Цветы из бури - Кинсейл Лаура (читать полную версию книги .txt) 📗
Когда Мэдди уехала, он разжег угли в дальней гостиной и стал пить шоколад, прислушиваясь к шуму за стеной сада. Никто не приходил. Он не уведомлял свою семью, надо было сначала все продумать. А теперь новое осложнение! Удивительно, что она даже не заметила его состояния! Просто обвинила его во лжи, но и в его речи не заметила ничего странного.
Кристиан решил, что она слишком много болтает. Она любит его? Он не любил, когда женщины говорили об этом. Не верил.
Он вспомнил бледную Мэдди, сидевшую одиноко в мраморном зале и ждавшую его до предрассветных часов.
Кристиан не отпустил бы се, ему нельзя делать ошибки, ему нужна была методичная работа. Но у него возник план.
Жерво оделся для визита; только с галстуком у него ничего не получалось, пришлось взять широкую черную ленту, которую он сумел обернуть вокруг шеи и завязать.
В зеркале он видел себя почти в полный рост. Он медленно осматривал себя… Правую руку, правую ногу… Ему казалось, что он не совсем узнавал себя. Кристиан сжимал и разжимал руку в белой перчатке, соответственно двигалась рука в зеркале…
Позади него в зеркале отражался стол. На нем под бумагами стоял аккуратный деревянный футляр с пишущей машинкой, которую подарил ему инженер Марк Брунель для того, чтобы делать сразу две копии писем. Кристиан не часто пользовался ею. Его восхищал сложный механизм, но его собственный трудный почерк не было смысла перепечатывать. К тому же, его секретарь гораздо лучше справлялся с этим.
Но сейчас не было секретаря, и каким бы безобразным ни стал почерк Кристиана, надо было попытаться писать самому. Машинка, по крайней мере, вдвое сократит работу.
Жерво сел и снял футляр, подготовив машинку к работе. Брунель и его сын молодцы. Кристиан пользовался их плавучими доками и туннельным щитом. Он вкладывал деньги в строительство туннеля Ротерхит под Темзой — дьявольски рискованное предприятие, на которое Кристиан много истратил, прежде чем оно начало приносить прибыль.
С новой решимостью Жерво взялся за бумаги. Сначала, проверяя машинку, он напечатал: «Боже, храни короля». Прочитал. Все вроде правильно. Он посмотрел на копию, фраза съехала на один бок, и выглядела так: «Боже, храникороля». Сначала Жерво подумал, что машинка неисправна, но, присмотревшись, выругался. В его оригинале очертания букв и пропорции были искажены, хотя на первый взгляд все выглядело нормально.
Кристиан, склонившись ниже, начал работать, внимательно присматриваясь к буквам. Он начал писать «Ночь» и поймал себя на том, что пишет «в» вместо «ч». «Новь карнавала». Он исправил ошибку и потихонечку стал продвигаться вперед, исправляя ошибки или даже целые слова.
Было в этом что-то пугающее, как будто его рукой водил призрак, а он наблюдал за этим процессом. Но, читая то, что выходило в копии, он сразу замечал ошибки.
Закончив подготовку, Жерво сделал две копии письма с одинаковыми полями, идентичные, как установил он, просмотрев их сверху вниз. Они гласили:
«Джентльмены, настоящим уведомляю вас, что я делаю дарственный акт на мою жену Архимедию Тиммс Лангленд, герцогиню Жерво, вступающий в действие немедленно, на всю сумму моих имений и всей собственности, ей и ее потомкам, навсегда, без внимания к любым притязаниям на это всех других лиц. Данный акт остается в силе, пока я не получу убедительных доказательств, что ни теперь, ни в дальнейшем не ставится и не будет ставиться вопрос относительно моей способности и праве вести мои дела по собственной свободной воле.
В каком случае я могу, если пожелаю, пересмотреть настоящее определение.
Кристиан, герцог Жерво».
Он убедился, что все было сказано, как надо. Кристиан надеялся, что это будет то, что нужно. Пусть они забеспокоятся, пусть подумают, так ли он бессилен, как им кажется.
Клерк в конторе Торбина никогда не видел Кристиана. Этот молокосос поднял глаза на Кристиана и поинтересовался:
— Доброе утро! Какие распоряжения, сэр?
