Пробуждение (СИ) - Митанни Нефер (библиотека книг .txt, .fb2) 📗
Автор арта - Elenawatson**
Весь вечер она ловила на себе странные, как ей казалось, взгляды мужа, он словно неотступно следил за ней, а вечером, едва проводили последнего гостя, он с лукавой улыбкой нежно целуя её руку, вдруг сказал:- Моя фея, наконец-то мы одни! Я должен сказать тебе кое-что…Его глаза как-то загадочно сверкнули.- Ты думаешь, это платье было неуместно на домашнем ужине, оно слишком нарядное? – встревожилась Анна, руки в беспокойстве сжали подол.Ах, она никогда до сегодняшнего вечера не выступала в роли хозяйки. В деревне гостей обыкновенно - не в праздничные дни - принимали по-простому, не меняя домашнего платья. Откуда ей было знать, как делают в городе? И потом, когда они приехали в столицу, Сергей накупил ей кучу нарядов, да ещё заставил заказать у модистки. И среди этого множества шелка, бархата, атласа, кружева и прочих восхитительных материй сложно было отыскать что-то простое. Это же платье было, пожалуй, самым скромным.- Неуместно?! – переспросил он, при этом смотрел на неё внимательно и серьёзно, но его глаза… Его глаза смеялись!И это привело Анну в изумление. Она растерялась и не знала, как можно объяснить такую его странную реакцию на её вопрос. Она ожидала, что он отчитает её за слишком нарядное платье. Иначе что ещё он собирался ей сказать? Но вместо этого он словно поддразнивал её, сдерживая смех! Это совсем обескуражило Анну. Неискушённая в кокетстве и флирте, она и подумать не могла, что Сергей весь вечер преследовал её своим взглядом просто потому, что не имел сил не смотреть на неё, он был очарован, потерял голову и не мог дождаться той минуты, когда сможет сорвать это платье и насладиться прелестями, которые скрывал, а вернее, подчёркивал изумительный наряд. И сейчас её наивный вопрос, и такой забавный растерянный вид рассмешили его и усилили это желание.С каким-то странным полустоном он подхватил жену на руки и понёс в спальню.Его нетерпение и обжигающий шёпот, перемежающийся с нежными, но настойчивыми, покоряющими поцелуями, её бессвязные звуки, рвущиеся сквозь прерывистые вздохи, сплетенье пальцев…Тогда она впервые узнала силу истинной страсти Сергея, и сама отвечала ему с неменьшим пылом, отринув былую сдержанность, которую раньше не могла преодолеть из-за своей природной стыдливости. Мир замер, вернее – мира не было. Были они двое наедине со своими чувствами. Любовь переполняла их сердца, страсть владела телами.Сейчас, сидя в полумраке холодных саней, под скрип снега и завывание ветра она могла вспоминать те их моменты восхитительной страсти, соединявшей их в одно целое не только телами, но и душами. Эти воспоминания оставались единственным её утешением и поддерживали в ней надежду, что Сергей всё так же любит её. Пусть они далеко друг от друга, но их души так же связаны! Нет, их взаимное чувство не может угаснуть! Их любовь преодолеет все невзгоды и преграды! Иначе просто не стоит жить!После ареста мужа Анна всё чаще задумывалась о смысле жизни. Зачем человек приходит в этот мир? Сергей и его товарищи, хотели нести людям свободу, как Прометей принёс огонь. Это они полагали главным делом и смыслом своих жизней. Но их желание обернулось не просто провалом, оно стало страшной трагедией и для них самих, и для России.А может, смысл жизни в ней самой? Не нужно искать чего-то высокого, а нужно просто жить, радоваться солнцу, каждый день встречать с надеждой на лучшее, с любовью к людям и с благодарностью Богу, который даровал нам эту возможность – видеть мир, его красоту, созидать что-то и оставить на земле след после себя, чтобы люди вспоминали потом добрым словом. Любовь до самоотречения, самозабвения – вот, что должно двигать человеком. Чистая и божественная сила, способная вернуть к жизни, через обновление сделать любого человека, даже самого отчаявшегося, счастливым. Смысл жизни для Анны был в любви. И ради своей любви она была готова преодолеть всё. Если каторга изменила Сергея не в лучшую сторону, то своей любовью Анна была готова вернуть мужа к жизни. Эта решимость, эта уверенность крепли в ней по мере того, как позади оставались сибирские вёрсты. И если раньше сомнения в правильности принятого решения тревожили её мысли, то сейчас она окончательно утвердилась, что в столь суровом краю она будет нужна мужу.