Лепестки на волнах (СИ) - "Anna" (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
— Да, шторм был не из самых кротких, — тонкие губы де Эспиносы скривились в усмешке. — Пришлось немало потрудиться, чтобы миновать подводные скалы. В какой-то момент «Архангел» несло прямо на них... — он утомленно прикрыл глаза. — Тогда вы смогли бы освободиться от докучливого мужа, не так ли, донья Беатрис? Но небу было угодно оставить нам наши жизни...
Сердце опять кололо тупой иглой, и он привычным уже движением принялся растирать грудь.
Беатрис не обратила внимание на его язвительную фразу, беспокойство все больше охватывало ее.
— Вам нездоровится? — она подошла ближе и склонилась к де Эспиносе.
— Пустяки.
Однако в этот момент игла особенно злобно вонзилась ему в сердце, и он откинул голову на спинку кресла, стараясь дышать осторожно и неглубоко. Теплые пальцы дотронулись до его лба, он хотел отдернуть голову, но... не смог. Ее прикосновения успокаивали... Как в той, другой жизни, в Ла Романе. И пусть он знал, что к прошлому им не возвратиться, и его женой движет в лучшем случае сострадание, но ему хотелось чувствовать ее руки, ее близость...
— Когда это началось? И почему вы сразу мне не сказали? — сердито спросила Беатрис.
Посиневшие губы и затрудненное дыхание мужа, его пальцы, вцепившиеся в ткань камзола на груди — ее опыта было достаточно, чтобы определить, что у него начинается сердечный приступ. Уже не думая об их отношениях, она быстро ослабила дону Мигелю шейный платок, затем растянула его камзол.
— Не хотел затруднять вас, — продолжал усмехаться он, не открывая глаз.
Появился Хосе с ворохом одежды, и Беатрис повелительно сказала ему:
— Маргарита наверняка уже согрела вино, отправляйся на кухню и принеси его. И пусть она вскипятит воду. Быстро! — она повернулась к мужу: — Я должна спуститься в кладовую, чтобы взять пакетики с травами и приготовить для вас отвар. А вам лучше не совершать резких движений и не вставать.
— Я не собираюсь садиться на коня и скакать на битву, будьте уверены.
— Надеюсь на ваше благоразумие. Хотя в том, что касается вашего здоровья, вы не слишком-то его проявляли.
Беатрис очень не хотелось оставлять его в такой момент, но она рассудила, что быстрее сама найдет нужные травы, чем будет тратить время на объяснение слугам.
В кладовой она торопливо перебирала пахучие свертки.
«Leonurus — прочитала она надпись на пакетике, — вот то, что мне нужно! Еще понадобится валерьяна и ягоды Crataegus»
Когда она вернулась в гостиную с подносом, на котором стояла большая дымящаяся кружка с отваром, то обнаружила, что дон Мигель был уже без камзола и сапог. В полотняной рубахе, укрытый до пояса легким походным одеялом и устроив босые ноги на обитой мягкой кожей скамеечке, он сидел в придвинутом ближе к огню кресле. Видимо, при помощи Хосе он переоделся, впрочем, одежды, как и плаща, нигде не наблюдалось, — как и самого Хосе. Рядом стоял табурет с еще одним подносом. В руках де Эспиноса держал кубок, из которого прихлебывал мелкими глотками.
— Вы все же вставали, — укоризненно заметила Беатрис, подходя к нему.
— Не оставаться же мне в мокрых штанах, — отозвался дон Мигель, пристально разглядывая жену, — Что это там? — полюбопытствовал он, переведя взгляд на кружку.
— Эти травы издревле используют для лечения сердца...
— Мне уже лучше, не извольте беспокоиться.
Беатрис опустила поднос на табурет и скрестила руки на груди.
— Вам не лучше, дон Мигель. И будет гораздо хуже, если вы будете и дальше упорствовать.
— Ну да, вы же преисполнены сострадания ко всем... убогим... — хмыкнул он.
Вспыхнув от возмущения, Беатрис приготовилась резко возразить ему но осеклась. А дон Мигель, высказав эту колкость, тем не менее, взял кружку. Он подозрительно принюхался, затем сделал большой глоток.
— Иисусе! Что за зелье вы сварили?! — поперхнувшись, воскликнул он.
— Это всего лишь Leonurus, да, вкус должен быть горьким, но...
— В жизни не доводилось пробовать такой дряни!
— И все же вам придется это выпить. Более того — отец Кристиан предписывал пить отвар в течение двух недель, — досадуя на его язвительное упрямство, проговорила Беатрис.
— Милостивый Боже, этак вы меня уморите верней подводных камней!
— Вы ведете себя хуже Диего, ему я по крайней мере могу пообещать сладости, — она вдруг прыснула со смеху.
— Ну так попробуйте и мне пообещать что-нибудь, донья Беатрис, — усмехнулся де Эспиноса.
Беатрис потупилась, отчего-то смутившись, и дело было даже не в двусмысленности его последних слов, просто сама их перепалка взволновала ее.
— Выпейте, прошу вас, дон Мигель, — тихо попросила она и вздохнула.
— Раз вы так настаиваете... — пробормотал он и храбро поднес кружку к губам.
Она наблюдала, как, стараясь не морщиться, он пьет отвар.
— Уф, у вас припасено еще что-то, или на сегодня мои мучения закончены? — со стуком водрузив кружку на поднос, поинтересовался он.
— Я забыла упомянуть, что лекарство нужно принимать дважды в день, — ответила Беатрис, пряча улыбку при виде вытянувшегося лица мужа.
Де Эспиноса собирался еще раз посетовать на несправедливость к нему судьбы, но злобная игла вновь напомнила о себе. С ним творится черт-те что! Опустив веки, он прислушивался к своей боли. Звякнул металл — это Беатрис поставила поднос на пол.
— Будет лучше, если вы проведете ночь здесь, — мягко сказала она, усаживаясь на табурет. — Не стоит рисковать, поднимаясь по лестнице в вашу спальню. К тому же, камин там не топили.
Дону Мигелю было трудно смириться с осознанием собственной немощи, тем более, что отнюдь не боевые раны явились ее причиной. Он захотел возразить Беатрис , но она продолжила, будто читая его мысли:
— Вы обязательно поправитесь, но сейчас вам необходим покой.
Скрипнула дверь, и дон Мигель приоткрыл глаза: в гостиную почти вбежал Мануэль, следом за ним тащился зевающий Хосе.
— Мануэль, дон Мигель останется в гостиной. Постелите ему здесь, — она показала на стоящую возле стены широкую кушетку.
Де Эспиноса встретился глазами с растерянным взглядом управляющего и приподнял бровь. Хотя слуги любили свою госпожу, пожалуй, Беатрис еще не распоряжалась столь властным тоном. Впрочем, Мануэль быстро справился с собой и с готовностью закивал головой.
— Как вам будет угодно... Хосе! — прикрикнул он на сонного парня. — Ты слышал? И шевелись!
