Страшное гадание - Арсеньева Елена (лучшие книги без регистрации .txt) 📗

Настоящая леди Маккол

Линкс! О господи, да ведь все про него начисто забыли! И вот он – восстал из мертвых, вернее, из бесчувственных! Теперь понятно, почему так осмелел, даже обнаглел Хьюго. Он-то давно заметил, что его сообщник приходит в себя, и, ожидая скорого спасения, решил поиграть с беспечными «победителями». Это похоже на сказку про то, как мыши кота хоронили. Тот прикинулся мертвым, глупые мыши осмелели – и ну выплясывать на его теле, ну дергать за хвост! А кот ка-ак разинет пасть! Странно только, что его первой жертвой пал такой же котяра, но теперь уж точно настанет мышиный черед… Марина вдруг так яростно пожалела, что не прикончила Линкса, что на миг даже испугалась собственной кровожадности. И он вооружен! Нет, конечно, единственный заряд пистолета он уже израсходовал, но пулю с успехом заменит острый, как бритва, палаш, который Марина – разумеется! – даже не удосужилась подобрать. Броситься бы на Линкса… но что, с голыми руками? И больше он уже не повернется к ней спиной. Да, впрочем, и дубинки у нее нет…

Алан, разбуженный выстрелом, проснулся, закричал с испугу, и на лице у Линкса изобразилась такая жгучая ненависть, что Флора, доселе боявшаяся вздохнуть, кинулась к ребенку и прикрыла его своим телом, словно почувствовала: Линкс не пожалеет никого.

Доктор одобрительно кивнул:

– Правильно, заткни ему глотку. Детей мы всегда кончали в последнюю очередь. Первым всходил на гильотину отец семейства. С него мы начнем и сегодня.

– Вы, похоже, спятили, сэр? – произнес Джаспер, и Марина поразилась спокойствию, с каким звучал его голос. – Или у вас в голове от удара что-то сдвинулось? Какая еще гильотина? Вы, милейший, в английском королевстве, а не в этой, как ее там… свободной Франции!

– Не волнуйтесь, мистер Джаспер, – ухмыльнулся Линкс. – Дайте только срок – и на Трафальгарской площади мы поставим точно такую же гильотину, как та, что стояла в Париже. Eще и побольше! А то и две, чтобы обслуживала побольше аристо.

– Куда уж! – пожал плечами Джаспер. – Я слышал, были дни, когда в Париже казнили до тридцати человек.

– Были дни, когда и сорок голов слетало в корзину, – самодовольно кивнул Линкс. – Да еще сколько срубали мы, друзья народа!

– Странно, что до сих пор вообще кто-то остался жив во Франции, коли вы так постарались, – с тем же спокойствием произнес Джаспер, и у Марины упало сердце, когда кустистые черные брови Линкса обиженно сошлись к переносице, но тут же самодовольная улыбка растянула его губы.

– Я и сам удивляюсь! Увы, изрядное количество аристо смылось за границу, в ту же Англию. Однако скоро всем им, всем придет конец! Им и их приспешникам, таким, как вот этот ничтожный малый! – Он презрительно кивнул на мертвого Хьюго. – Лорд Маккол! Вы только посмотрите! Болван, дурак, самолюбивый идиот!

– Не больно-то вы следуете общепринятому правилу, Линкс, – насмешливо повел бровью Джаспер.

Тот насторожился:

– Какому еще правилу?

– Ну как же. De mortuis aut bene, aut nihil! [27] Неужели запамятовали латынь? – Джаспер с удивлением воззрился на озадаченное лицо Линкса. – Или… о, может ли такое быть? Вы небось и не знали ее никогда! Похоже, вы такой же доктор, как я – Шарлотта Корде!

Лицо Линкса исказилось такой ненавистью, что Марина, похолодев, схватила Джаспера за руку и крепко стиснула, умоляя молчать: показалось, что разъяренный «доктор» сейчас накинется на своих жертв и прикончит их несколькими ударами, ибо пусть он и не знал латыни, но с оружием обращался отменно. Однако Линксу явно хотелось оставить за собой не только последний удар, но и последнее слово.

– Не смей упоминать имени этой шлюхи! – взревел он. – Она убила Марата… великого Марата, а он был самым честным, самым верным. И она убила его.

