В объятиях страсти - Финч Кэрол (книга жизни .TXT) 📗

У Сирены не было ни сил, ни желания противиться его ласкам, она ощущала только великую потребность в утеше­нии, которое дарили его объятия. Осторожно стянув с нее платье, Трейгер проложил дорожку из поцелуев вдоль то­ченой шеи к выпуклости грудей. Сирена судорожно выдох­нула и, повинуясь древнему инстинкту, выгнулась ему навстречу. Стон блаженства слетел с ее уст, когда горячий язык обвел маковку груди, а ладонь легла на живот, погла­живая трепещущую плоть.

– Рена… – В его голосе звучала страстная мольба, руки блуждали по внутренней поверхности ее бедер, остав­ляя на коже пламенеющий след.

Жгучее томление вытеснило призрачные воспоминания, и Сирена отдалась его возбуждающим ласкам. Трейгер накрыл губами ее рот, погружаясь глубоко внутрь, между тем как опытные пальцы неторопливо скользнули по бед­ру, отыскали мягкую расщелину ее женственности.

Жаркое пламя вспыхнуло в крови Сирены. Задохнув­шись, она самозабвенно прижалась к Трейгеру, покоряясь неистовому желанию. Изысканное, мучительное наслажде­ние нарастало с каждым его прикосновением. Сирена теря­ла рассудок, ей казалось, что она умирает, – так велика была потребность в нем. Она погладила кудрявую поросль у него на груди и животе, поражаясь скрытой силе, кото­рая таилась в его расслабленной позе. Трейгер резко втя­нул воздух, ощутив у себя на бедре маленькую нежную руку, и Сирена испытала радость от сознания того, что ее прикосновения возбуждают мужчину и она может вернуть ему хотя бы малую толику того блаженства, которое он подарил ей.

– Я предупреждал тебя, что я не джентльмен, – прохрипел Трейгер, схватив ее руку и поднося к губам. – Я хочу тебя, Рена! – Голос его дрожал от страсти, серые глаза потемнели от желания.

Сирена обратилась к нему за утешением, забыв обо всем, однако его слова заставили ее опомниться. «Это чистое безу­мие! – говорила она себе. – Он не испытывает ко мне глубоких чувств. Он всего лишь жаждет удовлетворить жи­вотные инстинкты, и ему все равно, кого обнимать».

– Но я ничего не знаю о тебе.

С легкой усмешкой он коснулся губами ее лба, разгла­живая морщинку.

– Не надо хмуриться. В минуты близости мужчине и женщине совсем не обязательно знать подноготную друг друга. Как бы ты ни отпиралась, между нами существует необъяснимое притяжение.

Словно в доказательство своих слов он провел ладонью по бедру Сирены, и ее тело трепетно отозвалось, подтвер­див волшебную силу его искусных ласк. Трейгер снова завладел ее губами. Поцелуй был подобен мощному разря­ду от удара молнии, пронзив ее насквозь. Сирена могла бы просветить Бенджамина Франклина насчет удивительных свойств открытого им электричества и его сокрушительно­го воздействия на человеческое создание. Эффект был тем более потрясающим, что она не могла и не хотела удалить­ся от его источника.

Трейгер не прерывал будоражащего кровь поцелуя. Слабые протесты Сирены развеялись как дым под могу­чим натиском его страсти и ласк, на которые откликался каждый ее нерв.

Отрицать, что она желает Трейгера, было так же бес­смысленно, как пытаться остановить вращение Земли. Эта ночь не имела отношения к реальности: ей суждено стать запретным воспоминанием о том, чего не должно было слу­читься. Сирена больше не рассуждала, захваченная сво­дившими с ума ощущениями.

Кончиками пальцев она выводила на его спине узор, повторявший контуры скульптурных мускулов, доведя Трей­гера до крайнего возбуждения. Он судорожно выдохнул, уткнувшись лицом в ложбинку на ее груди, а затем при­поднялся над Сиреной.

Их взгляды встретились, и Трейгер понял, что не смо­жет отступить. С той самой минуты, как прелестная плу­товка впервые предстала перед его взором, он уже знал, что эта русалка будет принадлежать ему. Она казалас богиней, сошедшей на землю, чтобы искушать и терзать простых смертных своим очарованием и невинностью. Трейгер был одержим неземным созданием, которое сжимал в объятиях, уносясь в неведомую высь на крыльях немысли­мого наслаждения.

