Упрямица - Марш Эллен Таннер (читать книги .TXT) 📗

Тайлер облизал губы и с нескрываемой похотью уста­вился на обнаженную грудь Рэйвен. Она отвернулась, невольно задрожав и постаравшись побыстрее расправить платье, поскольку тотчас заметила, что гнев и ненависть в глазах надсмотрщика исчезли – теперь они горели жела­нием. О Господи, что же делать? Нельзя позволить, что­бы этот маньяк даже прикоснулся к ней!

Ролло Уэлшем пробыл на плантации достаточно до­лго, чтобы убедиться, что ее благополучно заперли в кла­довой особняка. Было ясно, что он не решается уехать, – значит, он не очень-то доверял Тайлеру. Вдруг тому при­дет в голову продемонстрировать свою власть до приезда мистера Спрайта? Но Ролло и так слишком долго отсут­ствовал, ему вовсе не хотелось, чтобы капитан Ван дер Хорст обвинил его в дезертирстве с «Корморанта». На­казание за подобное преступление было довольно жесто­ким – тысяча долларов за рабыню покажется жалким утешением.

Хотя Тайлер Джекобс в следующие два дня держал слово, щадить Рэйвен он не собирался и безжалостно из­водил ее. Пока она стирала нескончаемые кипы белья или чистила столовое серебро, Тайлер заставлял ее выслуши­вать, что он собирается сделать с ней, как только вернется хозяин поместья. Грубый язык и садистское наслаждение, с каким он описывал грозившие ей издевательства, доста­вили Рэйвен немало мучений, она вся холодела от ужаса и беспомощности.

Особенно она переживала за безопасность ребенка, который этим утром разбудил ее, сильно пнув ножкой в бок, – безошибочный признак, что он жив и нормально развивается, несмотря ни на что; но именно это обстоя­тельство повергло ее в отчаяние. Все придуманные Тайлером наказания непременно должны были повредить ребенку, и Рэйвен не могла допустить этого, особенно после того, как почувствовала первый толчок. Она обязана убежать, решила Рэйвен. Никакие болота не страшны – ведь Тайлер Джекобс приложит все силы, чтобы превратить ее жизнь в сплошной кошмар.

Запертая в душной кладовке, в которой не было ни окон, ни матраса, Рэйвен легла на голый каменный пол, но уснуть не могла, она тихонько плакала и роптала на безжалостную судьбу. Наконец все же уснула – забы­лась тяжелым сном. А утро началось с ненавистного лица Тайлера Джекобса; стоя в дверях кладовки, он гром­ко прокричал, что она должна сегодня сделать. Рэйвен, поднявшись на ноги, с вызовом взглянула на своего му­чителя.

– Все никак не угомонишься, красотка? Мистер Спрайт должен вернуться сегодня вечером, он тебя оту­чит от подобной дерзости. Он не так великодушен, как я.

Несмотря на столь мрачный прогноз надзирателя, в Рэйвен вспыхнула надежда. Ведь никто не мог быть бо­лее жестоким и омерзительным садистом, чем ненавист­ный коротышка! В конце концов мистер Спрайт – человек с положением. Он ни за что не согласится насильно удер­живать на своей плантации англичанку, использовать в качестве рабыни. Или согласится? Рэйвен была уверена, что сумеет убедить мистера Спрайта, что она равна ему по положению, а Тайлеру Джекобсу придется заплатить за все оскорбления, которым он подверг её за эти не­сколько дней.

Немного повеселев, Рэйвен прошла вслед за Тайле-ром Джскобсом в огромную гостиную, где две юные не­гритянки в пестрых ситцевых платьях и ярких тюрбанах уже начали натирать мебель пчелиным воском.

– Хетта, ты приглядишь за новенькой, пока не при­едет мистер Спрайт, – приказал надсмотрщик старшей из девушек. – И чтобы с ней ничего не случилось, ясно?

– Да, миста Джекобс, – ответила Хетта, опустив глаза. Она не могла не расслышать угрозы в голосе над­зирателя.

– Я отправляюсь на поля, – добавил Тайлер спе­циально для Рэйвен. – Это всего минута верхом, стоит только Хетте позвать меня. Так что без глупостей.

Когда дверь за ним захлопнулась, чернокожие девуш­ки продолжили работу, не обращая на Рэйвен никакого внимания. Наконец Хетта швырнула ей тряпку и указала на шкафчик с резными ножками.

– Миста Джекобс сказал «работа». Лучше делать, что говорить миста Джекобс.

