Цветущий сад - Пембертон Маргарет (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗
— Этого не может быть! Я не могу забеременеть!
Джованни не стал с ней спорить.
Нэнси смотрела невидящими глазами на холст перед ней. Ребенок! Ребенок Рамона! Яркое солнце слепило ей глаза. Она неистово задрожала и отложила кисти. Она беременна и должна сохранить жизнь внутри себя весь необходимый срок! Она должна выносить ребенка до конца! От удивления и радости Нэнси совсем лишилась сил.
— О Господи, — воскликнула она с мольбой, обращаясь к Богу, в котором раньше сомневалась. — Позволь мне иметь ребенка! Пожалуйста, сохрани его! — Нэнси сняла с мольберта холст и заменила его новым. Ее сознание прояснилось, от мрака не осталось и следа, в нем жила только надежда. Следующая ее картина будет полна радости, тогда как в предыдущих отражалось только горе.
Джованни выпил вина прямо из горлышка бутылки и вернулся к своей работе. Может быть, она позволит ему быть крестным отцом… Он очень хотел быть крестным отцом ребенка такой женщины, как Нэнси Ли Камерон.
Глава 23
Доктор Оливейра закончил осмотр и задумчиво кивнул головой:
— Вы ждете ребенка, это несомненно. Может быть, в данных обстоятельствах вы предпочли бы избавиться от него?
Нэнси пристально посмотрела на Оливейру:
— Я не понимаю вас. Вы хотите сказать, что я не смогу доносить его? — В ее глазах отразился страх.
Оливейра мягко пояснил:
— Женщина в вашем положении не сможет до конца выносить ребенка, миссис Камерон. Такая попытка приведет только к тому, что вы сократите срок своей жизни.
— Но я должна иметь ребенка. Должна! — Ее глаза фанатично блестели.
Доктор вздохнул и осторожно сказал:
— Конечно, выбор за вами. Я только могу советовать. Пока симптомы вашей болезни проявлялись лишь в легкой форме: обмороки и кровотечение из носа. Однако дополнительное напряжение в связи с беременностью может привести к тому, что ваша болезнь примет более открытую форму.
Нэнси крепко сжала руки на коленях.
— Каким образом, доктор Оливейра?
— Вы будете больше уставать и постоянно зябнуть. Об этом вы пока ничего не говорили.
Нэнси неосознанно коснулась края легкой кашемировой шали, которую в последнее время везде носила с собой. Маленькие глазки португальского доктора проницательно смотрели на нее.
— Ваши волосы потеряют естественный блеск, ногти станут ломкими.
— Это все? — В ее голосе почувствовалось облегчение. — Это не такая уж большая плата за возможность родить ребенка.
Доктор Оливейра посмотрел на нее добрыми глазами:
— Я не специалист по болезням крови, миссис Камерон. Я, конечно, напишу вашему врачу в Нью-Йорк. Надеюсь, он предоставит мне дополнительную информацию. Естественно, в том случае, если вы настаиваете на попытке сохранить ребенка.
Он внимательно посмотрел ей в глаза.
— Я лично считаю, что надо сделать аборт. Особенно в таких необычных обстоятельствах.
Нэнси отвернулась от него и устремила свой взгляд в море. Оливейра больше не говорил о ее болезни. Он упомянул о происхождении ребенка. Он знал, что отцом был Рамон. Она должна покинуть остров.
— Я хочу рожать в Португалии, — сказала Нэнси с мрачной решимостью. — И буду вам очень благодарна, если вы сможете наблюдать за течением моей беременности и присутствовать при родах.
Доктор Оливейра только развел руками.
— Если вы настаиваете на сохранении ребенка, я окажу вам посильную помощь. Однако… — его взгляд был мрачным, —…вы должны отчетливо представлять себе, миссис Камерон, что, хотя и есть вероятность того, что вы родите ребенка и он окажется здоровым, после родов вы уже не сможете подняться.
На шее у Нэнси затрепетала маленькая жилка.
— При родах у вас начнется кровотечение, миссис Камерон. Это неизбежно.
— И наступит смерть?
Доктор кивнул.
В ее улыбке отразилась печаль и умиротворение.
— Мне кажется, доктор Оливейра, что лучше умереть, дав жизнь другому человеку, чем медленно, день за днем бессмысленно угасать.
