Шелковая вендетта - Холт Виктория (книги регистрация онлайн TXT) 📗
– Тут есть одна особенно прожорливая. Она пытается забрать себе все... и хватает чужие куски как свои собственные. Я пытаюсь остановить ее. Это так интересно.
– Я должен остаться и посмотреть, как это интересно, – сказал Чарльз.
– Тебе это покажется скучным, – сказала я.
– Вовсе нет. Меня вдохновляют такие добрые деяния. Бросать хлеб на воду.
– Это всего лишь черствый хлеб, – сказала Кэти и добавила, – я знаю, это фраза из Библии.
– А я надеялся прослыть оригинальным.
– Черствый хлеб и корки, – сказала Кэти.
– Но эти прожорливые существа находят их вполне приемлемыми.
– Хотите тоже покидать, дядя Чарльз? Только смотрите, чтобы этой прожорливой не досталось.
– Я думаю оставить это занятие тебе, дорогая Кэти. Я знаю: в деле кормления уток ты проявишь мудрость Соломона.
Кэти находила этот разговор очень забавным.
– У меня есть идея, – сказал он. – Мы с твоей мамой посидим вон на той скамеечке и оттуда будем следить, чтобы справедливость восторжествовала.
Он потащил меня на скамью, и я не видела другой альтернативы, кроме как сесть рядом с ним.
– Твоя дочь очаровательна, – сказал он.
Я молчала.
– И такая жизнерадостная, – добавил он. – Интересно, что она понимает из того, что происходит с тобой сейчас, и как она отнесется к тому, что может произойти.
Это было почти сверхъестественно, как точно он угадал мои мысли.
– Но она, конечно, может и не услышать об этом, если ты будешь благоразумна, – успокоил он меня.
– Чарльз, тебе лучше уйти.
– Но я так наслаждаюсь нашей беседой. Кэти – очаровашка. Горжусь своей маленькой племянницей. Мне будет в самом деле больно, если до нее дойдут все эти неприятные слухи.
– Ты получишь огромное удовольствие, если это случится.
– Надеюсь, этого не произойдет – но ты должна принять решение побыстрее. Я уже говорил с Джулией. Пока она колеблется, причем, колебания ее зависят от количества выпитого шерри. Но теперь, когда у меня есть свидетельство, думаю, ее не придется особенно уговаривать.
– Какое свидетельство?
– Относительно любовного гнездышка.
– О чем ты говоришь?
– Дом 12 на Парсонс-Роуд.
Я онемела от ужаса.
– Я вижу, мои открытия тебя огорчили. Я следил за тобой, дорогая Ленор. На это пришлось потратить некоторое время, но зато мои старания принесли хорошие плоды. У меня есть свидетельство, что вы с Дрэйком раздельно прибыли в дом 12 по Парсонс-Роуд и через два с половиной часа так же раздельно и с большими предосторожностями покинули этот дом. Все это имеет письменное подтверждение.
Мне стало плохо. Я вспомнила, как из кеба напротив дома высунулся какой-то человек, когда я вышла из своего кеба. Должно быть, он проследил мой путь до Парсонс-Роуд, а затем стал ждать, когда я выйду. Он видел, как прибыл Дрэйк, и видел, как мы уезжали. Я представляла себе, как истолковал эти факты Чарльз.
Он пристально смотрел на меня.
– У тебя есть один очень простой выход, – сказал он.
– Ты ошибаешься.
Он пожал плечами.
– Ведь не станешь же ты отрицать, что вы были вместе.
– Если ты такой всезнающий, то должен знать, что это домик няни Дрэйка.
– Старые нянюшки бывают очень удобны, когда их подопечные ищут прикрытие для своего греха.
– Неужели?
– О, да... особенно, когда их подопечные такие ангелочки, как Дрэйк.
Ко мне подбежала Кэти.
– У меня кончился хлеб, – сказала она.
– Тогда пошли домой.
– Так скоро, мама?
– Да, нам необходимо вернуться. У меня есть кое-какие дела.
– Я провожу вас, – сказал Чарльз.
Кэти щебетала всю дорогу до дома, и Чарльз отвечал ей все в том же легкомысленном тоне. Но я чувствовала, что эта болтовня не отражает его истинного настроения. На этот раз он был смертельно серьезен.
Я притихла. По правде говоря, меня переполняли мрачные предчувствия.