Рэйвен молча принялась полировать дерево. Девушки переговаривались за работой на языке, который Рэйвен слышала впервые в жизни. Она быстро забыла все слова, придуманные для убеждения мистера Спрайта, когда тот приедет. Все утро Рэйвен как заведенная следовала за Хсттой из комнаты в комнату, чистила и полировала до боли в спине. Трудно было и потому, что девушки относились к ней с едва скрываемой враждебностью. Очевид­но, все они прекрасно знали, что ее прочили в новые любовницы хозяина, хотя ее живот и раздулся от расту­щего в нем ребенка другого мужчины.

Рэйвен стиснула зубы. Все они ошибаются, если ду­мают, что именно так произойдет. И если мистер Спрайт окажется таким же садистом, как и его паскудный над­смотрщик, то его ждет жестокое разочарование. Потому что она будет бороться – если понадобится, то не на жизнь, а на смерть, – ведь она обязана защитить своего ребенка и обрести свободу.

К полудню Рэйвен уже с ног валилась от усталости. Ныла спина, ныло все тело. Ребенок тяжелым грузом оттягивал живот. Она жаждала присесть хоть на минуту, чтобы передохнуть. Но Хетта, выполняющая обязанности экономки, не проявила к ней никакого снисхождения, впро­чем, и к остальным тоже. Как только с уборкой было покончено, Рэйвен отослали на кухню – помочь повари­хе ощипать только что убитых уток, которых должны были подать на ужин. От запаха крови Рэйвен замутило. Она резко поднялась, спотыкаясь, вышла из кухни и оказалась в огороде. Судорожно вздохнув, наполнила легкие све­жим воздухом.

Задрав голову, она окинула взглядом густые ветви олеандров, окружавших огород, и почувствовала, как сер­дце тревожно ухнуло в груди. В ворота поместья на пол­ной скорости въезжал экипаж. Шедший позади молодой негр – он неё дрова для печи – остановился и тихо выругался сквозь зубы.

– Это мистер Спрайт? – спросила Рэйвен, повер­нувшись к нему лицом.

– Бог его знает, – ответил негр. – Но очень над­еюсь, что нет! Он сейчас начнет метать громы и молнии – из-за того, что никто не встретил его. Но кто же знал, что он вернется так рано?

Рэйвен промолчала. Добежав до кухни, она проигно­рировала удивленные возгласы поварихи и начала лихора­дочно мыть руки и лицо в тазу, стоявшем на дубовом столе. Она хотела выглядеть достойно, когда будет разго­варивать с Джошуа Спрайтом, и не собиралась встречать­ся с ним, выпачканная в крови и перьях. Рэйвен вытерла лицо фартуком, пригладила растрепавшиеся волосы и пошла к выходу из кухни. Но Евангелина, необъятных размеров повариха, преградила ей путь.

– Пропустите меня, – приказала Рэйвен, дерзко задрав подбородок и пристально глядя на толстуху. – Я должна немедленно повидаться с мистером Спрайтом!

– Дай ему перевести дух, – ласково проговорила женщина. – Он всегда сначала должен выкурить сигару и выпить, вот тогда с ним можно иметь дело.

– Правда? – смутилась Рэйвен, удивленная добро­желательностью негритянки.

– Я знаю хозяина уже двадцать девять лет, – ус­мехнулась Евангелина. – Чего я только тут не навида­лась! Видела, как умирала миссис Сара, родив этого болезненного ребенка, перевидала и всех его шлюшек, которых он привозил сюда – Она улыбнулась, сверкнув белыми зубами с зияющей дыркой между ними. – Я знаю его как облупленного, так же как сразу узнаю леди, если посчастливится увидеть её. Ты похожа на шлюху не больше, чем я! Какого дьявола мерзавец Тайлер приволок тебя сюда? Ты совсем не подходишь в любовницы план­татору! – Она взглянула на живот Рэйвен. – Но ты чья-то возлюбленная, уж это точно.

Рэйвен отвернулась, чтобы скрыть слезы. Большая рука поварихи ласково опустилась ей на плечо.

– Сначала он покурит и выпьет, и только потом ты можешь попытаться поговорить с ним, ладно?

Джошуа Спрайт прошел в кабинет, не раздвигая штор и не зажигая лампы, открыл секретер и вытащил бутылку темного бурбона, доставленного из Кентукки. Дрожащи­ми пальцами плеснул щедрую порцию в стакан и залпом выпил. Заметив, что дрожь в руках не прошла, он громко выругался и налил еще одну порцию. Затем быстро подо­шел к окну, раздвинул плотные шторы и выглянул в зали­тый солнцем сад. Вытащив из кармана носовой платок, он утер лоб, покрывшийся испариной. И тут почувствовал, что и по спине его струится пот.