Дикарка Жасмин - Смолл Бертрис (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
— Мы берем вашу комнату для гостей, миссис Грин, а поужинаем здесь, у огня, когда вы будете готовы подавать.
— Слушаюсь, милорд. — И хозяйка подошла, чтобы помочь им снять мокрые плащи. — Я повешу их на кухне у огня, и к утру они высохнут.
— Боюсь, вам придется повесить туда и мои юбки. Я промокла почти насквозь. У вас или вашей дочери не найдется юбки, которую я могла бы надеть, пока ужинаю?
— Ах, несчастная овечка, — посочувствовала хозяйка. — Идите со мной на кухню, и я позабочусь о вас, миледи. Лиззи! — позвала она, и из кухни появилась девушка лет шестнадцати со свежим лицом. — Беги, девочка, — приказала ей мать, — принеси свое выходное платье. Госпожа промокла до нижней юбки. — И повернулась к маркизу:
— Я подам вам кружку доброго пива с сыром, милорд, если вы изволите чуть-чуть подождать.
— Позаботьтесь сначала о госпоже, хозяйка, — попросил Рован Линдли, и женщина скрылась из комнаты.
Ноги маркиза не промокли в сапогах, и на бриджи попало лишь несколько капель. Женские юбки во время непогоды страдают гораздо сильнее мужской одежды. Расположившись в — единственном большом кресле у камина, Рован наклонился и погладил шелковистую голову полусонной собаки. На секунду темные глаза открылись и посмотрели на него, потом вновь закрылись.
— Ты сразу поняла, что я не опасен, — рассмеялся маркиз и протянул ноги к огню.
Вскоре вернулась миссис Грин с оловянной кружкой, полной темного пенящегося пива, и подала ее вместе с тарелкой с хлебом и сыром.
— Заморите червячка до ужина, милорд, — сказала она. — Вам придется немного подождать. Госпожа совсем промокла, и я приказала дочери принести дубовую бадью, чтобы она смогла искупаться на кухне у огня и согреть свои косточки. Девушка тоненькая, как тростинка, на ней совсем нет мяса. — И с этими словами хозяйка заспешила из комнаты, оставив усмехающегося маркиза Вестлея одного.
На кухне Жасмин быстро раздели и усадили в горячую бадью, установленную перед огромным очагом, на котором кипели несколько чугунных горшков и над которым Лиззи вращала вертел с говяжьей ногой. На деревянных вешалках у огня сушилась их одежда. Хозяйка подала Жасмин чистое полотенце и мыло и предоставила самой себе. Мыло свежо и бодряще пахло лавандой, и Жасмин смыла с тела лошадиный дух. Она грелась в воде, наблюдая, как миссис Грин яростно месит тесто для домашнего хлеба, который подаст им наутро.
Оставив тесто подниматься в миске, хозяйка помогла Жасмин вылезти из бадьи, и та растерлась грубым чистым полотенцем. Нижняя юбка и рубашка из легкого хлопка уже высохли, а поверх она надела красную полотняную выходную юбку Лиззи и ее белую блузку с глубоким вырезом.
— Нечего предложить вам на ноги, а ваши чулки все еще влажные, миледи, — сказала миссис Грин.
— Даже изящные дамы время от времени ходят босиком, — улыбнулась Жасмин. — В трактире тепло, и ноги не замерзнут.
— Тогда присоединяйтесь к своему благородному джентльмену, пока я готовлю ужин. Я велела Лиззи разжечь в спальне огонь, чтобы вам там было тепло.
Жасмин сразу заметила, что хозяйка умирает от любопытства, и, поскольку та воздерживалась от вопросов, объяснила:
— Я — Жасмин де Мариско, внучка графа и графини Ланди. Сопровождающий меня джентльмен — мой жених, с которым я помолвлена, маркиз Вестлей. Я возвращаюсь домой, в Королевский Молверн, на свадьбу. Вскоре подъедут карета и слуги. Их вполне устроит ваша конюшня, но слуг придется накормить.
Миссис Грин кивнула:
— Счастлива служить вам, миледи. Но карета может проехать и мимо к «Красному быку» — слуги решат, что вы там. Тогда вы догоните их утром. — Хозяйка сделала реверанс, и Жасмин, повернувшись, пошла в трактир, где ее ждал маркиз.
— Ма, ты думаешь, она говорит правду? — спросила Лиззи, на которую все происходящее произвело большое впечатление.
— Да, она де Мариско. Я как-то видела ее бабушку и никогда не забуду. Она ехала к дочери и днем остановилась здесь, чтобы напоить лошадей и перекусить. Ты еще была совсем маленькой и не помнишь, а у меня она так и стоит в глазах — самая красивая женщина из всех, кого я видела. Молодая госпожа де Мариско вся в бабушку. Когда она вошла, я еще удивилась: кого это она мне напоминает? Теперь поняла. И маркиз — ее будущий муж!
