Пламенные эвкалипты - Хэран Элизабет (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗

— О!.. — Эбби немного смутилась, чувствуя, что в этих материях она совсем не сильна. — Я уважаю твои верования. Но объясни, почему ты еще и не готовишь в те дни, когда приближаешься к Высшему Бытию?

Глаза Сабу сузились — он подозревал, что Эбби смеется над его религией.

— Нет, правда! Я этого совсем не понимаю.

— Это потому, что никто не уважает меня и не ценит то, что я делаю. Вы еще слишком молодая ирландка, чтобы понимать такие сложные вещи!

Эбби вздрогнула. При чем здесь «ирландка»?

— Ты уверен? Это не потому, что ты просто не в силах смотреть на вкусную еду, когда сам не можешь ее попробовать? Ирландка или нет, но я знаю, как это трудно.

По лицу Сабу она видела, что удар попал в цель, хотя бы частично. Сабу молча отвернулся.

— Миссис Хокер и ее сын не понимают, как это трудно, да? — тихо спросила Эбби. — А вот я понимаю. У меня есть идея, Сабу. Я буду с удовольствием готовить в те дни, когда у тебя праздники. Почему бы и нет? Знаю, мистер Хокер сказал, что не будет платить тебе в дни, когда ты не готовишь, но зачем тебе деньги? У тебя нет семьи, которую надо кормить, в город ты не ездишь и почти ничего не тратишь.

— У меня нет семьи в Австралии, но зато большая семья дома, в Индии, — неохотно сказал Сабу.

— Что?! И ты посылаешь им деньги?

— Большую часть своего жалованья я отсылаю в Индию, — он почти шептал. — Моя семья зависит от этих денег.

Эбби была искренне удивлена и почувствовала уважение к повару. Она-то считала его эгоистом, а дело было совсем в другом.

— Хокеры знают об этом?

Сабу гордо и мрачно молчал.

— Ясно! — Эбби все поняла. — В Берре я жила в трущобах. И тоже никому об этом не рассказываю. Но иногда гордость — не лучшая черта характера. Я думаю, Хокеры поняли бы тебя, если б знали правду.

— Они должны были доверять мне и уважать меня! Я давно здесь служу! — нервно воскликнул Сабу.

— Они тебя уважают, Сабу. И считают прекрасным поваром. Иначе, как ты думаешь, почему они так долго терпят все эти твои… тантры-мантры?

Сабу посмотрел на Эбби, и девушка улыбнулась ему, а он поспешно отвернулся.

Сабу боялся улыбнуться в ответ — это был бы признак слабости.

— Если ты уйдешь отсюда, то у тебя не будет шанса отыграть у меня те деньги, которые ты продул в покер! — лукаво заметила Эбби. — Да ты и так не сможешь — я в этой игре ас!

Сабу немедленно повернулся к ней.

— Я обыграл бы вас при первом же удобном случае!

— Но мы никогда этого не узнаем наверняка, если ты уйдешь.

— Если мистер Хокер уволит меня, с этим ничего не поделаешь.

— Он не уволит тебя, если ты скажешь ему правду! — В голосе Эбби звучало сочувствие, и Сабу немедленно вызывающе вскинул голову.

— Я не могу!

— Хорошо. Я, по крайней мере, попыталась… — Эбби повернулась и пошла к дверям, затем невинным голосом бросила через плечо:

— Когда тебя уволят, я, пожалуй, перестрою кухню по-своему…

Кухня была царством Сабу, и эти слова ему были как нож в сердце.

— И выброшу все эти странные индийские специи!

Уже от дверей она украдкой обернулась на Сабу. Повар был очень, очень зол. Эбби надеялась, что эта злость заставит его рассказать правду Джеку и Сибил, пока не поздно!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Перед сном Эбби решила прогуляться, поскольку снова накатила дурнота. Стоял приятный теплый вечер, и она медленно шла по саду, глубоко дыша, чтобы утихомирить приступы тошноты. Джек все еще не вернулся из Анамы, хотя Эбби предполагала, что по дороге домой он мог просто завернуть к своим ненаглядным баранам. Ей было жаль его — он наверняка очень устал.

