Чистое пламя любви - Барбьери Элейн (книги онлайн полностью TXT) 📗
— Отстань от меня, болван! — выкрикнула пленница. Мерзавец подкараулил ее в тот момент, когда она меньше всего была способна сопротивляться.
— Ты ведь не собиралась скрыться, не попрощавшись с добрым стариной Маркусом, а, милашка? — пропыхтел управляющий, все сильнее возбуждаясь от прикосновения к ее молодому, горячему телу.
От Маркуса так разило потом и перегаром, что Аметист едва не стошнило.
— Свинья вонючая, отпусти меня сию же минуту! Найди себе женщину, которой понравятся твои приставания, и лапай ее сколько влезет! Хотя вряд ли на тебя хоть кто-то позарится!
— Ах, принцессочка, тебе что, не по нраву простой работяга? — разъяренно прорычал Маркус. — Ну конечно, мы все больше крутим хвостом перед контрабандистами да ворами!
— Меня от тебя тошнит, — простонала Аметист, — бу-гуйяга!
Добавленное напоследок местное ругательство так оскорбило Маркуса Петерса, что он вдруг отпустил свою жертву и замахнулся, собираясь ударить ее по лицу.
— Только попробуй, Маркус, и ты сильно об этом пожалеешь! — вдруг раздалось совсем близко от тропинки. Оба противника в замешательстве обернулись и увидели мистера Уильяма Шеридана-младшсго, соскочившего с коня и торопливо направлявшегося к ним.
— Это все она, чертова сучка! — нисколько не смутился Маркус. — Только и знает, что крутит передо мной своей задницей так и этак, дразнит меня, чтобы я…
— Это неправда! — выдохнула потрясенная такой наглостью Аметист.
— …чтобы я на нее запал, а как добьется своего, начинает ломать из себя недотрогу… Фу-ты ну-ты… сама напросилась!
— Довольно! — Судя по тому, как побагровело лицо Уильяма, он вот-вот готов был взорваться. — Убирайся отсюда подобру-поздорову! Лучше займись делом и оставь в покое мисс Грир!
— Дак она ж сама этого хотела…
— Пошел вон! — рявкнул юноша и угрожающе шагнул вперед.
Маркус, не на шутку испуганный этой неистовой вспышкой, громко крякнул, вернулся да и был таков.
Аметист все еще дрожала от обиды, испуганно глядя ему вслед. Ей каким-то чудом удалось не выронить ни котелок, ни корзинку, однако ее внимание привлекло содержимое яиц, сочившееся через плетеное днище. Трясущимися руками девушка опустила корзинку на землю и откинула крышку.
— Он их разбил… они все треснули!
Ее горестный возглас внезапно превратился в громкие, безутешные рыдания — наступила неизбежная реакция на вероломную атаку мерзавца Маркуса. Обратив на Уильяма залитое слезами лицо, Аметист без конца повторяла:
— Он соврал, соврал… Ужасный негодяй! Я вовсе не пыталась…
Она и сама не заметила, как оказалась в ласковых, мягких объятиях и спрятала лицо на груди у молодого человека, гладившего ее по голове и утешавшего сочувственным шепотом:
— Тебе не надо оправдываться, Аметист! Это действительно жуткий тип… а ты всего лишь дитя, — добавил он, очарованный колдовским взглядом фиалковых глаз.
— Я не дитя! — Девушка сердито насупилась, и Уильям едва заметно улыбнулся одними уголками губ.
— Сколько тебе лет, Аметист?
— Я могу понять, что вы принимаете меня за ребенка из-за этих слез, но он так меня напугал… — Она громко всхлипнула, высвободилась из его рук и совсем по-детски вытерла рукавом слезы. — Но я уже пришла в себя и успокоилась, вот только… — Ее взгляд невольно остановился на корзинке с разбитыми яйцами.
Уильям осторожно обнял Аметист за плечи и как можно беззаботнее произнес:
— Поскольку они разбиты по вине нашего управляющего, нам придется их заменить! Идем!
Он увлек очаровательную гостью к поварне, отметив про себя, что бедняжка все еще дрожит от страха, хотя и старается держаться независимо.
— Ты так и не ответила на мой вопрос, Аметист. Сколько тебе лет?
— Четырнадцать. А вам?
Очарованный этой простотой, Уильям громко рассмеялся и с ласковой улыбкой посмотрел ей в лицо.
— О, мне уже исполнился двадцать один — намного больше, чем тебе!
— Но это еще не значит, что меня следует считать ребенком! — упрямо напомнила Аметист.
