В чужом теле (СИ) - Кутукова Елена (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
Только я вышла из банка, как позвонил Андрей и сообщил что задержится. Я попыталась сказать, что расстроилась, наверно так и должна вести себя любящая невеста, но собственный голос казался пропитанным фальшью. Положив трубку, выдохнула с облегчением. Значит, в запасе был еще один день. Но расслабляться не стоило, впереди меня еще дали уроки, организованные Аней.
Нужно было торопиться в модельное агентство, где Аня и решила организовать мне уроки. И только сейчас поймала себя на мысли, что банально не знаю, где оно находится. Пришлось звонить менеджеру и уточнять. Аня подобному вопросу удивилась и даже несколько растерялась, но ответила, явно думая о том, как я могу не знать подобных мелочей. Что ж нужно как следует сегодня ее расспросить обо всем в рабочей жизни Леры. Эх, еще бы мне кто о личной рассказал.
При агентстве находилась и модельная школа, Аня тут же провела меня в один из учебных классов и представила преподавателю, высокому мужчине в черном, и судя по его удивленной реакции, Леру он знал.
— Смену ращу, — пояснила Аня. — У девочки как раз типаж Литвински. Собственно мне и нужна фирменная походка Леры
Ложь давалась ей на удивление легко. А мужчина внимательно оглядывал меня со стороны.
— Надеюсь, смену потом никто не съест, — нехотя выдавил и подошел ближе ко мне. И начался урок.
Как ни странно, обучение модельной походки началось с того что меня учили правильно стоять, постоянно поправляя, и комментируя малейшее шевеление. И только потом преподаватель перешел к самому дефиле, и после первого же прохода обрушил на меня море критики. Я молча стояла и слушала и кивала. Было обидно выслушать столько негатива о себе, но пришлось напомнить, что это нужно для того, чтобы работать. Более того, я заплатила за это деньги, и обязана научиться.
Впрочем, каких-то результатов я все-таки добилась. Преподаватель меня все-таки похвалил, и протягивая конспекты (кто бы мог подумать что есть конспекты по дефиле) сказал:
— Не забывай, ты не Прет-а-порте́, ты — кутюр. И должна вести себя как кутюр.
Что ж, похоже, это не последнее с ним занятие, и учитывая их стоимость, мне следует надеяться что научусь я быстро. У меня было подозрение, что Анна специально выбрала преподавателя с высоким ценником, чтобы у меня была дополнительная мотивация для скоро обучения.
Как только, преподаватель скрылся за дверью, Аня сказала:
— Тебя сожрут на первом показе.
В ее голосе не было злости. Она просто констатировала факт.
— Плохо, Лера плохо.
— Алена, — поправила я машинально.
— Лера, и только Лера, другого имени у тебя нет.
В ожидании другого преподавателя женщина предложила мне изучить портфолио Леры, обратить внимание на позы и попытаться запомнить выгодные ракурсы. Последующий урок как раз касался фотосъемки.
Правда, и это оказалось не таким легким. Я никак не могла расслабиться. Нужно было застывать в различных позах, и постоянно искать более выгодный контролировать лицо, улыбку, постановку рук и ног, при этом без устали улыбаться либо показывать нужные эмоции. Особенно убивала загадочная фраза " улыбайся глазами", которую я никак не могла понять.
Мы занимались до самого позднего вечера. Ноги гудели от усталости, глаза слипались, хотелось уже банально спать. В конце, когда я уже валилась с ног, Аня, просматривая результаты наших совместных трудов, сказала:
— Неплохо. — Казалось, уголки ее губ дрогнули, как будто промелькнула улыбка. — Ни Лера, — покачала она головой, — Но работать ты можешь.
Мне показалось, или меня действительно похвалили?
— А значит завтра вместо Ники отправишься на съемку.
— На съемку? — Похоже, я ослышалась. Не собирается же она после одного занятия отправит меня уже работать.
Очевидно, она заметила мой испуг и пояснила:
— Попрактикуешься, заодно и подзаработаешь. Или у Андрея деньги будешь просить? — мягко поинтересовалась она.
Я покачала головой. Она права, чем раньше я начну зарабатывать, тем лучше для Вани.
