Повелитель желания - Джордан Николь (книга бесплатный формат TXT) 📗
Джафар безнадежно усмехнулся. Алисон не сможет увидеть это чудесное превращение. Ее здесь уже не будет.
Прошло немало времени, прежде чем Джафар сообразил, что оруженосец почтительно ожидает его приказаний. Подавив тяжелый вздох, Джафар отпустил Алисон, отступил и кивнул. Сафул шагнул вперед и протянул Алисон мохнатый окровавленный предмет.
– Это принадлежит тебе, госпожа, – почти благоговейно прошептал он. Оказалось, что молодой воин отрубил тяжелые лапы льва и принес одну Алисон. Та непонимающе смотрела на омерзительный трофей.
– Ты заслужила право получить ее, Алисон, – тихо пояснил Джафар по-английски. – Наши женщины вешают лапы льва или других свирепых хищников на шеи детей, чтобы вдохнуть в них силу и храбрость. Невесты приносят их в дар мужьям на свадьбу.
Мужьям . Алисон зажмурилась. Слова Джафара похоронным колоколом прозвенели в ушах. Она никогда не преподнесет ему такой дар. Условия сделки выполнены. Алисон убила льва и получила свободу.
Но почему, Господи, почему она так настаивала на том, чтобы поскорее уехать отсюда? И как жалела об этом сейчас! Лучше бы она вообще не стреляла!
Но у Алисон не было выбора. Разве могла она допустить, чтобы Джафар погиб? Но теперь… теперь Алисон окончательно потеряла последний шанс на будущее с любимым.
Алисон подняла измученный взгляд на Джафара. Лишь одно его слово – и она навсегда останется здесь, на любых условиях, в любом качестве.
Но он продолжал молчать. Убежден, что между ними не может быть ничего общего? Или ее присутствие лишь досадная помеха?
Неужели ничего не чувствует к ней? А может, хочет поскорее избавиться?
– Ты можешь ехать верхом? Пора возвращаться.
При звуках спокойного, бесстрастного голоса Алисон охватило отчаяние. Она хотела лишь одного: свернуться клубочком в темном углу и забыться в тяжелом сне, но все-таки устало кивнула и с помощью Джафара села в седло, пытаясь отогнать тревожные мысли.
Вскоре взошла луна, освещая холодным светом безжизненные горы и путь всадникам. Несколько часов спустя они с триумфом вернулись домой и привезли завернутый в одеяло труп льва. Радостными криками и выстрелами приветствовали берберы удачливых охотников. Люди ликовали, счастливые гибелью свирепого зверя.
Только Алисон и Джафар не разделяли их радости. Тоска и горечь терзали их сердца при мысли о скорой разлуке.
Такого никогда не случалось на памяти людской. Женщина убила льва! Какой храброй, какой мужественной оказалась неверная! Мало того, она спасла еще и жизнь повелителя!
На следующий день берберы устроили праздник в честь великого события. Все превозносили смелость Алисон и пели ей хвалы. Сама же виновница торжества почти не выходила из дома, собирая вещи и готовясь к отъезду. Завтра утром она вместе со своим дядей и слугой-индийцем должна покинуть поселение. Сам халиф вызвался сопровождать их до середины пути.
Сборы не заняли много времени. Алисон с помощью счастливого Чанда быстро уложила свою немногочисленную одежду. Затем она постаралась попрощаться со всеми, кто дружески относился к ней и заботился во время заточения, теми, кто стал так много значить для нее за последние два месяца… Тагар, молодая женщина, одарившая Алисон добротой и мудрыми советами. Сафул, ее верный страж. Гастар, старая знахарка, спасшая Алисон жизнь. Махмуд, гордый и трогательный, шрамы на сердце которого были куда глубже рубцов на лице.
Из всех знакомых Махмуд стал особенно дорог ей. Несмотря на ненависть к европейцам, он помог девушке перенести тяготы плена, стал соединяющим звеном между ее миром и незнакомой средой, куда не по своей воле попала Алисон. Он отвечал на множество вопросов, удовлетворял, как мог, ее любопытство, пытался защитить от злых чар. Разве могла она не испытывать нежности к мальчику, который, несмотря на собственный страх, мужественно встал между ней и ведьмой?
Может, она полюбила Махмуда, потому что видела в нем подобие Джафара, потому что сохранилось в нем что-то от того несчастного, измученного мальчишки, каким был когда-то внук герцога Морлендского?
И теперь Алисон с трудом выговаривала слова прощания – в горле стоял тугой ком, мешавший дышать.