Вспыхнувшее в фиалковых глазах пламя удержало юношу от дальнейших попыток спорить на эту тему.
— Пожалуй что так, — согласился он, внезапно становясь серьезным.
Узнав о причине их возвращения, Делси громко высказала все, что думает по поводу Маркуса, и мигом заменила разбитые яйца, после чего Уильям проводил гостью до дороги.
— Спасибо, мистер Шеридан, — с чувством произнесла Аметист. — А теперь мне нужно спешить домой — мама слишком волнуется, когда я задерживаюсь.
— Поскольку на протяжении целого получаса я называл тебя по имени и ты не возражала — пожалуйста, окажи мне честь и зови меня Уильямом! Теперь мы будем друзьями, не так ли?
Алые губки слегка раздвинулись в легкой улыбке, и уже в который раз за этот день у юноши захватило дух при виде этой чистой, непорочной красоты.
— Что ж, пожалуй, мы действительно подружились… Уильям. Ну, мне пора прощаться!
Не в силах расстаться с ней после столь короткой встречи, Уильям вдруг поймал Аметист за руку и в ответ на недоуменный взгляд кивнул в сторону своего коня:
— Садись в седло, я отвезу тебя домой!
— Ох нет, только не это! Я и так отняла у тебя все утро, Уильям!
— А мой управляющий вынудил тебя задержаться в поместье дольше обычного. Баш на баш, Аметист!
Его улыбка ободрила девушку настолько, что в ней мигом проснулась тяга к приключениям и она без разговоров позволила поднять себя на конский круп.
— Обними меня за пояс! — приказал Уильям. Почувствовав на талии ее тонкие ручки, он довольно улыбнулся и воскликнул: — Ну, теперь держись! Поехали!
Когда конь легкой рысью вынес их с тропинки на дорогу, Аметист робко прижалась щекой к спине своего нового друга, вдыхая свежий запах дорогого мыла и солнца, исходивший от его рубашки. И тут она невольно хихикнула, а затем рассмеялась:
— Ох, Уильям! Как же здорово вот так скакать!
Глава 4
1781 год
По широкой улице, ведущей к Кингстонской гавани, рука об руку шагали две женщины. Несмотря на поразительное внешнее сходство, они выглядели совсем по-разному. Ни та ни другая не могли похвастаться высоким ростом, однако их фигуры отличались идеальными пропорциями и врожденным изяществом. Правда, у одной из них это изящество грозило превратиться в болезненную худобу и излишнюю хрупкость, подчеркнутую скупыми, точно рассчитанными движениями, — видимо, эта женщина давно привыкла экономить силы. Ее кожа все еще оставалась на удивление гладкой, но полное отсутствие загара, столь необычное в этих тропических широтах, наводило на мысль о бесконечных днях, которые этой женщине приходилось проводить в полумраке тесной спальни прикованной к постели по вине тяжкого недуга. Прямые темно-каштановые волосы, собранные в аккуратный узел на затылке, уже тронули редкие серебряные нити, а глубокие темные тени, особенно заметные под огромными ярко-синими глазами, являлись неоспоримым свидетельством плачевного состояния здоровья этой очаровательной дамы. При взгляде на нее невольно вспоминался некий экзотический цветок, уже миновавший стадию полного расцвета и обреченный на скорый конец.
Тем разительнее был контраст описанной внешности с живостью и энергией, исходившими от ее юной спутницы. Внимательный наблюдатель моментально уловил бы, что имеет дело не с женщиной, а с совсем юной девушкой — такой невинной красотой дышал ее облик и свободная, летящая походка. Ею можно было любоваться без конца: и сверкающим водопадом черных как ночь вьющихся локонов, свободно рассыпавшихся по плечам, и гладкой атласной кожей, покрытой густым золотистым загаром, и веселым блеском удивительных фиалковых глаз, и доверчивой улыбкой, и милыми ямочками на нежных щечках. Продолжая сравнение с цветами, мы могли бы сказать, что этому бутону только предстояло достичь своей полной славы.
Аметист посмотрела на шагавшую рядом с ней Мэриан и украдкой вздохнула, стараясь как можно естественнее ответить на ее возбужденную улыбку. Не так уж часто ее мать чувствовала себя достаточно сильной, чтобы отправиться на прогулку в город, однако сейчас она просто сияла от счастья. На протяжении последних шести месяцев Аметист пришлось взять на себя исполнение практически всех ролей, ранее доверенных Мэриан, — и мать по праву могла гордиться тем мастерством, с которым дочь заменила ее. При этом Аметист упорно запрещала себе думать о неизбежной трагической развязке, становившейся ближе с каждым днем.
