он встал с нее, перекатился на спину, не выпуская ее из рук, так что она оказалась сверху.
— Не смей больше оставлять меня, Мэгги. Я без тебя жить не могу. Я и понятия не имел, пока не лишился твоей любви, что за драгоценный дар был мне ниспослан.
Она уткнулась лицом в его плечо и ощутила губами соль кожи, шепча:
— Это ведь я тебя чуть не потеряла — в этом огне. Ох, Колин, если бы ты не выбрался… — Она содрогнулась и крепко обхватила его.
— Я обязан жизнью нашему будущему зятю. Судя по тому, как они смотрят друг на друга, надо побыстрее организовать их свадьбу, — добавил он.
— Прекрасная и здравая мысль, — ответила она, уже зная, что Волк и Иден стали любовниками.
Набравшись мужества, она решила, что сейчас подходящий момент сообщить ему о ребенке.
— Может так получиться, что ты одновременно станешь и дедом и еще раз отцом.
Мэгги ощутила, как он напрягся. Она заставила себя поглядеть ему в глаза.
Колин, глядя ей в лицо, увидал, как искрящиеся надеждой глаза слегка тускнеют в нерешительном ожидании. Она боится моей реакции. Он протянул руку и заправил ей за ухо выбившийся локон.
— Ты уверена?
— Я поверить не могла, но доктор Торрес подтвердил.
— Я думал, что ты не можешь больше иметь детей, — сказал он, скрывая страх.
— Это чудо, Колин. — Пожалуйста, скажи, любимый, что ты хочешь этого ребенка. — Я была уверена, что после смерти моей дочери я осталась бездетной… но теперь я поняла… возможно, все зависит от любви. — Она сглотнула и вновь уткнулась ему в грудь. — Я всегда чувствовала себя такой грязной, такой запачканной… Я ненавидела свое тело. В то же мгновение, когда уходил очередной клиент, я бросалась отскабливать себя, пытаясь смыть невыносимый позор.
Он гладил ее по волосам, темным великолепием покрывающим ее спину.
— А со мной ты никогда так не делала. Ты удерживала семя внутри, желая его. — Его рука застыла на нежной коже ее спины. — И уехала ты отчасти из-за ребенка?
— Я не хотела тебя удерживать при себе таким способом. Я хотела, чтобы ты любил меня, любил как свою жену, чтобы ничто не вынуждало тебя делать то, к чему ты не склонен, тем более что я уже вынудила тебя жениться» В тот последний наш день в гостинице я поняла, что ты жаждешь меня и ненавидишь себя за это. А потом, когда я решила, что тебя шантажируют моим прошлым, ситуация стала просто непереносимой. Я…
— Ш-ш-ш… Мэгги, не надо, не надо. — Он стал ее баюкать, почувствовав боль в ее голосе. — Я столько раз обращался с тобой несправедливо. Сможешь простить меня?
— Да ведь я уже простила, ты же знаешь. Просто я так люблю тебя, что остальное не имеет значения. — Кроме еще твоего желания иметь этого ребенка.
— Я бы не перенес потери тебя, Мэгги, — выпалил он, вцепляясь в нее мертвой хваткой. — Я ощутил свою вину, когда умерла Элизабет, а ведь я не любил ее так, как тебя!
— Со мной все будет хорошо. Я ведь не похожа на Элизабет, Колин. Я крепкая и здоровая, и я хочу этого ребенка — и хочу всех детей, которых ты сможешь мне дать.
Странная эта мольба тронула его сердце до боли.
— Ох, Мэгги, так хочется поверить, но я не заслуживаю такого счастья.
— Но… но если это счастье, значит… ты хочешь еще одного ребенка, сына, наследника «Зеленой короны»?
— Ребенка, сотворенного в нашей любви, — да, любимая, я хочу, и, черт побери, не важно, сына или дочь, главное, что он наш, и главное, чтобы ты была живой и здоровой.
Она улыбнулась, расцветая от радости.
— Я думаю, твой старый друг — Аарон Торрес чертовски хороший доктор. Он уже заверил меня, что со здоровьем у меня все в порядке и проблем быть не должно — за исключением утренних недомоганий. — Она тут же нахмурилась, сообразив, что лишь встревожила его.
— Какие недомогания? — спросил он, мгновенно напрягаясь.
— Обычные нормальные недомогания беременной женщины, они быстро проходят. На самом деле именно по ним доктор в резервации и установил мое состояние. — Она засмеялась, поглаживая темные кружки вокруг сосков на его груди. — Я не могу по утрам удержать в себе завтрак. Но через час или два могу съесть в два раза больше своего веса. Ты ведь уже заметил, как они потяжелели. — Она почувствовала, как он ладонями приподнял ее набухшие груди.
— Я должен был понять, к чему эти изменения… Он не стал упоминать, что его первая жена была настолько деликатна и скромна, что он никогда не видел ее тела без одежды после того, как она забеременела и перестала пускать его в свою постель. И тут эта пугающая мысль овладела им.
— Мэгги… как ты думаешь, мы сможем… э, смогу я…
— Да как ты вообще мог подумать, — яростно оборвала она его. — Занятия любовью еще никогда не вредили детишкам, а вот воздержание точно повредит мамаше.
— Ты уверена? — с подозрением спросил он, и в то же время с облегчением, когда понял, что она не прогонит его из своей постели.
— Да. За годы прошлой своей работы я перевидала немало беременных женщин. Ну, а уж чтобы до конца успокоить тебя, я спрашивала у доктора Торреса.
Он иронически поднял бровь.
— Интересные у вас двоих разговоры происходят.
