Последний холостяк - Крэн Бетина (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
Председатель суда стукнул по столу молотком, требуя тишины, и приказал приставам немедленно остудить пыл влюбленных и усмирить публику. Пока сердитые слуги Фемиды наводили порядок в зале, суд удалился в совещательную комнату.
Спустя несколько минут, однако, члены суда опять заняли свои места, глядя на притихший зал строго и мрачно. Ремингтон, Антония и адвокат замерли в тревожном ожидании приговора.
– Посовещавшись, мы единогласно постановили, – произнес главный судья и, насупив брови, смерил влюбленную парочку суровым взглядом. – По первому пункту обвинения признать подсудимого виновным в защите и распространении вредных для общественной нравственности идей, подрывающих основы богоугодного института брака.
Лицо Ремингтона стало серым как пепел. Губы Антонии задрожали, но она собралась с духом и взяла его под руку.
– По второй части обвинения суд постановил считать подсудимого невиновным ввиду отсутствия каких-либо доказательств совершения им преступления, – сказал судья.
Ремингтон перевел дух и пожал Антонии руку.
– Что же касается наказания, предусмотренного законом для проступков подобного рода, – продолжал судья, – то обычно виновный в антиобщественной деятельности приговаривается к тюремному заключению.
У Антонии екнуло сердце, она похолодела.
– Однако, учитывая наличие в данном деле чрезвычайных обстоятельств, а также своеобразную реабилитацию провинившегося, при которой все мы присутствовали, мы решили применить к графу Ремингтону Карру особую меру наказания – приговорить его к пожизненному браку с миссис Антонией Пакстон. Срок наказания исчисляется начиная с этого дня. И да хранит вас Господь!
Судья стукнул по столу молотком, объявляя заседание суда закрытым.
– Аминь! – воскликнул Ремингтон, обнимая Антонию.
К ним с балкона устремились с поздравлениями Паддингтон и Гермиона. Судья послал пристава за священником. Кто-то из публики вручил Антонии букет цветов. Появившийся вскоре настоятель церкви быстро свершил обряд. И с этого момента Антония стала законной супругой графа Ландона, чтобы всегда быть с ним рядом и в нужде, и в радости, и в здоровье, и в слабости, пока их не разлучит смерть.
Сопровождаемые друзьями, они прошли затем сквозь расступившуюся толпу зевак в церковь, расположенную на другой стороне улицы, и расписались там в регистрационной книге. После этого новобрачные наняли экипаж и отправились домой к Ремингтону. Гермиона, Паддингтон и все прочие их приятели поехали следом в других кебах. Повар графа и Гертруда быстро приготовили для всех угощение. Тосты в честь виновников торжества, музыка и смех не затихали в доме до вечера. Когда гости собрались попрощаться с хозяевами, обнаружилось, что молодожены исчезли.
Паддингтон хотел было отправиться на их поиски, но Гермиона усадила его на место и прошептала:
– Не волнуйся, дорогой. Я уверена, что они уединились в каком-нибудь спокойном и уютном уголке и вкушают там сладость законного брака.
Эпилог
Декабрь 1883 года
Особняк графа Ландона, богато убранный к рождественским торжествам, походил в этот тихий вечер на теплое уютное гнездышко, где всегда хорошо и хозяевам, и гостям. В прихожей пахло сосновой хвоей и воском, потрескивали свечи, шелестели шелковые малиновые ленты. Из гостиной доносились отзвуки негромких голосов, а в столовой суетились слуги, накрывая стол.
Одетая в просторное платье рубинового цвета, единственное, в котором Антонии пока удавалось скрывать свой явно увеличившийся живот, хозяйка дома сидела на диване и с удовольствием слушала пение Виктории Бентли. Среди приглашенных было немало ее старых подруг, по-прежнему живущих в ее доме напротив Гайд-парка. Знакомые лица согревали ей сердце и пробуждали приятные воспоминания о былом.
За минувшие после ее вступления в брак полтора года произошло множество значительных событий. Клео наконец соединилась в лучшем мире со своим любимым Фоксом Ройялом, не перенеся еще нескольких ударов. Старый дворецкий Хоскинс решил выйти на пенсию и перебрался в монастырь. В течение последней зимы в доме Антонии нашли приют еще три вдовы. За порядком там теперь наблюдали Поллианна и Элинор. Паддингтон и Гермиона вот-вот должны были отправиться в путешествие по Средиземноморью, где они провели прошлую зиму. В этом году они решили отпраздновать Рождество и появление на свет ребенка Антонии в Лондоне, рассудив, что во второй половине зимнего сезона погода на юге Франции, где они сняли виллу, станет еще лучше.
Дела фирмы Ремингтона пошли в гору, его проект реконструкции и расширения производства купленной им фабрики Саттона успешно осуществлялся. Немалую роль в этом сыграли и деньги, которые дала мужу на покупку нового оборудования Антония. Всякий раз, благодаря ее за это, Ремингтон подчеркивал, что признателен ей не только за финансовую поддержку. Главное, что с ней он наконец-то познал настоящее счастье!
При всей своей занятости лорд Карр успевал уделять время и общественной деятельности. Он принял горячее участие в подготовке закона об имущественных правах замужних дам, поддерживал деятельность общества суфражисток, ратовал в печати за эмансипацию женщин, хотя уже и руководствуясь иными мотивами.
Чудесным образом переменилась и бывшая содержанка отца Ремингтона, Хиллари Фентон. Она стала активно заниматься благотворительностью, вступила в «Общество последовательниц раскаявшейся Магдалины» и даже была избрана там в попечительский совет. В доме Ландона она появлялась теперь редко, как правило, чтобы выклянчить денег для детишек бедных жертв сластолюбивых грешников-мужчин. Вот и сегодня она заглянула сюда на минутку, надеясь получить от графа щедрый взнос в свой фонд. Антония, сама готовившаяся вскоре стать матерью, конечно же, не смогла ей отказать, тем более накануне Рождества. Получив от нее чек на пятьсот фунтов, Хиллари поспешила убраться восвояси.
После ее ухода Ремингтон хитро прищурился и сказал:
– Знаешь, дорогая, мне кажется, что Хиллари – славное имя. Почему бы нам не назвать этим именем нашу дочку?
Антония замерла и, округлив глаза, вскричала:
– Нет! Только не Хиллари! Ремингтон расхохотался.
– Что ж, тогда давай подумаем о каком-то другом… Но только тянуть с выбором имени нам нельзя, ты сама это знаешь.
Антония смущенно улыбнулась, погладила живот и сказала:
– Я уже выбрала для нашей дочери имя. Мне кажется, что оно тебе понравится.
– В самом деле? – вскинув бровь, спросил Ремингтон. – И какое же именно?
– Клео, – ответила Антония и взглянула из-под полуопущенных ресниц на супруга, ожидая его реакции.
Глаза Ремингтона радостно заблестели. Он подошел к Антонии, нежно обнял ее за плечи и тихо сказал:
– Чудесное имя, дорогая! Мне оно всегда нравилось. И счастливые супруги поцеловались.