Доктор Оливейра кивнул. Нэнси была тверда в своем решении, и он согласился с ней. Он сомневался, что ей удастся выносить ребенка положенный срок, но возможны чудеса. Миссис Камерон, несомненно, сама обладала магической силой, а магия и чудеса всегда ходят рука об руку. Все возможно. Ему очень хотелось увидеть, как все произойдет на самом деле.
— А где бы вы хотели остановиться в Португалии? Разумнее всего было бы поехать в Лиссабон или Опорто.
Он уже думал о возможных переливаниях крови и о том, что он мог ошибиться в своих прогнозах. Если бы найти подходящее лекарство и сделать немедленное переливание крови, когда у нее начнется кровотечение, тогда смерть не была бы столь неизбежной.
— В Лиссабон, — сказала Нэнси, и ее дрожащие пальцы снова спокойно легли на колени. Она думала о том, куда уехать, всю предыдущую ночь. Она отвергла Ирландию с ее влажным климатом и Швейцарию, очень популярную среди представителей ее круга. Ей хотелось спокойствия и уединения. Ответ был очевиден. Она родит ребенка в Лиссабоне. В Рамоне португальская кровь всегда преобладала над американской. Он тоже захотел бы, чтобы его ребенок родился в Португалии. В Опорто находится дом семьи Санфордов. Если Рамон поедет на материк, то он вернется в Опорто, а не в Лиссабон.
Доктор Оливейра встал.
— В таком случае я навещу вас в Лиссабоне, миссис Камерон.
Нэнси улыбнулась, пожала ему руку и, накинув на плечи шаль, вышла в сад.
Теперь Нэнси уже не одевалась с особой роскошью на коктейли и обеды, устраиваемые в отеле, так как больше не посещала их. Время от времени она обедала с друзьями: Феликсом, Венецией, иногда с Костасом и теперь уже, по-видимому, присмиревшей Мадлен. Часто заходили султан и Мариса и сидели на ее террасе, попивая коктейли, прежде чем присоединиться к жаждущей удовольствий толпе в холле. Мариса ухитрилась сделать то, что Нэнси считала невозможным, — представить бой быков в новом, более приемлемом свете.
— Я ненавижу это зрелище, — сказала Нэнси как-то вечером, когда они сидели в сумерках. Вокруг ламп кружились насекомые, а на столе стоял джулеп — прекрасный напиток из коньяка с водой, сахаром и льдом, заменивший бесконечный поток шампанского. — Это вроде охоты на лис. Очень жестокий вид спорта.
Султан засмеялся:
— Я думал, вы наполовину англичанка. Как вам может не нравиться национальный вид спорта?
— Это спорт только для определенной части английского общества. Мое американское воспитание оказало пагубное воздействие, чем были очень обеспокоены родственники с материнской стороны. Я никогда не принимала и не буду принимать участия в охоте на лис.
Тут вмешалась Мариса:
— Охота на лис не требует ни умения, ни храбрости. Надо только научиться сидеть на лошади, на что способен даже ребенок. В бое быков матадор рискует жизнью. — Глаза ее загорелись. — Когда я вонзаю в шею быка бандерильи и спешиваюсь, чтобы убить его, я стою на арене один на один с разъяренным животным. А затем… — ее тонкое тело напряглось, словно она действительно находилась на арене, — а затем вонзаю свою шпагу ему в затылок, и бык мертв, а я жива!
Нэнси вздрогнула.
Мариса возбужденно продолжала:
— Каждый бык рожден для того, чтобы в конце концов быть убитым человеком. Быки для корриды живут в прекрасных условиях и умирают с почестями, не то что быки, которых разводят на мясо. Они не знают ни славы, ни почета. Быки для корриды живут на свободе пять-шесть лет, а не два года, как другие. Они умирают в бою. Их осыпают цветами. Им аплодируют тысячи людей. Будь я быком, то, конечно, предпочла бы арену, чем жалкую участь домашнего скота, которого должны прирезать, чтобы съесть!
Стук в дверь испугал Нэнси. Она обещала Санни встретиться за коктейлем и надела нарядное платье в восточном стиле, подаренное ей султаном. Затем вспомнила о Вильерсе. Она просила его заказать ей билет на пароход до Лиссабона.
Мария открыла дверь, и в комнату решительно вошел Рамон. Его появление произвело ошеломляющее впечатление.