– Я хочу поблагодарить тебя за заботу и доброе отношение, – пробормотала она дрожащим голосом.
Махмуд избегал встречаться с ней глазами.
– Не за что. Мой долг – выполнять приказы повелителя.
Но, несмотря на угрюмый тон, Алисон подозревала, что Махмуд будет скучать по ней так же сильно, как она по нему. Протянув мальчику львиную лапу, она спросила:
– Может, возьмешь это в знак моей благодарности?
Махмуд недоверчиво посмотрел на подарок, и лицо его тут же зажглось благоговейным восторгом.
– О госпожа…
Он почти со страхом стиснул амулет, низко поклонился:
– Ты оказала мне великую честь.
Алисон улыбнулась сквозь пелену слез. Ей хотелось обнять Махмуда, прижать к себе, утешить, но, как всякий юноша, считавший себя воином, он наверняка будет оскорблен и смущен таким чисто женским проявлением симпатии. Пришлось удовлетвориться легким пожатием руки мальчика.
Попрощавшись с Махмудом, девушка вернулась в свою комнату и попыталась ненадолго заснуть, но звуки веселья, доносившиеся с улицы, и острая боль в груди не давали покоя. Алисон свернулась клубочком под одеялами, подтянула колени к подбородку. Боже, как вынесет она разлуку с Джафаром?! Как справится с мукой, терзающей душу? Она чувствовала себя так, словно ее медленно раздирают надвое. И, кажется, ничто в мире не поможет соединить разорванные половины.
В эту ночь Алисон пришла к нему, умирая от желания в последний раз ощутить силу его объятий. Было уже за полночь, когда она бесшумно прошла по темному коридору к покоям господина. Стража пропустила ее. Алисон пробралась к его спальне через библиотеку. Дверь была открыта, и при мягком свете лампы Алисон увидела широкую, типично берберскую кровать – деревянную раму, заваленную коврами и подушками. Она стояла в углу, рядом с большим резным сундуком сандалового дерева. В другом углу пылала жаровня. Джафар, как оказалось, тоже не спал и, стоя у высокого, забранного решеткой окна, смотрел в никуда. Стоило Алисон шагнуть вперед, и он тут же обернулся, словно животное, почуявшее опасность. Рука инстинктивно метнулась к кинжалу.
Алисон тихо охнула, и в ответ эхом прозвучал неразборчивый резкий возглас Джафара. Она резко повела плечами. Бурнус сполз на пол, открывая стройное тело, одетое в прозрачный, просвечивающий насквозь шелк.
Потянулись минуты мертвой, ничем не прерываемой тишины. На какой-то момент Алисон показалось, что в глазах Джафара промелькнула невиданная до сих пор беззащитность, такая странная для этого надменного человека. Но зато усталость не могла быть воображаемой. Видя осунувшееся, потемневшее лицо Джафара, Алисон невольно спросила себя, уж не чувствует ли он такую же безумную боль, какая убивает ее?
Голос Джафара, как всегда, был спокойным и ровным.
– Тебе не стоило приходить, Эхереш.
– Я… хотела… попрощаться… – пролепетала Алисон, выражая своим голосом надежду и мольбу.
Двумя прыжками Джафар оказался рядом и, нежно сжав ладонями ее лицо, заглянул в полные таинственных теней озера серых глаз.
– Чего еще ты желаешь от меня? – прошептал он, отчетливо выговаривая каждое слово. Сердце Алисон гулко застучало. Чего она желает? Прикосновений его губ, приносящих радость и боль. Воспоминаний, которые дадут силу существовать после разлуки, прожить все эти унылые, полные тоски годы. Но больше всего Алисон хотела верить, что у них все будет хорошо.
– Хочу запомнить тебя… – шепнула она, поднимая лицо для поцелуя.
Джафар, забыв обо всем, схватил ее в объятия и впился губами в губы. Алисон смутно осознавала силу отчаяния, владевшего Джафаром, ощущала ее в этом бесконечном поцелуе, в яростных толчках языка, напрягшихся мускулах мощного тела, видела в сверкающих, горящих глазах.
Но Джафар неожиданно резко отстранился, почти отпрянул. В его хищных яростных глазах блеснули решимость и нескрываемое желание. Они оставались почти безумными, когда Джафар несколькими поспешными рывками избавился от своей джеллабы, а Алисон от прозрачных одеяний, когда он подхватил ее и понес к постели. Он запустил руки в каштановые пряди Алисон и вновь припал губами к ее губам.