На следующий день я отправилась на место съемок. Кожу покрывали мурашки, я чувствовала как предательски дрожат коленки. Слова Ани, что фотограф не слишком известный, меня никак не успокаивали.
Встретили меня весьма вежливо. Аня сообщила, что Ева, выбранная для съемок, заболела. И агентство дабы не портить свою репутацию готова отправить на съемки меня, дабы не портить свою репутацию. Естественно, никакой болезни не было, а Аня, как всегда, солгала. И что-то мне подсказывало, что в модельном бизнесе это было явно распространённой практикой.
Стилист тут же утащил меня в гримерку готовиться. Волосы скрутили в тугую гульку. Губы накрасили алой помадой, после чего меня облачили в прямое красное платье в пол.
Когда я вышла из гримерки, фотограф все еще снимал другую модель, я должна была быть последней. И подойдя ближе, чтобы увидеть, как все проходит я услышала:
— А теперь повернись, покажи мне эмоции, покажи мне глаза.
Этот голос я хорошо знала. Когда-то при его звучании мое сердце было готово перевернуться и сделать сальто. Это голос принадлежал Антону Макарову, моей первой школьной любви. Из-за светлых волос и приятной улыбки девчонки называли его «солнечным мальчиком». От него всегда веяло позитивом и каким-то невероятным теплом.
В школе я никогда и надеяться не могла на его симпатию, так списать домашку, в лучшем случае перебросится пару фраз. Даже эту малость я считала за счастье. Слишком хорошо понимала, что я ему не пара, что не стоит и пытаться добиться его внимания. Я привыкла, что для него я была пустой тенью, и оставила всяческую надежду понравиться ему. Но сейчас, оторвавшись от фотоаппарата, он смотрел на меня с неподдельным восхищением, будто не в силах оторвать взгляд, отчего тут же потеплело на сердце, а губы сами собой расплылись в улыбке.
— Валерия Литвински, — почтительно произнес он и сделала шаг вперед, чтобы поцеловать мне руку. Такой приятный немного пижонский жест. Пронзительный взгляд снизу вверх, от которого у меня тут затрепетало сердце в груди.
— Рад, что вы согласились участвовать в нашем проекте, сказал он и начал рассказывать подробнее о концепциях и собственных задумках. Захватив мое внимание, он явно позабыл о девушке, которую только, что снимал, и через несколько минут она сама решила покинуть фотозону, так ничего не сказав фотографу. Как говорила Аня, модель не должна ни на что жаловаться, ей платят не за это.
Антон все продолжал говорить, а я все еще не могла оторвать от него взгляд. Как же он изменился за то время, что мы не виделись. Нет, он всегда был красивым, но сейчас раздался в плечах, на подбородке появились легкие следы светлой щетины, по которой мне так хотелось провести рукой, а на голове была модная стрижка, прилизанная гелем. Удивительно, что после стольких лет, мы пересеклись здесь, на съемках для одного журнала. Впрочем, Антон со школы увлекался фотографией, а я…
— Можно называть вас просто Лерой? Так будет удобнее, — пояснил он.
Яс удивлением поняла, Антон передо мной стеснялся и очень осторожно подбирал слова. Как он, Антон Макаров, балагур и мажор может меня стесняться. Впрочем, не меня, а известную топ-модель, дефилирующую на подиумах Милана и Парижа.
— Можно, — ответила я, и от этого его улыбка стала еще шире. Будто бы подобная мелочь ему действительно важна.
Как выяснилось, сниматься мне сегодня предстояло в окружении многочисленных зеркал. Почему-то тут же вспомнилась ведьма из белоснежки: «Я ль прекраснее и милее?» Или Алиса в стране чудес. Но с подобным фоном работать придется труднее. И вначале, я никак не могла расслабиться, постоянно прокручивала в голове всевозможных различных поз и ракурсов, о которых мне говорили вчера.
К счастью, на выручку мне пришел Антон. Мгновенно поняв, что я растерялась, он начал мне подсказывать, подбадривал, помогал настроиться. И постоянно говорил комплименты. От которых улыбка на губах расцветала сама собой. Мне было приятного его внимание, я чувствовала, что нравлюсь ему, и от этого я чувствовала удивительное тепло на сердце, от которого хотелось воспарить.
