Спасай и женись - Майская Саша (полные книги .TXT) 📗
— Волков, ты прям монстр какой-то. Я же так заикаться начну. Голый мужик на пороге моей девичьей спальни… Я думала, ты — злоумышленник.
— Доброе утро.
— Хорошо отвечено. Остроумно. Пошли завтракать, ехать пора. Пока ты дрых, я уже вещички все сложила.
На кухне было тихо, пусто и пахло пряниками. Волков мрачно пил кофе, поглощая бутерброд за бутербродом, а Лиза взирала на него с противоположной стороны деревянного стола с каким-то странным выражением лица. Потом она задумчиво спросила:
— Волков, а ты сколько весишь?
Он кинул на нее подозрительный взгляд исподлобья и буркнул:
— Девяносто пять, а что?
— Почти центнер… Да-а, нелегко придется твоей жене…
Он едва не поперхнулся, а Лиза продолжала невинным голоском:
— В фитнес сегодня не поедем, я свой план ночью перевыполнила. Снять со спящего мужика штаны равносильно десяти подходам к штанге. А ты еще и сопротивлялся.
Вот теперь он все-таки поперхнулся, и Лизе пришлось долго лупить его кулаком по спине. Продышавшись, Жора сипло спросил:
— Так это ты меня раздела?
— У меня была трусливая мысль позвать на помощь бабу Шуру, но я подумала — а вдруг мне повезет и ты спросонья бросишься на меня и сорвешь с меня одежды, а потом…
— Лизавета!
— Волков, ты почему такими глазами на меня смотришь? Твоя невинность не пострадала абсолютно. Ты защищал ее, как лев. Я два раза получила по голове и три — по печени. Или печень справа? За ремень брюк ты держался, как гимнастка за турник.
— Ах ты ж…
— Рубашку хотелось разрезать, но я сдержалась. Тогда бы ты точно решил, что тебя изнасиловали. Волков, мне очень понравились твои трусы!
Жора оцепенел и решил ни на что больше не реагировать. А юная нахалка продолжала сверлить его бесстыжим взглядом зеленых глаз.
— Между прочим, если ты собираешься всегда спать столь самозабвенно, мне придется ставить квартиру на сигнализацию. А! Я поняла! Ты набился ко мне в сожители, чтобы выспаться!
— Лизка, умолкни, а то меня удар хватит. От злости и бессилия.
— Тогда давай продолжим игру? У нас впереди еще тридцать шесть потенциальных поцелуев.
— Все. Я сыт. Поехали в Москву.
— Ты без вещей? Или я теперь должна тебя одеть с головы до ног во все новое?
— Обойдусь. Вещи у меня собраны и стоят в машине. Скажи лучше, какие у тебя планы на сегодня? Мне надо продумать маршрут.
— Прошвырнусь по магазинам, пообедаем в ресторане, заеду к подружке, потом домой. Планов особых нет. Хочешь, в кино сходим?
— Нет! То есть… не сегодня.
— Волков, ты какой-то нервный. Спать много вредно, вот что. Ладно, поехали.
Он все-таки настоял на своем, и выехали они не через главные ворота, а через боковые, лесом. При выезде на трассу Жора заставил Лизу пригнуться, за что она больно ущипнула его за ляжку. Волков вел машину, поглядывал в зеркала заднего обзора и невыносимо страдал. Впереди его ожидали нелегкие деньки. С одной стороны, готовящееся похищение, с другой — проживание под одной крышей с этой нахальной девицей, которая… которую…
В которую он, кажется, влюбился.
Серж Туканофф, он же Панк, приблизительно в то же время развил сумасшедшую — учитывая столь ранний для любого тусовщика час — деятельность. Плотно позавтракав и ласково прогнав из своей холостяцкой квартиры давешнюю блондинку, он совершил несколько телефонных звонков, после чего отбыл на собственном автомобиле в спальный район столицы, где и посетил некую фирму.
В симпатичном офисе Панка приветствовала не менее симпатичная секретарша, сообщившая ему, что шеф на Гавайях, Анфиса Бромберг в очередном творческом отпуске, но зато к его услугам лучший консультант и неограниченный доступ к банку данных. После этого секретарша вернулась к чтению нового романа Сандры Мэй, а Панк прошел в небольшой кабинет, в котором и завис на два часа.