— Он симпатичный, ма. Такие золотистые глаза, — и тут же отскочила, уворачиваясь от материнского шлепка. — Мааа!
— Не таращь глаза куда не надо, Лиззи Грин! Не одна девчонка попала в переплет, кокетничая со знатью!
— Я не кокетничала, я только посмотрела на этого джентльмена, — фыркнула Лиззи.
— Не заглядывайся на джентльменов, дочка. Тебе же будет хуже, — остерегла ее мать. — А теперь поднимайся наверх в комнату для гостей и присмотри за огнем, чтобы господин и госпожа не замерзли. А когда ужин будет готов, возвращайся и помоги накрыть мне на стол. Я вижу, девушке нужно как следует поесть.
Рован и Жасмин сидели за маленьким столом, придвинутым к камину, и наслаждались ужином, поданным миссис Грин, — простой деревенской едой, но хорошо приготовленной и горячей: ломтиками тушеной крольчатины с луком и морковью, толстыми кусками говядины, жарившимися, когда Жасмин была на кухне, измельченным на тарелке турнепсом с кусочками масла, свежим черным хлебом и маленькой головкой твердого сыра. Когда они поглотили большую часть еды, запивая ее темным пивом, миссис Грин подала сладкий пудинг с яйцами, сметаной, сахаром и смородиной. Маркиз Вестлей ослабил пояс и заявил хозяйке:
— Клянусь, если бы больше людей знали о ваших кулинарных способностях, у вас не было бы отбою от постояльцев!
— Спасибо, милорд, но дела у нас идут неплохо. Днем кормим проезжих, да и вечером нет-нет заглянет постоялец, — ответила хозяйка с довольной улыбкой, убирая со стола последние блюда. — Когда надумаете спать, поднимитесь по лестнице: комната для гостей наверху.
— А кто же дождется карету? — спросила Жасмин, беспокоясь о Тистлвуде и Торамалли.
— В этом нет нужды, миледи. Мы с дочерью спим здесь, внизу. Если они приедут, мы наверняка их услышим. Но я думаю, они уже проехали мимо к «Красному быку». Мне показалось, что я слышала экипаж, но из-за ветра и дождя могу и ошибиться. — Она поклонилась и вернулась на кухню.
Несколько минут Рован Линдли и Жасмин сидели молча перед огнем. Потом он спросил:
— Не желает ли мадам удалиться в спальню? Она встала и томно потянулась.
— Я устала, милорд, а стук дождя по крыше убаюкивает.
— Тогда иди наверх. Я скоро тебя догоню. Открыв дверь, Жасмин оказалась в крохотной комнате, большую часть которой занимала кровать. Стены были обиты домотканым полотном, расшитым красной ниткой. Переступив через порог. Жасмин затворила за собой дверь. Комната выглядела такой же идеально чистой, как и весь трактир. В маленьком камине пылал добросовестно разожженный огонь, согревавший комнату, несмотря на непогоду за окном. Единственным предметом мебели, кроме кровати, в комнате был деревянный стул. Жасмин сняла с себя юбку, нижнюю юбку, блузку и рубашку, аккуратно развесила все на спинке, распустила и расчесала пальцами волосы, потом поспешила забраться в кровать. Хотя благоухающие лавандой простыни холодили, пуховая перина быстро нагрела Жасмин. Натянув на себя стеганое одеяло, она уютно свернулась и закрыла глаза.
Жасмин не поняла, что ее разбудило, но Рован был уже в комнате и готовился лечь в кровать.
— Ты всегда спишь в рубашке, милорд? — сонно спросила она.
— Нет, обычно я сплю раздетым. Так мне кажется удобнее, — ответил он.
— И мне тоже.
Рован Линдли снял рубашку и повесил к другой одежде на спинку стула, подбросил несколько поленьев в огонь и улегся с ней рядом в постели. Несколько долгих минут они молча лежали рядом, и вдруг Жасмин начала хохотать.
Удивленный, он приподнялся на локтях и взглянул в ее красивое лицо.
— Позволь узнать, что так рассмешило тебя? — спросил он.
— Мы! — Она еле перевела дыхание, прежде чем новый приступ хохота овладел ею так, что слезы брызнули из глаз. Наконец ей удалось унять смех. — Рован, любовь моя! Ты так жаждал меня все эти месяцы, и вот я откровенно предлагаю разделить со мной постель нынешней ночью. Мы лежим рядом в чем мать родила, и ни один не решается подвинуться к другому. Ты не находишь это смешным? Я нахожу! — И она снова расхохоталась.
