Страстная бунтарка - Маккей Эмили (книга регистрации .TXT) 📗
— Доброе утро.
Повернувшись, она увидела Джонатана, сидящего в кресле-качалке. Он держал на руках Пейтон и кормил ее из бутылочки. Прижав ладонь к груди, Уэнди облегченно вздохнула.
— Пейтон с тобой, — пробормотала она. — С ней все в порядке.
Джонатан окинул ее взглядом:
— Что, по-твоему, могло с ней случиться?
Уэнди одернула край тонкого топа, не желая смотреть вниз. Если она увидит свои затвердевшие соски, чувство неловкости усилится. Она быстро сложила руки на груди:
— Я не знаю. Впервые за почти три недели она не разбудила меня утром. Должно быть, я подумала, что ее похитили инопланетяне, и запаниковала.
Его губы искривились в улыбке, в уголках глаз появились лучики морщинок. Уэнди была так очарована этим зрелищем, что у нее перехватило дыхание. Эта улыбка была так не похожа на те, что она видела у него до сих пор. В предыдущих не было тепла.
— Наверное.
Прежде чем она успела ответить или сделать какую-нибудь глупость, он продолжил:
— Мы с Пейтон уже давно встали.
— Я…
— Не извиняйся. Если бы она была не в порядке, я бы тебя разбудил.
Брови Уэнди взметнулись. Когда это Пейтон бывает в порядке? Она хочет, чтобы ее постоянно держали на руках, и плачет всякий раз, когда Уэнди кладет ее в колыбель.
— Мы встали два часа назад, — сказал Джонатан, покачивая малышку. — Она позавтракала, потом мы приготовили для меня овсянку. Пейтон лежала у меня на коленях, пока я просматривал электронную почту. Ее стошнило на пол в моем кабинете, но в этом нет ничего страшного, правда, Пейтон?
Похоже, это Джонатана похитили инопланетяне и поменяли на двойника. Человек, сидящий перед ней, нисколько не походит на прагматичного бизнесмена, с которым она имела дело все эти пять лет.
К несчастью, новый Джонатан был намного привлекательнее, чем прежний.
Он поднял на нее глаза, и в них промелькнуло беспокойство.
— Что-то не так?
— Нет. Почему ты спрашиваешь?
— Ты немного бледна. Не выспалась?
— Напротив, я хорошо поспала и чувствую себя великолепно. Просто очень хочу есть.
— В таком случае почему бы тебе не одеться и не приготовить себе завтрак? Я посижу здесь с Пейтон.
Словно в знак согласия Пейтон посмотрела на него своими большими голубыми глазами, затем продолжила сосать бутылочку, опустив веки. Она выглядела так, словно была абсолютно счастлива.
Горло Уэнди сдавило от эмоций. Она чувствовала что-то похожее на зависть. Последние несколько недель она ради этой малышки лезла из кожи вон, но никогда не видела Пейтон такой спокойной и довольной. Впрочем, это неудивительно. Джонатан всегда умел добиваться расположения женщин.
Уэнди вздохнула:
— Я бы хотела, чтобы со мной она была хотя бы вполовину так же спокойна, как с тобой.
— Почему ты это говоришь?
Потому что если чему ее и научили в ее семье, так это открыто выражать свои негативные эмоции. Все же она решила смягчить свое высказывание, робко пожав плечами:
— У меня такое ощущение, будто она постоянно со мной борется. Будто она знает то, чего не знаю я. Например, что нужно для того, чтобы стать хорошей матерью.
Когда Уэнди посмотрела на Джонатана, на губах его по-прежнему играла улыбка, но веселье в глазах уступило место пониманию.
— Когда имеешь дело с маленькими детьми, — он осторожно взял у засыпающей Пейтон бутылочку, — формула успеха — это пять процентов инстинкта плюс девяносто пять процентов опыта. Кроме того, малыши постигают окружающий мир интуитивно. Других способов у них нет. Поэтому, если ты нервничаешь, Пейтон это чувствует и тоже нервничает.
Джонатан несколько раз похлопал Пейтон по спинке, и она срыгнула, не открывая глаз.
— Как ты это сделал? Мне никак не удается заставить ее отрыгнуть.
— Как я уже сказал, все дело в опыте. Если она до сих пор была трудным ребенком, это вовсе не означает, что ты плохая мать. Просто ты пока еще не знаешь всех тонкостей ухода за детьми.
Неужели все так просто? Неужели со временем она научится быть для Пейтон хорошей матерью? Словно прочитав ее мысли, Джонатан добавил:
— Дай ей время. И себе тоже. — Он рассмеялся. — Черт побери, я говорю как психоаналитик.