Строго и придирчиво изучили они с консультантом массу досье и остановились на простом и немудреном варианте. Панк исходил из того, что равноценных противников Георгию Волкову подобрать трудно, практически невозможно, и потому стоит пойти парадоксальным путем. Выбрать на роль террориста человека, которого Георгию Волкову будет заведомо стыдно убивать…
Лесик Оршанский, в миру Леонид Пеночкин, молодой актер театра и кино, принял заказ по телефону в полдень, все записал, перечитал бдительному диспетчеру записанное, положил трубку и издал ликующий вопль:
— Живем! Любимая, в четверг я поведу тебя в ресторан!
Любимая взглянула на Лесика недоверчиво, но с надеждой. Соня — так ее звали — в душе гордилась тем обстоятельством, что уже два месяца спит в одной постели с настоящим артистом, но природная сметка не давала ей забыть и о том, что артист этот, то есть Лесик, пока, мягко говоря, не очень широко известен широкой публике.
Лесик закончил театральный институт и с тех пор блеснул своим талантом всего три раза. Два из них касались рекламы детских памперсов (неудачной) и свечей от геморроя (удачной, но неэстетичной), зато третий раз сразу выдвинул Лесика на широкие сериальные просторы. Он сыграл трудного подростка в сериале, прошедшем по одному из кабельных каналов Северо-Западного административного округа. По сценарию Лесикова персонажа убивали злые люди в конце второй серии, но зато потом — в восьмой, шестнадцатой и сто семьдесят четвертой — он являлся главной героине в воспоминаниях.
Деньги за сериал они с Соней проели быстро, так что в последнее время Лесик озаботился их добычей. Судьба решила не изгаляться над юным дарованием и подбросила ему счастливый случай. Лесика по знакомству засунули в картотеку одной успешной фирмы, занимающейся — тут Лесик несколько путался, потому что толком не знал, чем там занимаются — чем-то вроде организации досуга для богатых, но исключительно в приличном смысле этого выражения. Во всяком случае, Лесик для себя решил, что это что-то типа фирмы «Заря», а всякий молодой актер знает: где фирма «Заря», там и елки, а значит, Дед Морозы и Снегурки, верный калым хотя бы зимой, а то и клоуны летом…
И вот оно! Первый заказ, да еще какой шикарный! Лесику предписывалось утром в четверг на большой скорости подъехать в казенной машине по указанному адресу, дождаться выхода подробно описанной особы и сымитировать ее похищение. Для этого следовало аккуратно обхватить особу и тянуть ее в казенную машину. Особо оговаривалось, что у особы будет сопровождающий, который бросится особу спасать — тут следовало особу отпустить и немедленно кидаться на землю, потому что лежачего не бьют. Далее у особы с сопровождающим, по идее, должны были начаться глубоко личные отношения, после чего Лесик должен был в темпе линять с места преступления. Просто, элегантно — и стоит кучу денег.
Лесик заметался по квартире, продумывая образ. Воображение уже рисовало ему гангстерский костюм в мелкую полоску, широкополую шляпу, небрежно заломленную набок, и тонкие усики а-ля Аль Капоне. Соня вздохнула и пригорюнилась, подперевшись ладошкой. До четверга было еще очень далеко, а кушать хотелось еще с воскресенья…
В четыре часа Лизе удалось ускользнуть от бдительного Волкова. Для этого она настояла на спа-салоне. При виде снующих за стеклянной перегородкой женщин в простынях и обмазанных бурой грязью Волков закручинился и согласился остаться в вестибюле. С Лизы была взята страшная клятва не хулиганить, не убегать через черный ход и не устраивать веселых розыгрышей, типа вызова милиции по поводу преследующего ее, Лизу, здоровенного мужика, затаившегося при входе в спа-салон. Зная Лизу, Волков без труда мог допустить, что она на это способна.
И вот теперь Волков скучал в вестибюле, а Лиза, обмотавшись простыней и быстренько прогнав от себя назойливую косметичку с мисочкой жидкой грязи, уединилась в кабинетике и набрала номер Панка.
— Привет, это я. Ну что? Нашел?
— Пляши, Волынская. Твой друг Панк, как всегда, на высоте. Будет тебе похищение, аккурат в четверг с утра. Твоя задача — оказаться в районе одиннадцати на выходе с ипподрома.