Эбби нерешительно посмотрела в сторону паддока, где содержались бараны. На время их разместили вместе с недавно родившими овцами, как раз позади навесов для стрижки. Джека там не было… там вообще никого не было видно. Эбби решила, что Эрни и Уилбур снова пасут овец где-то в буше, а Элиас — его она не видела с самого утра. В домике за паддоками она увидела свет, наверное, Фред Раундтри устраивался на ночь, чтобы насладиться сном в настоящей постели, после нескольких дней, проведенных в дороге. Он собирался вернуться в Труро на следующее утро. Хороший человек — Эбби уже знала, что у него пятеро сыновей и одна дочка. За ланчем он много рассказывал о своей ферме близ Труро. Там он разводил овец породы рамбулье и меринос. Джек был у него на ферме, когда покупал баранов, и рассказывал, что это чудесное место.

Стоя возле изгороди, Эбби жадно прислушивалась к звукам ночного буша. Бесконечные небеса были прекрасны — белые завитки облаков скользили по пламенеющему розовому и оранжевому фону. Восхитительная декорация для величественных голубых эвкалиптов! Сверчки и цикады стрекотали на каменистой земле, хохотали и захлебывались в кустах кукабарры. Все вокруг дышало миром и покоем, и это должно было бы вселить в душу девушки гармонию — однако она была смущена и растеряна. Что-то было не так. Эбби одолевали ужасные предчувствия — настолько ужасные, что она старалась о них не думать. Она похоронила их там, где они причиняли больше всего боли — в сердце.

Клементина хотела поговорить с Эбби и попытаться вытянуть из нее кое-какую информацию об Эбенезере Мэйсоне, однако Эбби, вернувшись после разговора с Сабу, выглядела такой рассеянной и отрешенной, что едва замечала окружающих, даже саму Сибил. Клементина не знала, что Эбби только что вновь было дурно, но Сибил явно о чем-то догадывалась. Догадывалась она и о возможных причинах, но молилась, чтобы это было ошибкой.

Когда Эбби ушла прогуляться, Клементина вышла в сад и побежала к задним воротам, чтобы посмотреть, куда направляется Эбби. Увидев, что Эбби идет к навесам для стрижки, Клементина заподозрила, что девушка хочет встретиться с Джеком и провести с ним немного времени наедине. Сгорая от ревности, она последовала за Эбби, держась на некотором расстоянии.

Вместо того чтобы зайти под навесы, Эбби обошла их — она сомневалась, что ее взбудораженный желудок вынесет ядреный запах загонов. Клементина же забежала внутрь и теперь следила за Эбби сквозь щели между досками. Запах она тоже находила отвратительным, однако готова была потерпеть — лишь бы узнать, изменяет ей Джек или нет. Кроме того, если у Джека и Эбби и в самом деле назначено свидание, то отсюда, из загона, все будет не только прекрасно видно, но и слышно.

Эбби разглядывала баранов, когда заметила шляпу Джека, лежавшую на земле неподалеку от паддока, возле изгороди. Возможно, он поднялся на вышку над изгородью, и ветер просто сдул ее с головы. Нехорошо, если ее сжуют бараны. Судя по всему, они хладнокровно и невозмутимо воспринимали в качестве пищи все, что попадалось им на пути — будь то толстые стебли бурьяна или сухие сучья деревьев.

Эбби была свидетельницей того, как Наполеон без разбега едва не снес своими рогами перегородку в загоне, поэтому сочла неразумным лезть в паддок за шляпой. Она прошлась вдоль изгороди, подобрала длинную тонкую ветку и попыталась подцепить ею шляпу — безрезультатно.

— Проклятие! — пробормотала девушка, когда ветка сломалась.

Она не спускала глаз с баранов, которые неторопливо и степенно перемещались по загону в поисках свежей травы. Джек уже высыпал им несколько бушелей свежей люцерны, однако с ней новички успели справиться. Поскольку сейчас все бараны находились у дальней изгороди, Эбби решила рискнуть и спасти шляпу. Она знала: если оставить ее лежать на земле, завтра от нее останутся лишь лоскуты… если она вообще не исчезнет в желудках собратьев Наполеона.

А вдруг они от этого заболеют? Эбби очень боялась лезть в загон, но и мысль о том, что Наполеон и остальные бараны заболеют и погибнут, была невыносима. Надо хотя бы попытаться — иначе она никогда не простит себе этого.

Клементина наблюдала за тем, как Эбби открывает ворота изгороди. Что она делает?..

Эбби аккуратно прикрыла створку ворот и медленно двинулась к шляпе, настороженно глядя на баранов. Те паслись ярдах в пятидесяти от нее и, похоже, не обращали на нее никакого внимания. До шляпы было ярдов двадцать, и Эбби наконец добралась до нее и подняла с земли. В этот момент один из баранов поднял голову и повернул в ее сторону. Эбби замерла на месте.