Песня ветра - Шервуд Валери (электронная книга .txt) 📗
– А если нет? – Ее нежные руки держали его на некотором расстоянии, не позволяя приблизиться.
– Это уже не имеет значения.
– Тогда, мой капитан, – ослепительная улыбка сулила неизъяснимые восторги, – мы договорились.
Каролине даже не пришло в голову, что эта ее победа может оказаться совершенно бесполезной. Вино разогрело девушку, затуманило ей голову, но решение она приняла твердое. Подчинить его своей воле так, как никто и никогда еще не подчинял.
Он хотел приблизиться к ней, но Каролина удержала его легким взмахом руки. Еще не время, как бы говорил ее жест.
Она подошла к постели, стараясь держаться боком к нему, и скинула туфли.
– Они слишком тесные. – Внезапно Каролина подняла подол платья выше гладкого белого колена и, нагнувшись, начала стаскивать зеленую подвязку, едва заметную в белой кружевной пене нижней юбки. Затем медленно, осторожно стянула шелковый чулок, посмотрела на него и бросила на кресло. Стоя на одной ноге, поставила другую на край кровати, сняла другую подвязку, так же внимательно осмотрела ее и бросила рядом с первой.
– Я охотно помогу вам, – пробормотал он, наблюдая за ней жадными глазами.
Она рассмеялась каким-то странным, не своим смехом.
– Нет, вы порвете мои чулки, а у меня единственная пара.
– Я куплю вам столько чулок, что их хватит на всю жизнь. Она насмешливо посмотрела на него.
– Но не сегодня ночью…
Сняв чулки, Каролина повернулась к нему лицом и стала расстегивать крючки на корсаже. Она знала, что от каждого движения ее округлые груди колышутся и золотятся в свете лампы.
Лже-Келлз вздохнул, и Каролина поняла, что он едва сдерживает желание наброситься на нее.
Но она нарочно затягивала раздевание, стремясь довести его до крайней точки возбуждения. Девушка хотела, оказавшись в объятиях этого человека, заставить его почувствовать, что он обнимает не обычную женщину, а богиню.
Наконец, вздохнув, она подошла к нему и развела руками, словно признавая свое поражение.
– У меня всегда были нелады с крючками. – Она повернулась к нему спиной. – Особенно с теми, что пониже. Не могли бы вы?..
Разумеется, он был счастлив помочь. Расстегнув дрожащими пальцами последний крючок, он снял лиф с ее атласной белой спины, соблазнительно просвечивающей сквозь тонкую сорочку.
Все еще колеблясь, Каролина убеждала себя, что у нее нет другого пути. Этот – единственный. Прикосновения лже-Келлза помимо воли девушки воспламеняли ее.
Она повернулась к нему, улыбаясь. Ее серебристые сияющие глаза завораживали его.
– Я не ошибаюсь в вас? – спросила она, прижав ладони к его груди.
– Нет. – Его напряженное лицо выразило легкую тревогу, ибо он хотел, чтобы эта великолепная женщина отдалась ему сама. – В чем вы сомневаетесь, дорогая леди?
– Надеюсь, эта… герцогиня не подчинила вас своей воле, не превратила в послушную собачонку?
– Я никому не позволил бы властвовать над собой, – ответил он, уязвленный ее вопросом. – А уж тем более не стал бы ничьей собачонкой.
Она рассмеялась, удовлетворенная тем, что задела его, и провела пальчиком по его щеке.
– Рада это слышать, мой капитан. – Каролина решила назвать его «мой капитан», ибо не могла заставить себя произнести «Келлз». – Что до меня, я люблю людей сильных – сильных и независимых.
– Дерзости вам не занимать, дорогая леди. – Он хотел заключить ее в объятия, но она вывернулась. – Вы порвете мою сорочку. А где я найду новую на этих забытых Богом островах?
Как джентльмен, он воздержался от применения силы и лишь молча наблюдал за ней. Каролина сняла платье, нижнюю юбку и аккуратно сложила вещи на стул.
Она тянула время, разжигая в нем нетерпение и страсть.
Не беда, если она разобьет его сердце. Важно стереть образ герцогини Лорки из его души и мыслей.
– Погасите лампу, – попросила она. – Я стесняюсь.
Ее беззастенчивость свидетельствовала об обратном, и он выразил желание увидеть, как ее прозрачная сорочка упадет с плеч.
Ответом ему была капризная гримаска.
– Вижу, вы человек испорченный. – Она скользнула за занавеску.
Через минуту оттуда появилась прелестная ручка с зажатой в ней сорочкой, плечо, полускрытое светлыми локонами, и даже обнаженная грудь.
«Наверное, лже-Келлз сорвал с себя одежды», – подумала Каролина, когда через мгновение увидела его рядом с собой обнаженным.
В эту ночь Каролина использовала все известные ей любовные ухищрения. Стараясь очаровать его, она смеялась, кокетничала, поддразнивала капитана, изображала страсть. Ее руки, губы, казалось, успевали обследовать все его тело и обещали несказанные наслаждения. Она догадалась, что он, опытный любовник, нашел в ней то, что доводило его до исступления, – бурный темперамент, неистовые поцелуи, стройное тело с упругими бедрами, чутко отзывающееся на его ласки.
В глубине души Каролина знала, что поступает дурно, ибо ложные причины побудили ее отдаться ему. Однако она прислушивалась не к голосу сердца, а только к холодным, трезвым велениям разума, твердившего, что это самый простой способ отомстить за причиненное ей унижение.
Но постепенно возобладало чувственное начало, восторжествовала ее любовь к жизни и любовным наслаждениям. Она отдалась страсти и, испытав освобождение – да, освобождение от того, что так угнетало ее в последнее время, – упивалась им. Происходящее казалось Каролине нереальным, она словно балансировала на грани между раем и адом. Однако голос разума все же рассеял грезы. Впрочем, это произошло только утром. Пока же их тела соединялись, Каролина ощущала только блаженство.
Впервые она играла в любовь, а не любила, но, как ни странно, ее захлестывала безграничная нежность. Она всегда ставила любовь выше всего на свете. Однако что-то в Каролине – дразнящее и ускользающее – кружило голову даже пресыщенному повесе.
«Какой она была бы восхитительной куртизанкой, – думал он. – Полудевочка, полуженщина. Необычайно грациозная, страстная и желанная».
Капитан почти ничего не говорил, считая, что близость с женщиной не требует слов. Однако он почувствовал, когда ее огненный дух соединился с его духом и они начали вместе возноситься ввысь, к сияющим высотам страсти. Каролина затрепетала, и с ее губ сорвался стон. Капитан, угадав, что она достигла наивысшего блаженства, ощутил безмерное счастье, ибо все-таки овладел этой женщиной, словно сотканной из света.