Что я могла сделать в моем положении? Беспокоить бабушку я не хотела. Ей и без того было нелегко; что бы с ней стало, если бы она узнала, как далеко все зашло.
Мне вдруг пришла в голову мысль, что, если бы я повидалась с Джулией, мне, возможно, удалось бы внушить ей, что, нанося вред Дрэйку и мне, она делает хуже и себе. Если мне повезет и она будет в состоянии понимать меня, если она все еще любит Дрэйка (а я полагала, что это так), она, безусловно, не захочет терять его.
Я решила зайти к ней днем. Она могла отдыхать в это время, но зато в эти часы затихал весь дом, а мне хотелось, чтобы о нашей встрече узнало как можно меньше народу. Возможно, она откажется видеть меня, но, если она согласится, у меня будет шанс поговорить с ней. И если она будет в податливом настроении, возможно, мне удастся добиться некоторого прогресса. Я могу намекнуть ей, каковы действительные мотивы Чарльза. Так много зависело от того, в каком состоянии я застану ее.
Меня охватила легкая дрожь, когда я позвонила в дверной колокольчик и горничная впустила меня в дом. Мне сказали, что миссис Оддрингэм у себя в комнате. Горничная сказала, что посмотрит, не спит ли она и может ли она меня принять.
Через несколько секунд она проводила меня в спальню Джулии. Она сидела на стуле у окна и, увидев меня, улыбнулась.
– Входи, Ленор.
– Надеюсь, я не помешала тебе отдыхать.
Она отрицательно помотала головой.
– Я собиралась прилечь... но это не имеет значения.
На ней был пеньюар ее любимого сиреневого цвета, который так гармонировал с оттенком ее щек. Возможно, она и выпила, но ее никоим образом нельзя было назвать пьяной.
Я заметила неизменный графин на ночном столике и рядом с ним недопитый стакан.
– Я рада, что ты пришла, – сказала она. – Я давно хотела поговорить с тобой. Я так волнуюсь за тебя... и Дрэйка.
– Джулия, тебе не о чем волноваться. Мы с Дрэйком – добрые друзья... и не более.
Она покачала головой.
– Я знаю: он все время думает о тебе.
– Он женат на тебе, Джулия. Если бы только ты...
– Да, – сказала она, – что?
Я невольно посмотрела на графин.
– Я поняла, что ты имеешь ввиду, – вскрикнула она. – Бросить пить. Я пытаюсь. Мне это удается... на какое-то время, а потом я возвращаюсь к этому снова. Я не могу совладать с собой. У меня ничего не выходит.
– Если бы только ты смогла...
– Ты думаешь, это имело бы какое-то значение?
– Я думаю, тогда все было бы иначе.
– Как это может быть, если он любит тебя?
– Ты – его жена, Джулия. И это важно.
– Нет. Всегда была ты... даже когда мы были детьми, ему нравилась ты.
– Но он женился на тебе. Это то, чего ты хотела. Ты должна быть счастлива. Если бы ты только попыталась... бросить пить... делала бы все, что в твоих силах, чтобы помогать его карьере, а не...
Она заплакала.
– Я знаю. То, что я сделала – ужасно. Он никогда не простит меня. И ты тоже.
– Я понимаю твое состояние, Джулия, но если бы ты вела себя более разумно... попыталась понять его... Он очень честолюбив и может далеко пойти. Все так думают... а все, что ты делаешь, уменьшает его шансы на успех.
– Чарльз говорит, что мне надо развестись с ним.
– Если ты сделаешь это, ты потеряешь его навсегда.
– Я знаю.
– Я не верю, что ты действительно этого хочешь.
Она колебалась.
– Не знаю. Иногда я начинаю злиться, и тогда все мне видится в другом свете. В такие минуты я ненавижу его. Мне хочется, чтобы ему было больно... так же больно, как мне. Чарльз говорит, что мне будет легче, если я разведусь с ним.
– Не Чарльз, а ты сама должна решить, чего ты хочешь.
– Чарльз всегда влиял на меня, я восхищалась им. Филипп был слишком мягким. А Чарльз был настоящим мужчиной. Он женился на Хелен. Их даже нельзя назвать добрыми друзьями, но его это нисколько не волнует. Он совершенно счастлив этой сделкой. Он безбожно ей изменяет и наслаждается жизнью. Как бы мне хотелось быть такой же, как Чарльз... безразличной.
– Ты не можешь этого хотеть.