– А других убили вы сами. Дантон, Робеспьер, Демулен – да сколько их еще, кто сначала отправлял на гильотину других, а потом отправился туда сам. Монстр революции пожирает своих родителей – увы, это закон, и вы только подтвердили его сегодня, прикончив Хьюго, одного из героев этого маленького революционного переворота, который вы все во главе с Джессикой решили учинить в Маккол-кастл. Кажется, на языке вашей демократии это называется передел собственности? Или что-то в этом роде?

Марина бросила на Джаспера быстрый взгляд. Конечно, он не зря затеял эту словесную баталию с Линксом. Но зачем? Надеется расположить убийцу в свою пользу? Или просто тянет время? Значит, Джаспер на что-то надеется? Например, на то, что Линкс, заговорившись, отложит пистолет и тогда можно будет его обезоружить. Скажем, она, Марина, кинется на него… Но у нее будет совсем мало шансов, и скорее всего Линкс ее одолеет, но тогда вступят в схватку Джаспер с Флорой, и, может быть, им повезет больше?

Ох, нет. Джаспера сейчас и Макбет мог бы свалить одним ударом своей когтистой лапы, а Флора, хоть и будет драться, как львица, защищающая детеныша, все равно не совладает с сильным и безжалостным противником, опасным и вправду как рысь [28]. Или все-таки попробовать?

Она по-охотничьи прижмурила левый глаз, но тут Джаспер стиснул ее руку, как бы приказывая не двигаться. Значит, он и вправду чего-то ждет, на что-то надеется…

Но на что, господи Иисусе? Кто придет им на помощь в этом богом забытом овражке?!

Линкс пренебрежительно пнул мертвого Хьюго.

– Да какой же он герой? Скажете тоже! Он просто слабовольная тряпка: купился на сказки о своем аристократическом происхождении и уже готов был сам перейти в свору угнетателей. Хьюго – жалкий предатель, поэтому он заслуживал смерти и получил ее.

– Так, хорошо, – покладисто кивнул Джаспер. – С Хьюго мы разобрались. Наше будущее: мое, Флоры, Алана, мисс Марион – мне тоже более или менее понятно. Само собой разумеется, тот же конец ждет и Десмонда, не так ли?

– Вы понятливый человек, мистер Джаспер, – ухмыльнулся Линкс. – Мне нравятся понятливые люди.

– Польщен, – невозмутимо изрек Джаспер, и только высоко взлетевшие брови выдали то чувство презрения, которое всецело владело им сейчас. – И все-таки боюсь, что вы переоцениваете меня, Линкс. Я что-то никак не додумаюсь: как вы намерены обойтись с Джессикой?

– То есть что значит – как намерен обойтись? – воздел свои устрашающие брови и Линкс. – Джессика получит все, чего она хочет, что она заслужила своими долгими страданиями. Дитя народа, она всю жизнь терпела одни унижения от богатых. Сначала эти Ричардсоны за какие-то гроши купили ее у бедной, несчастной матери, которая вынуждена была продать свое дитя, чтобы не умерли с голоду другие ее дети. Мы отомстили Ричардсонам! Я сам сжег этих злодеев в их мерзком обиталище бесчеловечности…

– Я так и думал, – хладнокровно кивнул Джаспер, в то время как у Марины занялось дыхание от сего неожиданного открытия. Выходит, она попала не в бровь, а в глаз, сказав тогда Джессике насчет изобилия подкидышей, собравшихся в Маккол-кастл. И если Хьюго, как выяснилось, не принадлежал к их числу, теперь его место заступила Джессика. Вот оно что… Вот оно что! Как же она ненавидела своих приемных родителей, если обрекла их на такую лютую смерть!

Ее мысли прервал голос Джаспера:

– Я так и думал, что со стороны Эмили Ричардсон было большой глупостью открыть Джессике тайну ее происхождения.

– Выходит, вы про это знали? – изумился Линкс.

– Вы имеете в виду, что Джессика никакая ни Ричардсон? Узнал на днях… увы, слишком поздно, – вздохнул Джаспер. – Знала Урсула – все знала с самого начала. Но в ее бедной безумной голове царила такая путаница! Она почему-то была уверена, что мне тоже известно о происхождении Джессики, и в минуты просветления не переставала упрекать меня за безволие и нерешительность. А я был слеп, как крот. Ну что же, теперь вернемся к Джессике. Надо полагать, к Алистеру она прицепилась, как пиявка, лишь для того, чтобы еще одним… как это вы говорите? Аристо? Итак, чтобы еще одним аристо на свете стало меньше?