Несмотря на сомнения и печаль, Уэнди тоже рассмеялась:
— Не беспокойся, я никому об этом не скажу.
— Спасибо.
На мгновение в комнате установилась тишина. Ей следует уйти. Воспользоваться тем, что Пейтон спит, принять душ и позавтракать. Тогда почему она стоит на месте, словно ее ноги приросли к полу, и глазеет на Джо?
— Почему у тебя нет детей? — спросила она, не подумав.
Джонатан поднял брови. Ее щеки вспыхнули.
— Я имела в виду, что ты отлично справляешься с детьми и из тебя получился бы замечательный отец.
— У меня никогда не было ни малейшего желания становиться отцом. — Его резкий тон не оставил места для сомнений. Разговор по душам закончен. — Она проспит, по меньшей мере, еще пару часов, так что у тебя будет достаточно времени, чтобы одеться и позавтракать.
Когда Уэнди медленно шла по коридору, в голове у нее повторялись слова Джонатана о том, что он никогда не хотел иметь детей. Выходя за него замуж, она думала, что он не будет играть активную роль в воспитании Пейтон, однако последние десять часов он заботился о малышке больше, чем она.
Поскольку Джонатан ясно дал ей понять, что не нуждается в ней сейчас, она пошла на кухню завтракать.
До вчерашнего вечера она ни разу не бывала в его доме. Он оказался совсем не таким, какой она ожидала увидеть. Как и Мэтт несколькими годами ранее, Джонатан купил себе очень дорогой дом в старой части Пало-Альто. Постройки были ветхие и довольно скромные, зато находились в одном из самых дорогих районов в стране. Дом Джонатана, выдержанный в стиле начала прошлого века, был тщательно отреставрирован. Интерьер был довольно необычен: антикварная мебель сочеталась с современной японской с четкими линиями. Кухня была на удивление хорошо оборудована, но Уэнди не хотелось сейчас готовить. Порывшись в кладовке, она нашла упаковку тарталеток и несколько секунд удивленно смотрела на нее. Джонатан так не похож на человека, который любит тарталетки с клубничным джемом. Затем она пошла в свою комнату. Приняв душ, она неторопливо оделась и поела.
Джонатан не принадлежит к тем людям, которые не умеют просить помощи. Раньше он мог позвонить ей в выходной в шесть утра, если она была срочно ему нужна.
Сейчас она ему не нужна, поэтому она может не торопиться. Уверенная в том, что Пейтон еще спит, она почистила зубы специальной нитью, уложила волосы и нанесла на губы ухаживающий бальзам.
У них есть еще целая неделя до поездки в Техас. За это время они привыкнут к своему нынешнему статусу, и им без труда удастся сыграть перед ее родными счастливую семью. Те убедятся, что им можно доверить ребенка, и они смогут вернуться в Пало-Альто к нормальной жизни. Относительно нормальной, если учесть, что они теперь муж и жена и живут под одной крышей.
Заглянув в детскую, Уэнди обнаружила, что Джонатана и Пейтон там нет. Спускаясь вниз, она услышала голоса, доносящиеся из кухни. Наверное, это Форд, Мэтт или кто-то из соседей.
Оказавшись у кухонной двери, она услышала техасский говор, и внутри у нее все оборвалось.
— Мы бы приехали раньше, если бы знали наверняка, что вы собираетесь пожениться.
Зажмурившись, Уэнди сделала глубокий вдох, чтобы подавить охватившую ее панику. Затем она открыла дверь и вошла в кухню, чтобы встретиться со своей семьей.
Глава 7
Прожив всю жизнь в северной части Калифорнии, Джонатан был свидетелем достаточного количества землетрясений и давно перестал их бояться. Но оставалось еще множество других природных катаклизмов, заслуживающих того, чтобы с ними считались. Торнадо. Ураганы. Цунами.
Семья Уэнди тоже подходила под эту категорию.
Через десять минут после того, как Уэнди пошла принимать душ, в дом подобно урагану ворвались ее родные. Он не понял бы, кто эти люди, если бы не узнал сенатора Генри Моргана, которого видел по телевизору. Его сопровождали родители Уэнди Тим и Мэриан и властная бабушка Мема, о которой он был наслышан. Он ожидал увидеть крупную пожилую женщину с зычным голосом, но Мема оказалась худой и сутулой. Впрочем, внешняя хрупкость оказалась обманчивой. Джонатану сразу стало ясно, кто в этой компании главный. Мема производила впечатление женщины, прожившей трудную жизнь и похоронившей многих близких людей, но пока не готовой потерять контроль над остальной частью семьи.