Кристиан снял шляпу и плащ, бросив их прямо на стол, так что вода с них стала капать на бумаги, которыми занимался клерк. Пока он шипел, Кристиан кинул на стопку бумаг свою карточку и пошел вверх по лестнице. Через минуту клерк с громкими восклицаниями бросился за ним.
Он догнал Кристиана на лестничной площадке, кланяясь и извиняясь. На следующем пролете он, все еще что-то бормоча, споткнулся и чуть было не упал, потом встал и поклонился снова. Кристиан искренне сожалел. Он ждал встречи с Торбином, и она его не разочаровала.
— Герцог Жерво! — провозгласил клерк, открывая дверь. — Его милость, — добавил он запоздало и покраснел.
Кристиан прошел в дверь. Земельный агент, седовласый и внушительный, который выступал как его главный исполнитель, как раз в это время что-то диктовал, сложив руки на груди. Резким голосом давал он инструкции какому-то управляющему.
Он не успел закрыть рот. Несколько мгновений они являли собой немую сцену. Чтобы использовать свое преимущество, Кристиан заговорил первым. Всю дорогу он учился произносить предложения из двух-трех слов.
— Сделайте… расчет, — произнес он. Он не договорил, растерянное выражение лица Торбина сменилось осмысленным. Он вскочил со стула.
— Присаживайтесь, пожалуйста, ваша милость!
Кристиан не двигался.
— Сейчас — чеки.
— Принесите ящик герцога. Вот номер. — Торбин быстро написал записку и вручил ее одному из клерков. Тот убежал.
— Видите ли, ваша милость, мои руки были связаны без юридического разрешения.
Кристиан никогда не оформлял платежей через эту контору без собственной подписи. Эта осторожная привычка появилась у него после ошибок отца. По закону Торбин не имел права оперировать средствами без ведома Жерво, хотя Кристиан не сомневался, что он был стреляный воробей и смог бы поступать по своему усмотрению.
— Рад, что вы выздоровели, — сказал Торбин, видя что Кристиан молчит, — мистер Маннинг заставил меня побеспокоиться.
Внизу кто-то из служащих громко свистнул. Кристиан выглянул в окно на улицу.
— Не надо беспокоиться, — сказал Торбин.
Там, внизу находился парень, который должен был отреагировать на свисток. Он побежал по улице, запихивая в карман письмо. Через минуту на ступеньках послышались шаги клерка.
Клерк вошел в комнату с большим синим ящиком, который он поставил на стол Торбина. Раньше его приносили в Белгрейв-Сквейр для ритуала подписания чеков. Агент открыл ящик и начал доставать книги.
— Боюсь, вы застали нас врасплох. Чеки нужно выписать. Это займет немного времени. Не желает ли ваша милость пройти со мной в приемную и пока выпить кофе?
— Нет. — Кристиан не хотел больше заниматься разговорами. Черт! Обыкновенно чеки и квитанции были уже приготовлены на подпись заранее.
— Очень хорошо. — Торбин придвинул стул. — Если вы немного здесь посидите…
— Нет, — вздрогнул Кристиан, — мне надо идти. У меня… другие дела.
— Если ваша милость соблаговолит уделить нам еще немного времени…
— Позже. — Кристиан направился к двери.
— Это недолго, действительно недолго. Я дам задание обоим ребятам. Всего четверть часа.
Беспокойство Торбина насторожило Кристиана. Он вспомнил о свистке и о курьере внизу и остановился.
— Черт! — проворчал он и подошел к Торбину. — Пошлите за ними. Подождите минуту, ваша милость, я думаю, вы должны учесть…
Когда Кристиан стал складывать книги обратно в ящик, Торбин попытался остановить его. Кристиан посмотрел на него.
— Как вы смеете? — спросил Жерво с ледяным спокойствием. Торбин отпустил руку. Кристиан убрал книги.
Он собирался сделать это чуть позже, но обстоятельства изменились. Жерво вытащил написанное им заявление и положил на стол.
— Передайте… мистеру Маннингу.
Он закрыл ящик и взял его с собой, уверенно шагая вперед и еле сдерживаясь, чтобы не побежать.
Теперь решение принято. Отступать он не может.
Кристиан пришел в дом своей семьи незамеченным. Видимо, посланец Торбина отправился не сюда, а в дом одной из сестер. У матери сегодня день приема гостей. Хорошо. Может быть, это заставит ее держаться в рамках приличия. На лестнице Кристиана встретил слуга.