- Сударыня! Станция! – послышался хриплый бас ямщика.Анна чуть откинула рогожку, прикрывавшую её кибитку, и увидела множество больших костров, вокруг которых толпились люди. К изумлению Анны, здесь было довольно много женщин и детей. Из мужчин большинство представляли служивые люди – солдаты и унтер-офицеры. Вся эта разношерстная публика, приплясывая, грелась у огня, многие протягивали к пламени озябшие руки.- Что это? – спросила Анна у своего ямщика, который остановил лошадей.- Это Серебрянка из Нерчинска, - отвечал тот, - обоз с серебром идёт.Для Анны эта остановка и встреча с обозом означали, что вскоре она получит хоть какие-то известия о муже. Она выбралась из саней и пошла в сторону станции. Ветер дул в лицо, и она плотнее надвинула капюшон, до самых глаз закутав лицо шалью.Жаркая волна воздуха ударила удушливой волной, едва Анна открыла двери станционного дама и шагнула внутрь. Здесь было душно от жарко натопленной печи и множества толпившихся людей. Кто-то, намёрзнувшись на лютом морозе, жался к печи, кто-то курил, выпуская едкие клубы дыма, кто-то пил кипяток, макая в него чёрный сухарь. Увидев офицера, который, видимо, сопровождал обоз, Анна, сняв шаль, бросилась к нему.- Сударь, пожалуйста, скажите мне, где находятся государственные преступники, осуждённые по делу декабрьского бунта? – спросила она, открыто глядя в глаза, в волнении комкая руками шаль.Он был неопрятен – в изношенном грязном сюртуке, на одной из пуговиц которого висел засаленный кисет. Лицо с грубыми чертами пугало своей неприветливостью, но Анну это не остановило. Окинув её презрительным взглядом, он выпустил ей в лицо клубы дыма отвратительного табака, хмыкнул и повернувшись спиной, уходя, отвечал резко:- Я их не знаю и знать не хочу!- Но… - Анна шагнула вслед за ним, намереваясь всё же остановить его и расспросить, но её тот час кто-то окликнул.- Сударыня!Обернувшись, она увидела солдата.- Сударыня, простите, я слышал ваш вопрос, - вполголоса сказал он и замялся, сомневался, стоит ли продолжать.- Вы что-то о них знаете? - оживилась она, взгляд с надеждой метался по его усталому бородатому лицу.- Да, - кивнул он, - Я видел их. Они в Нерчинском округе, в Благодатском руднике…- О, Господи! – выдохнула Анна, не сдерживая слёз, которые показались из её глаз. – Умоляю, скажите, как они, все ли здоровы? - в нетерпении она сжала его руку, боясь услышать страшное.- Да, все здоровы, не тревожьтесь, барышня! – солдат улыбнулся и, осмелев, добавил: – А охвицера нашего, Фитингофа напрасно спросили… Нехороший он человек… злой… слова от него доброго не жди!
***
Этой же ночью приехали в Иркутск. Анна спала, когда кибитка въехала в город. Её разбудил лай собак, мужские голоса и скрип снега. Очнувшись от сна, поняла, что сани стоят. Откинула полог и увидела, что кибитка действительно остановилась у ворот двухэтажного дома.
- Где мы? – выйдя из саней, спросила у кучера, который разговаривал с высоким мужиком в большой богатой шубе.
Анна сразу решила, что это хозяин дома. Она не ошиблась.
- Вот, сударыня, - отвечал кучер, - В Иркутске мы. А это Пал Михалыч, хозяин дома, где квартировать будете.
Он указал на стоящего рядом мужчину в шубе и собольей шапке.
- Здравствуйте, - кивнул тот и пригласил: - Заходите в дом. Давеча у нас квартировала княгиня Трубецкая Екатерина Ивановна… Я вас в её же комнаты поселю. Вы ведь тоже к супругу едете? – спросил осторожно.
- Спасибо! - поблагодарила Анна. – Да, к супругу…
Ответила односложно. Ей сейчас не хотелось долгих разговоров – только бы заснуть в тепле.
По высокому крыльцу взошли в дом и по узкой тёмной лестнице поднялись на второй этаж. Сундук с вещами Анны за ними несли два рослых парня в поддёвках. Она приняла их за работников, уж очень они предупредительно вели себя с Павлом Михайловичем. Видимо, хозяин сдавал здесь несколько квартир, все двери которых выходили в один длинный коридор, с окном в самом конце. Должно быть, днём свет из окна освещал коридор вполне сносно. Сейчас же свет исходил только от двух канделябров***, закреплённых на стене, один – в начале коридора, другой – в конце. От столь скудного освещения в коридоре стоял полумрак, так что Анна смогла лишь различить, что стены были обиты тёмно-синими штофными**** обоями. Вошли в комнату за третьей от входа дверью.
