Случайная встреча - Карр Филиппа (книги без сокращений TXT) 📗
Я пыталась представить Джейка в Грассленде в качестве гостя нашего дома. Это очень смущало бы меня, сложилась бы весьма пикантная ситуация. Я представляла, как буду объяснять Тамариск: «У тебя есть отец, он только что появился. Вот он!» А Эдвард? Что подумал бы Эдвард об этом человеке? Он был очень проницателен, особенно если дело касалось меня. Эдвард сознавал, какую жертву я принесла, выйдя за него замуж, и постоянно говорил, что мне не следовало этого делать. Я же постоянно называла сотни причин, по которым мне как раз следовало поступить так, а не иначе. Я любила Эдварда, любила даже больше, чем тогда, когда выходила за него замуж. Мое восхищение мужем росло постоянно, я привыкла к жизни с ним и до сегодняшнего вечера толком не осознавала, от чего мне пришлось отказаться, выйдя за Эдварда замуж.
Я попыталась представить себя свободной. Предположим, я бы не выходила замуж за Эдварда, а сегодня встретилась с Джейком… После всех этих долгих лет мы могли быть вместе!
Я была сердита на жизнь, на себя, на человека, который совершенно неожиданно вновь вторгся в мою жизнь. Он столь легко говорил о своих отношениях с бедняжкой Долли, что я заставляла себя видеть его в совершенно определенном свете. Я вспомнила, как Долли танцевала вокруг праздничного костра, как сидела на кухне в Грассленде, когда Джейк пел и играл на гитаре. Долли обожала его, Долли любила его, для Долли была желанна эта вспышка страсти! Это был единственный случай в ее жизни, когда она ощущала себя любимой и желанной… В результате родилась Тамариск. Долли жаждала этого ребенка! Воспоминания, одно за другим, всплывали в моей памяти. А как Долли говорила о своем будущем ребенке! Она ни о чем не жалела, так почему Джейк должен был жалеть об этом? По крайней мере, он внес в ее жизнь новые краски, доставил радость, которой Долли не знала раньше. Если все это имело для Джейка меньшее значение, разве была в этом его вина?
— Давно вы замужем? — спросил Джейк.
— Почти два года.
— Значит, если бы я вернулся…
Он умолк. Я понимала, что он хотел сказать: если бы он вернулся раньше, то мог бы предотвратить мой брак! Это было признанием: он чувствовал ко мне такое же влечение, как и я к нему! Я вдруг поняла, что счастлива. Но это длилось лишь мгновение. Мысли вернули меня на землю, к мужу.
— Я была помолвлена с ним. Он пострадал… очень серьезно… на своей фабрике. Я не имела права взять назад свое обещание…— я заколебалась, — и не хотела делать этого, — добавила я, почти оправдываясь. — Он хороший человек… очень хороший!
— Понимаю. Могу ли я приехать в Грассленд и повидать свою дочь?
— Да, конечно.
Мы продолжали танцевать.
— А вы не слишком изменились! Думаю, могли бы вновь совершить те же чудеса, которые совершили тогда… ради меня.
— Я очень жалела вас. Вы не были преступником, вы спасли Ли.
— Возможно, вы вновь пожалеете меня? — Я попыталась весело улыбнуться:
— Сомневаюсь, что теперь вы в этом нуждаетесь, сэр Джейк!
— Всякое может случиться, и тогда вы будете… поступите так же, как тогда?
Танец кончился. Моя мать сидела возле леди Инскип. Джейк проводил меня к ней, поклонился, и леди Инскип представила его матери. Мать выразила удовольствие этим знакомством. Обменявшись с ней парой фраз, Джейк отошел.
— Очаровательный человек! — сказала леди Инскип. — Его брат был близким другом нашей семьи. Он умер. А Джейк Кадорсон получил в наследство весьма крупное поместье. Надеюсь видеться с ним почаще, если, конечно, он будет приезжать из Корнуолла. У него очень крупное поместье, а кроме того, очаровательный домик в Лондоне, возле Парклейн. Джейк Кадорсон редко бывает в нем.
— Мне кажется, я где-то встречалась с этим господином? — сказала мать.
— Он весьма привлекателен! Мне придется взять его под свое крыло. Понимаю, этот господин будет лакомым кусочком для всех невест в Лондоне. У него очень романтическое прошлое, и он не пытается скрывать его. Да и зачем? Оно скорее говорит в его пользу. Когда-то Джейк Кадорсон убил человека, пытавшегося изнасиловать девушку, и его хотели повесить. Кончилось тем, что он отбыл семь лет в Австралии.
— О…— проговорила мать. — я вспомнила…
— В свое время это наделало шуму в Ноттингеме… или где-то там. Джейк был осужден и отправился на семь лет на каторгу, а теперь он вернулся, став одним из самых завидных женихов в этом городе!
Мать озабоченно взглянула на меня. Возможно, она заметила блеск в моих глазах.
Когда мы вернулись домой, она зашла в мою комнату и завела один из ставших привычными разговоров, сразу «взяв быка за рога».
— Ты поняла, кто этот человек?
— Да. Цыган Джейк!
— Правильно! Я как раз пыталась припомнить его имя. Ты много танцевала с ним!
— О да!
— Он вспоминал о прошлом?
— Да, в основном. Кстати, я рассказала ему про Тамариск!
— Господи, ну конечно же! Ведь он ее отец, если Долли говорила правду!
— Долли не стала бы лгать! Он действительно отец девочки, она похожа на него.
— Надо же, кто бы мог в это поверить?
— Он не скрывает своего прошлого. Леди Инскип тоже упоминала об этом, верно?
— Ну да, это придает ему некий романтический ореол! Человек, который жил, как цыган, совершил убийство ради спасения чести женщины и за это пробыл семь лет на каторге… Леди Инскип права: все это романтично — особенно в сочетании с титулом и богатством!
— Да, — согласилась я, — должно быть, женщины за ним увиваются. У него богатый выбор!
— Судя по всему, у него хорошие манеры: ничего не осталось от странствующего цыгана!
— Мне Джейк показался почти таким же, как раньше.
— Конечно, тебе удалось пообщаться с ним! Ага, вот и твой отец, он догадался, где я могу находиться. Ты прав, мы здесь сплетничаем!
— Какое облегчение, когда, наконец, все приходит к концу, — сказал отец, усаживаясь на стул. — Вы были самыми красивыми женщинами на балу!
— Не преувеличивай! — сказала мать. — Там были, гораздо более блестящие дамы, чем мы!
— А я и не говорил про блеск, я говорил про красоту!
— Дикон, а ты видел, кто там был?
— Половина высшего света Лондона, полагаю.