Девушка уперлась ему в грудь, чувствуя под ладонями бешеные удары его сердца. Попытка удержать мужчину на расстоянии закончилась острой болью в ребрах, и она ох­нула, не в силах сдержать болезненный возглас.

Трейгер замер, увидев страдание в ее глазах.

– В чем дело, Рена? – с сочувствием спросил он. Слеза скатилась по щеке Сирены, когда она осознала, как близка была к тому, чтобы отдать свою невинность любовнику мачехи. Болезненная пульсация во всем теле причиняла ей больше мучений, чем последствия падения с лошади. Она разрывалась между безумным желанием слить­ся с ним и печальным сознанием того, что их ничто не связывает, кроме физического влечения.

Сирена не решалась заговорить, опасаясь выдать свои противоречивые мысли.

– У тебя что-нибудь болит? – настаивал Трейгер, ласково касаясь плеча, которое она явно оберегала.

Сирена кивнула и прикусила губу, когда он осторожно нажал на ее ребра.

– Проклятие, почему ты ничего мне не сказала? Я ведь мог… – Он оборвал фразу на полуслове и, выругав­шись себе под нос, схватил свои бриджи и потянулся за ее нижними юбками.

Быстро разорвап их на полосы, он сделал повязку, плотно прижимавшую ее руку к ребрам. Нежность, с которой он приподнял Сирену, чтобы протащить бинт под спиной, поразила девушку. Закончив перевязку, Трейгер снова лег на одеяло и притянул ее к себе.

Удивительное чувство покоя окутало Сирену. Склонив голову ему на плечо, она смежила веки, возвращаясь в сон, который чуть было не стал реальностью.

– Спи, – с едва уловимым разочарованием в голосе прошептал Трейгер, касаясь губами ее щеки. – И не за­будь пересчитать свои счастливые звезды.

Улыбка заиграла на губах Сирены.

– Все-таки ты джентльмен, Трейгер. Ведь мог вос­пользоваться ситуацией, однако не сделал этого.

Тихий смешок вырвался из его груди.

– Как бы тебе не перехвалить меня, плутовка, – предупредил он. – Ночь еще не кончилась, и пока ты остаешься в моих объятиях, мне предстоит пройти через ад, сдерживая свою страсть.

Ничуть не обеспокоенная его угрозой, Сирена с дет­ской доверчивостью прильнула к нему. Трейгер Грейсон явно имел за душой больше, чем наглые улыбочки и жар­кие поцелуи. «А у него есть сердце, – засыпая, поду­мала Сирена. – Может, оно и заковано во льды, но Трейгер далеко не бездушный эгоист, способный овла­деть девушкой вопреки ее желанию. Если хорошенько подумать, Оливия его не стоит. Он слишком хорош для мачехи».

И Сирена погрузилась в глубокий сон с ощущением легких прикосновений его губ и нежного волшебства неве­домых ранее ласк.

С первыми лучами рассвета, рассеявшими ночную мглу, Сирена разлепила тяжелые веки и улыбнулась, увидев ря­дом бронзовое, смягчившееся во сне лицо Трейгера. Пови­нуясь внезапному порыву, она протянула руку и осторожно убрала с его лба пряди иссиня-черных волос. Длинные тем­ные ресницы лежали на высоких скулах, тонкие морщинки в уголках глаз разгладились. Опустив взгляд, Сирена не­которое время наблюдала, как мерно вздымается и опуска­ется его широкая грудь, восхищаясь рельефной мускулатурой. В его теле не было ни единого изъяна, ни одного недостат­ка. Трейгер олицетворял собой образец мужчины, готового на великие деяния, требовавшие силы тела и духа, и спо­собного на удивительную нежность, когда ему угодно было ее проявить.

Сирена зарделась, вспомнив их жаркие объятия, но продолжала восхищенно смотреть на него, пока темные ресницы не дрогнули и горящие серые глаза не встретились с ее взглядом. С едва заметной усмешкой на губах Трейгер приподнялся, опираясь на локоть, и ласково погладил ее по обнаженному плечу.

– Как ты себя чувствуешь?

– Намного лучше, – заверила Сирена, не сразу до­гадавшись о его намерениях.

Рука Трейгера скользнула вниз, и он жадно погладил упругую грудь.

– Я вполне владею собой, – строго добавила девуш­ка, кладя его руку поверх одеяла.

Он ничуть не удивился, встретив столь решительный отпор. Какая бы страстная натура ни скрывалась за внеш­ним обликом Сирены, Трейгер успел убедиться, что она предпочитает прятать ее.